В хрустале появились резонансные волны, поскольку в Высших залах других братств слышались настойчивые запросы информации от всех капитанов, кроме Утизаара. В глубине хрусталя замерцало слабое сияние, и кристалл в центре стал казаться жидким.
— Сыны мои! — раздался в мозгу Аримана голос Магнуса. Он прозвучал резко и отрывисто, поскольку проходил через кристалл. — Настал самый мрачный час для нашего Легиона, но вместе с тем это будет час нашего триумфа.
Ариман почувствовал радость своих собратьев. До сих пор он и сам не сознавал, насколько сильно скучает по голосу отца. Но он быстро заставил себя сосредоточиться на сути дела.
— Мой лорд, что происходит? — спросил Ариман. — Кто на нас напал?
— Леман Русс со своими Волками, — спокойно ответил Магнус, словно давно этого ожидал. — А с ним отряды Кустодес и Сестер Безмолвия.
Известие настолько ошеломило Аримана, что он едва не утратил связь с Исчислениями. Даже с помощью Аэтпио ему потребовались колоссальные усилия, чтобы сохранить объективное восприятие.
— Но почему? Чем мы заслужили такую кару?
— Не вы, — ответил Магнус. — Это я навлек на нас катастрофу. Это моя судьба.
— Мы должны организовать оборону, прежде чем они запустят свои десантные корабли, — сказал Фозис Т’Кар. — Мы не в состоянии долго поддерживать кайн-щит, и так уже потеряно много воинов.
— Так сверни его, сын, — сказал Магнус. — Волки уже на пути к планете.
— Ну тогда эти предатели скоро узнают, что значит атаковать Тысячу Сынов, — прошипел Калофис. — Я им покажу, как умеют воевать Пирриды.
— Отдай приказ, мой лорд! — взмолился Хатхор Маат. — Пожалуйста!
Зрачок в центре хрусталя потускнел, как будто отодвинулся в самую глубину камня. Ариман ощутил нерешительность, и в его мозгу, грозя вырваться на поверхность, поднялись воспоминания о мгновенном контакте с примархом во время Никейского Совета.
Калофис назвал предателями Космических Волков, но Ариман знал, что магистр Пирридов ошибался. В этой войне изменниками были не Космические Волки, а Тысяча Сынов.
— Леман Русс нас, конечно, ненавидит, но не настолько, чтобы решиться на атаку, не имея на то приказа, — стал размышлять вслух Ариман. — И приказ должен поступить из источника свыше. Приказ отдан Императором — вот единственное объяснение. Мой лорд, что ты от нас скрываешь?
— Ты всегда отличался проницательностью, Азек, — сказал Магнус, и зрачок в кристалле вновь обрел четкие очертания, выражая решительность. — Я так долго скрывал истину от всех, даже от самого себя, что почти поверил, будто это дурной сон из другой жизни.
Ариман почувствовал растерянность собратьев Астартес: всем им не терпелось дать отпор противникам. Если Космические Волки идут в атаку, каждая секунда имеет колоссальное значение. Он и сам больше всего хотел выйти на поле боя со своими воинами, но слова Магнуса слишком важны, чтобы их игнорировать.
— Что ты сделал? — решительно спросил он, отбросив всякую почтительность. — Что ты сделал, когда нас спасал? Ты заключил соглашение с силами Великого Океана и теперь пора за это расплачиваться?
— Да, Азек, — ответил Магнус. — Ради спасения своих сыновей я заключил сделку с дьяволом и, как один доктор[87]задолго до меня, считал, что остался в выигрыше. Все это время я был слепым глупцом, марионеткой, которой управляет разум, намного превосходящий мои силы.
Ударная волна психологического потрясения расколола кристалл, и по центру глаза протянулась изломанная красная трещина.
— Я был в отчаянии. Я исчерпал все свои возможности, — свистящим шепотом продолжал Магнус, и его голос добавил трещин в кристалле. — С того момента, когда я обратил мысленный взор внутрь себя, я знал, что они там есть — Вечные Силы Великого Океана, существа, обладающие неограниченным могуществом, которые старше, чем само время. Только они и могли спасти вас от ужасной мутации и смерти. Да, я испил из этого отравленного кубка. Вы остались при мне, и я был доволен. Какой отец не сделает все, что в его силах, ради спасения сыновей?
— И из-за этого мы должны подвергнуться наказанию? — спросил Хатхор Маат. — Из-за этого мы обречены на смерть?
— Они считают нас изменниками, — заговорил Ариман, едва справляясь с ужасом этих откровений. — Если мы дадим отпор, все наши противники на Никейском Совете докажут свою правоту. А наша неспособность видеть будущее... Мы решили, что это течения Великого Океана от нас отвернулись, но это сделал ты, не так ли? Ты не позволил заглянуть в будущее. Ты рассредоточил корабли. Ты хочешь этого. Не в этом ли причина отсутствия Утизаара? Может, он узнал о твоих планах?
— Азек, придержи язык! — крикнул Калофис. — Примарх ни за что бы такого не сделал.
— Он прав, Калофис, — сказал Магнус, и эти простые слова разбили их сердца. — Утизаар пришел ко мне и в момент моей слабости прочел истину. Я не мог позволить ему вас предупредить, иначе все было бы напрасно. Ради общего блага мы должны быть уничтожены.
Вызванное его заявлением потрясение заставило всех замолчать, но через мгновение Фозис Т’Кар высказал свое мнение.
Иных слов от него никто и не ожидал.
— Никто не будет уничтожен! — взревел он. — Если псы Русса желают драться, я предоставлю им эту возможность!
— Нет! Ты не должен этого делать, — возразил Магнус. — Сгущающаяся тьма только и ждет, когда мы восстанем против своих братьев. Темные силы хотят, чтобы два верных Легиона набросились друг на друга и погибли на наковальне слепой ненависти перед грядущей войной. Мы не можем этого допустить, потому что Императору скоро потребуются преданные ему Волки. Мы должны смириться со своей судьбой и не препятствовать разрушению.
Вспыхнувший гнев Аримана преодолел бесстрастную сосредоточенность на высших уровнях Исчислений, и главный библиарий в ярости сжал кулаки.
— Теперь в глазах всех наших товарищей мы останемся Красными Колдунами Просперо, и на этом наша история закончится.
— Это единственно возможный путь, Азек, — сказал Магнус. — Мне очень жаль.
— Нет, — настаивал Ариман. — Это не единственный путь. Ты считаешь, что благороднее принять свою судьбу, но я восстану против нее с оружием в руках.
Ариман сосредоточился на кристаллах остальных магистров храмов.
— Корвиды будут сражаться против врагов, — заявил он. — Вы с нами, братья?
— Рапторы с тобой, — ответил Фозис Т’Кар.
— Павониды вступят в бой, — пообещал Хатхор Маат.
— И Пирриды тоже, — прошипел Калофис. — О, Пирриды определенно будут драться.
Вся земля вокруг Тизки была объята пожарами, после которых уже ничто не могло возродиться. Высокие мраморные стены города, его великолепные музеи и библиотеки, серебряные башни и пирамиды еще не пострадали, благодаря усилиям Рапторов, заслонивших Тизку от самой страшной бомбардировки во всей истории Империума.
