Чудовище ждало. Терпеливо, с уверенностью вечной жизни. Не собственной — она не имела значения — но своих хозяев.
Теперь все закончилось, за исключением мести. Палуба корабля представляла собой рай для поедателей падали. Катафракты стреляли с высоты своего огромного судна из мощных луков и таким образом смели всю жизнь. Кшатрии у ракетных желобов и их охранники-йетайцы теперь представляли собой только разорванные куски мяса.
Это не потеря. Партии ракет в то короткое время, пока их выпускали, оказались бесполезны. Огромное судно, на котором появился великий враг чудовища, просто отталкивало ракеты. В любом случае ракет было немного. Большинство отнесли в трюм. Их вскоре используют гораздо лучше. С большей пользой.
Чудовище ждало, удовлетворенное. Рядом с ним на корточках у трона сидел наемный убийца и держал в руках гонг, который подаст сигнал ожидающим внизу жрецам. Наемный убийца, как и жрецы, и их особые охранники, был преданным служителем культа чудовища. Когда чудовище отдаст приказ, наемный убийца исполнит свой долг и не провалится.
Чудовище ждало. Холодное, очень холодное. Но, возможно, где-то в этих глубинах мерцал уголек горячего торжества.
Чудовище боролось со своим великим врагом — своим мучителем — четыре года. Сегодня наконец оно собиралось этого врага убить.
Чудовище проводило время в воспоминаниях. Оно вспомнило уловку в Гвалияре и хитрость, которая разбила восстание «Ника!». Оно вспомнило разбитую под Анатой армию и еще одну у Нехар Малки. И вспомнило катастрофу в Харке.
«Иди ко мне, Велисарий. Иди ко мне».
Глава 44
Усанас медленно пробирался через трюм в поисках охранников. Он прислушивался в поисках охранников, если выразиться точнее. Трюм был таким же темным, как лес в дождливую безлунную ночь.
Усанас подождал, пока солнце не сядет, перед тем как влезть в люк, ведущий в трюм от носа судна. Горизонт все еще озарялся красным цветом, но ничто из этого слабого свечения не попадало внутрь судна.
Конечно, у входа ждали охранники. Двое прятались среди амфор с зерном, прикрепленных к корпусу. Оба были отличными наемными убийцами. Они произвели на Усанаса впечатление. До того, как ноги мертвого йетайца коснулись пола, наемные убийцы уже оказались рядом, сверкая ножами. Лезвия уверенно и точно проникли в проемы надетых на труп римских доспехов.
Отличные наемные убийцы. Они поняли правду почти сразу, после первых же ударов. Они уже извлекали влажные ножи к тому времени, как Усанас бросил веревку, держащую труп прямо, и бросился в проем. Но наемные убийцы извлекли ножи слишком поздно. Слишком поздно. Усанас пробил череп первого прямым ударом железного набалдашника наверху копья. Для второго сгодилось острие.
Усанас оставил копье с ними, все еще воткнутое в грудь наемного убийцы. С этого времени придется работать ножом. Трюм был заполнен — там стояло много амфор и мешков с провизией. Нет места для огромного копья Усанаса.
Он подождал несколько минут, скорчившись в темноте и прислушиваясь. Где-то поблизости следовало находиться третьему охраннику, чтобы в случае необходимости поддержать двух первых, дежуривших у входа.
Ничего. Усанас удивился, но только слегка. Лучший военный разум в мире это предрекал.
Усанас улыбнулся. Это была холодная улыбка, но в темноте не находилось никого, кто мог бы увидеть убийственное выражение. Наемные убийцы малва считались высшей элитой среди воинов малва. И поэтому — точно, как оценил Велисарий, — страдали от неизбежного синдрома всех представителей преторианской гвардии. Да, смертоносные. Но также надменные, слишком уверенные в себе, с презрением относящиеся к соперникам. Да, хорошо тренированные, но подготовка — это не совсем то, что опыт сражений. Эти наемные убийцы много лет не сражались против настоящего врага. Как и представители преторианской гвардии на протяжении истории, они превратились из высококлассных убийц в простых головорезов.
Усанас снова тронулся с места. Медленно, очень медленно. Он не торопился. Велисарий подождет, пока Усанас не подаст сигнал. Римский полководец и его товарищи устроились на корме, далеко от каюты в центре судна. Если заряд сработает, то они успеют уйти, невредимые. Даже в броне они смогут оставаться на плаву достаточно долго, чтобы аксумские боевые корабли, окружающие судно Линка, спасли их.
Конечно, для самого Усанаса ситуация сложится гораздо хуже. Вероятно, фатально. Но бывший охотник, теперь помощник царя царей, нисколько не волновался. Он стал философом на протяжении лет. Но он всегда был убийцей. Он шел рядом с тенью смерти с детских лет.
Усанас решал и свои проблемы. Он восхищался царем Калебом, несмотря на то что никогда не произносил этих слов вслух. Отец Эона не обладал острым умом сына. Тем не менее он был хорошим царем. И Усанасу очень нравились Тарабай и Зайя и многие люди из тех, что погибли среди камней Тааха Мариама.
«Твоя очередь, малва».
Черная смерть ползла сквозь трюм. Еще двое убийц умерли от ножа убийцы.
— Я пойду первым, полководец, — заявил Анастасий. Тяжелые челюсти гиганта были сжаты, словно он ожидал спора.
Велисарий улыбнулся.
— Конечно! Я смелый, но не сумасшедший. Стражники Линка по размеру напоминают маленьких гиппопотамов.
Анастасий презрительно усмехнулся.
— И я тоже. — Он поднял булаву и взвесил на руке. Огромные мускулы напряглись под доспехами. — Но я не провел последние несколько лет, купаясь в роскоши.
— Теперь у тебя ее будет достаточно, — весело присоединилась Антонина. — Хотя, конечно, учитывая твою склонность к философии, я уверена: ты собираешься раздать все богатства бедным.
Анастасий улыбнулся. Когда римская армия захватила Харк, они также захватили и сундуки малва с жалованьем, не упоминая небольшую гору золота, серебра и драгоценностей, которые собрала огромная армия офицеров. Богатства оставались в Харке, когда армия Линка ушла из города. Нет необходимости говорить, что они не остались в городе, когда от него отплыли римляне.
