— Ха-ха-ха! — прогоготал наш подельник, и для острастки запустил огненный шарик в какого-то чересчур ретивого гвардейца. — Именем Вековечной Тьмы!
— Что он несет? — вздохнул Дастин. — У него что, пунктик на этой вековечной тьме? Да кто ее в глаза видел! Ведь договорились — работать быстро!
— Тьмою все созданы и в Тьму все уйдут! — продолжал надрываться Гарбагот, стращая окаменевшую публику. Все, кроме меня и Дастина, охотно стращались. — Ибо Черное и Белое рвутся по живому, и лишь бесконечная ночь определит ваш путь в изначальном Мраке!
— Хватит! — прошипел я, надеясь, что Гарбагот расслышит. Маг, однако, слышал только себя и явно увлекся. Картину дополнили пять оставшихся каттаканов, вынырнувших из облаков и теперь выписывавших над замком фигуры высшего пилотажа, сопровождая свои акробатические номера истошным визгом.
— Вашим повелителем буду я! — наконец провозгласил колдун и в качестве доказательства поразил вышедшего навстречу супостату Дастина молнией. Напарник громко сказал «Ой!» и шлепнулся на мостовую. Меч со звоном отлетел в сторону.
— С ума сошел! — взвыл я, бросаясь к напарнику. Дастин не шевелился, видимо, потерял сознание. — Забыл условия сделки?
— Контракт аннулирован, — Гарбагот величественно подошел к нам, дал время насладиться зрелищем развевающейся черной хламиды и пылающего серебряным пламенем навершием посоха, после чего наклонился и прошептал: — Извините, ребята, но такую возможность упустить не могу. Для чего мне два несмышленых героя, пусть и приближенных к престолу нашего демиурга? Думаете, он за вас заступится? Ничего подобного!
— Ты просто неблагодарная скотина, Гарбагот!
— Я знаю… А вот и принцесса! Только не ваша, а моя.
Я растерянно обернулся и узрел выбежавшую на крыльцо тощенькую рыжеволосую девицу, почти в точности копирующую бедную Сашу. Только прическа немного другая и меч в руке.
Принцесса, пусть и поддельная, в обморок почему-то не падала, не рыдала, не стенала, и для начала сделала отчаянную попытку треснуть Гарбагота клинком по голове. Маг без труда уклонился, сверкнул очами, покачал головой и произнес:
— Ай-ай, как невежливо, ваше высочество. Кроме того, вы отнюдь не высочество, а всего-навсего Вайра, дочь владельца хутора Мазиебебри. Я прав?
— Ну-у… — растерянно протянула девица и попятилась. — В какой-то степени… А ты кто?
— Я тот, кто сделает тебя настоящей королевой! — любезно улыбнулся Гарбагот. — Прости, но сегодня нам предстоит две церемонии. Сначала свадьба, затем коронация.
— И повешение государственного изменника, — с кровожадной готовностью изрекла Вайра-Валона, потыкав кончиком меча бездыханное тело Дастина. Затем перевела взгляд на меня. — Пособника, думаю, тоже надо вздернуть…
— Эй, эй, Гарбагот! — я потянул мага за плащ. — Нарушение контракта, преднамеренное убийство! Мы тебе, в конце концов, деньги заплатили!
— Деньги? — фыркнул колдун, вытянув из рукава вексель Дастина. — Да у меня столько долговых расписок от этого героя, что не знаю, куда девать! Тебя я, допустим, еще могу отпустить — убирайся в свой Изнаночный мир и сиди там, носа не высовывая! Но этого повесим точно. Милая, может прямиком отправимся в спальню, обсудим планы на будущее?
— Сперва женись, — твердо заявила принцесса и мечтательно закатила глаза. — Ничего себе, выйти замуж за настоящего мага! Теперь будем держать Медиолан в дикообразовых рукавицах!
— В ежовых… — мрачно поправил я, пытаясь сообразить, как теперь поступать. Попутно вспомнилось, что бедная Саша сидит в кладовке и ждет нашего победного возращения под грохот барабанов и рев фанфар. — Ваше высочество, может быть, вы передумаете?
— Обоих изменников — в цепи! — скомандовала принцесса и посмотрела на Гарбагота. — Это ты подослал ко мне вампира?
— Они! — незамедлительно отрекся маг, указывая на меня и Дастина. — Кстати, где несчастное животное?
— Зарезала серебряным кинжалом. Голову завтра приколотим над воротами замка.
Вот такие девочки живут и процветают на хуторе Мазиебебри! Кажется, с местного наречия это переводится как Малые Бобры. Или Бобрики?
* * *
Сижу за решеткой в темнице сырой…
Оковы на меня надевали всего один раз в жизни, и случилось это на Афродите после инсценированного Сергеем убийства Дастина. Однако легкие титановые наручники по сравнению со ржавыми кандалами на руках и ногах, да еще скрепленных цепью, покажутся лишь невинным развлечением.
Уже целых четыре часа я вместе с напарником пребываю в престрашном узилище, а именно — в самой глубокой и сырой камере дворцового подземелья. Если бы Дастину не было так худо, я бы ему собственными руками рыло начистил. У меня на Теодории тюрьмы чистенькие, камеры проветриваются, никаких насекомых или мокриц, а надзиратели учат наизусть Декларацию о правах человека. Квазифеодальный мир о подобных извращениях не догадывается, и, как следствие… Низкий заплесневелый потолок, лужи на полу, в качестве одеяла и матраса можно использовать кучу перепревшей влажной соломы, а в качестве обеда — хорошо прогнившую чечевицу, каковую принесли в полдень.
А Гарбагот, зараза эдакая, там женится и становится королем! Откровенно говоря, плевать мне на Медиолан и принцесс — просто обидно. Сергей хотел выделить нам по жирному куску счастья и мечты, а вышло прямо наоборот. И виноваты в этом не пакостный маг и не лихая деревенская девочка, занявшая трон, а мы сами!
Хорошо хоть Дастин, которому, как обычно, досталось больше всех, слегка отошел после ночного приключения. Уж не знаю, какова была мощь разряда, но электротравму он получил весьма серьезную — человека словно бы несколько раз обработали полицейским шокером. Я немного разбираюсь в медицине и знаю, что электричество распространяется с током крови, и, когда оно достигает сердца, могут быть перебои в ритме сердечной мышцы. Так и случилось — Дастин целое утро страдал аритмией, невнятно ругался шепотом, отлеживался и пытался строить планы на будущее. Извести жулика-Гарбагота, Вайру выпороть и сослать на хутор к родителям, отыскать настоящую Валону и…
— Балда! — я, позванивая оковами, бродил из угла в угол, изображая спятившее Кентервильское привидение. — Понимаешь, что мы снова влипли? Из-за тебя! Ладно, мы двое — люди привычные, не первый год участвуем в Малом Творении. А Саша как же? Мы ее бросили! Одну! В незнакомом идиотическом мире, где вокруг сплошные враги! Не удивлюсь, если завтра ее сожгут на костре!
— Надо что-то придумать, — проворчал твердолобый Дастин. — А ну, помолись!
— Чего? — я оторопел. — Кому? А-а, понятно… — я задрал голову к темному потолку и проорал: — Серега, есть проблемы! Давай сюда по быстрому!
Молчание. Лишь на самом излете слуха я различил злорадный смешок.
— Хорошо, хорошо! Сергей Федорович!
— Он такой же «Федорович», как и «Дастинович», — угрюмо буркнул напарник. — Тоже мне, папаши…
