Книга Приз - Бренда Джойс

Вирджиния оставалась в постели весь день с жестокой мигренью и душевной болью. Она не плакала — для этого ее слишком одолевал страх.

Теперь ее приоритетом стал ребенок. Конечно, ей нужно было как-то строить отношения с Девлином, учитывая его навязчивую идею и безжалостное сердце, но что из него выйдет за отец?

Если бы только она не любила его… но она всегда будет его любить.

Вирджиния не знала, что делать, а Девлин через три дня должен был отправиться исполнять свой долг, на эту проклятую войну.

Сейчас Вирджиния смотрела на закрытую дверь спальни, одетая для ужина. Она не видела Девлина после их вчерашнего спора. Он не делил с ней комнату и постель прошлой ночью, и она тоже избегала его. У нее не было аппетита, но дело было не в том. Девлин оставался ее мужем, а ребенок в ее чреве всегда будет его. Но Вирджиния больше не желала компромиссов ради их брака, ради жизни с ним. Казалось, брак на ее глазах превращается в пепел.

Вирджиния открыла дверь и спустилась вниз, нервно дрожа; ее лицо было напряжено от отчаянных попыток выглядеть естественно.

К ее удивлению и испугу, в парадном холле она услышала знакомые мужские голоса. Тайрелл и Клифф, очевидно, выпивали с Девлином перед ужином. Вирджиния любила обоих братьев, но сейчас молилась, чтобы они не остались ужинать с ними. Она медленно приблизилась к салону. Его двойные двери были широко открыты, и она увидела троих мужчин, сидящих там с бокалами вина в руках.

Тайрелл и Клифф заметили ее почти сразу и поднялись. Девлин тоже встал, но более медленно и не глядя на нее. Его братья поклонились, но их улыбки увяли, когда Вирджиния двинулась вперед, и она поняла, что ее огорчение очевидно.

— Добрый вечер, — поздоровалась она, держа голову высоко.

— Вирджиния, вы, как всегда, прекрасны, — пробормотал Клифф, но прикрыв ресницами голубые глаза — ясное указание на то, что это всего лишь галантность.

Она поблагодарила его.

— Надеюсь, вы останетесь на ужин, — сказала Вирджиния, понимая, что лжет.

Клифф и Тайрелл обменялись взглядом.

— Думаю, у нас другие дела, — отозвался Клифф.

— Боюсь, что да, — подтвердил Тайрелл.

Он мрачно посмотрел на Девлина, который стоял неподвижно как статуя.

— Заботься о своей жене, — сказал он.

Кивнув Вирджинии, Тайрелл и Клифф поставили свои бокалы и вышли.

Оставшись наедине с мужем, Вирджиния напряглась. Девлин посмотрел на нее, на его лице снова была маска, которую она хорошо знала и ненавидела, и протянул руку.

— Думаю, ужин подан, мадам, — сказал он.

Вирджиния отпрянула.

— Ты никогда не называл меня «мадам», — с трудом вымолвила она.

Его плечи напряглись еще сильнее.

— Я не пытался оскорбить вас.

Казалось, он обращается не к жене, а к посторонней.

— Так не делай этого, — сказала Вирджиния.

— Не знаю, о чем вы говорите. — Девлин жестом указал на холл. — Пойдем?

И, не дожидаясь ответа, он взял ее за руку.

Она отшатнулась. Чем это станет теперь? Вежливой насмешкой над браком? Холодными и формальными отношениями?

— Я только просила тебя, Девлин, отбросить ненависть, ради твоего ребенка, — прошептала она сквозь сжатые губы.

Он двинулся вперед, притворяясь, что не слышал ее. Но она отказалась следовать за ним, освободив руку. Девлин остановился, глядя на нее.

— Мы собираемся ужинать? — спросил он.

Вирджиния вся сжалась:

— Только не так.

Девлин склонил голову:

— Тогда я ухожу.

Она вздрогнула от удивления.

— Думаю, мадам, я присоединюсь к моим братьям в «Уайте».

Он кивнул и вышел.

Потрясенная Вирджиния потерянно смотрела ему вслед. В ту ночь он не вернулся.

Наступил рассвет, пасмурный и мрачный.

Последние два дня Девлин провел вне дома. Он даже не приходил ночевать, и Вирджиния узнала от слуги, что он спит на своем корабле. По крайней мере, подумала она, он не ходит к другой женщине.

Но их браку пришел конец, и Вирджиния это знала. Казалось, нет никакой возможности спасти его.

Ее депрессия не имела границ. Весь мир стал для нее черным. Вирджиния не могла заснуть ночью и встать с кровати утром. У нее не было аппетита, даром что в ее чреве рос ребенок. Она часто плакала, не обращая внимания на обеспокоенные взгляды Ханны.

Теперь, одетая в сиреневый халат, Вирджиния смотрела на свое бледное, безжизненное лицо в зеркале туалетной комнаты. Прошлой ночью она почти не спала, но встала с постели, зная, что Девлин скоро отплывает. Ей было известно, что отлив достигнет наибольшей силы примерно через час, так как вчера она попросила Ханну справиться об этом. Но Девлин опять ночевал на «Вызове». Вирджиния решила, что он собирается отплыть на войну не простившись. Девлин и раньше разбивал ей сердце, но никогда не было так больно.

«Я просто не могу так продолжать», — думала она, глядя на свое отражение.

В дверь постучали. Вирджиния повернулась, не отвечая и удивляясь, что могло понадобиться горничной в столь ранний час.

Дверь открылась, и из своего будуара она увидела Девлина в полной униформе, с черной шляпой в руке, стоящего на пороге ее спальни. Вирджиния почувствовала, как расширились ее глаза и как она дрожит от удивления.

Выражение лица Девлина было суровым, но его ноздри раздувались и покраснели — очевидно, от холода.

— Вижу, я не разбудил вас. — Его взгляд скользнул по ней, отмечая ее растрепанный вид. — Я отплываю через час и пришел попрощаться.

Вирджинии хотелось умолять его любить ее снова, как прежде, сказать, что может жить даже с его жаждой мести, если это так важно для него. Но она не могла ни говорить, ни двигаться, ни дышать.

— Как вы поживаете, мадам? — осведомился Девлин.

Ей хотелось крикнуть: «Я умираю с каждой минутой». Но она лишь вымолвила:

— Так хорошо, как можно ожидать.

— А как ребенок?

— Думаю, прекрасно.

Девлин кивнул и замолчал, как будто собирался что-то сказать, но не мог.

А Вирджиния молилась.

Но она ошибалась. Девлин всего лишь сказал:

— Думаю, я вернусь через шесть месяцев. Да хранит тебя Бог, Вирджиния.