заваленный вековым снегом. Дети Леса настороженно выглядывают из пещеры, сверля мою спину взглядами. Изучив их ауры, не заметив особой враждебности, я решил пойти на контакт:
— Ну что? Если вы хотите что-то сказать, говорите, — обернулся я к ним, окутанный ало-красной аурой пироманта. Холод не способен ныне причинить мне вред. Дети Леса встрепенулись, а парочка сзади вытащила небольшие плотные шарики и зажала в руках.
— Мы знаем, что ты убил Трехглазого, — взяла слово одна из них.
— Ну да, я убил его, — не стал я скрывать очевидное.
— Он был нашей защитой от Иных, а теперь его нет.
— Ворон был сволочью, которая решила занять моё тело и выкачать силы. По-вашему это недостаточный повод для убийства? Ну, а если вы печетесь о защите, могу предложить вам свою!
— О чем ты говоришь? — спросила она.
— Ну, я предлагаю вам убраться отсюда, иначе вскоре к вам может прийти Король Ночи и устроить вам вечность блуждания по землям за Стеной в виде нежити.
— Что ты хочешь за это?
— А что у вас есть?
— У нас не осталось практически ничего, кроме знаний и толики прежних ресурсов.
— Вот и замечательно, расплатитесь знаниями, — улыбаясь, ответил я. — Можете собирать вещи хоть сейчас, я все равно планирую покончить с Королем Ночи раз и навсегда.
— Он не то, чем, кажется, — попыталась предупредить меня лесовичка.
— Да, я в курсе, что он поднятый лич. Опасно, но не более. Я видел демонов и богов, способных уничтожить целый мир. Меня больше интересует иной вопрос: как же его победили восемь тысяч лет назад?
— Я расскажу все, что желаешь узнать, но в другом месте.
— Надеюсь, вы хорошо переносите жару. Я перемещу вас в Юнкай — это город далеко на юго-востоке. Там сейчас наиболее безопасно.
— Подожди немного, — ответила Дитя Леса и сказала что-то на своем языке, а затем свистнула. Свист оказался довольно громким, что даже листья на чар-древе заколыхались сильнее прежнего. Спустя десять минут из пещерки выбралось порядка тридцати Детей Леса, причем две из них держали в руках маленькие свертки, откуда доносился приглушенный плач.
— Это все? — спросил я, скептично оглядев собравшихся Детей Леса.
— Нас осталось очень мало, человек. Это все Дети Леса, что остались. Мы последние, — печально обвела сухонькой рукой всех присутствующих, как я понимаю, главная лесовичка.
— Вы легенды! — ответил я, позволив себе легкую улыбку.
— Что?
— Ничего. Точно все здесь?
— Верно.
Далее я создал десяток доппелей и приказал телепортировать всех лесовичек в мой дом в Юнкае. Да, Дейенерис распорядилась выделить для меня целый дом. Телепортировавшись следом, я вызвал Смауга. Тот прилетел быстро, и по его ауре было видно, что он удивлен неожиданным знакомством.
— Итак, дети, — позволил я усмехнуться, — это Смауг, мой дракон. Его не обижать, иначе он может обидеть сам. Дом не покидать, я выделю вам доппеля, чтобы приносил еду и воду. С местными в контакт не вступать, а то еще проснется у кого-нибудь желание посмотреть на вас изнутри. Когда я приду снова, тогда и поговорим.
— Поняла, — ответила главная лесовичка.
Создав доппеля, я сказал ей, чтобы рассказала ВСЮ информацию ему, а он передаст мне.
— Смауг, — обратился к дракону, — никого, кроме меня, сюда не допускать.
Дракон понятливо кивнул мне и с нечитаемой мордой уставился на последних Детей Леса. Я же телепортировался к Королевской гавани, так как мой доппель сообщил мне, что защита установлена. Я придирчиво осмотрел свою же защиту. Она была построена на защите от материальных объектов. То есть долбить по ней из катапульт, баллист, пушек и тому подобного захватчики могли хоть до посинения. Так же моя защита распространяется на подземелья, так что снизу тоже пройти будет нельзя.
Единственное, что останется Станнису, это идти на штурм без взлома ворот, то есть ему надо будет ставить лестницы и вручную подниматься по ним. А насчет предательства я тоже подумал. Даже если ворота перед войсками Станниса откроются, то в дело вступит телекинетический щит, который тупо не пустит армию оленя в город. По-моему, это довольно изящное решение проблемы. Я обещал Джоффри, что отстою город, но ни слова о том, что уничтожу армию Станниса Баратеона.
В королевском дворце царила непривычная тишина. Даже королевские гвардейцы не спешили тревожить покой тронного зала. На Железном троне сидел Джоффри и задумчиво глядел на свой Малый совет. Варис — мастер над шептунами, уже много лет исправно исполняющий свои обязанности. Петир Бейлиш — снова мастер над монетой, его вернул Тирион после смерти Тайвина. Тирион Ланнистер — нынешний десница короля и, в общем-то, неплохой управленец. Великий мейстер Пицель — тьфу, даже говорить о нем неохота. Бомж — не знаю, не интересовался еще, что он тут делает и чем занимается. Но это и неважно. Ну и, разумеется, сам Джоффри — сын «Роберта». Само собой там присутствовала охрана в виде белых плащей Королевской гвардии, во главе с Барристаном Селми и его заместителем — Джейме Ланнистером.
— День добрый, — жизнерадостно появился я прямо в тронном зале, где на меня обратили внимание все присутствующие. Тирион и Джейме переглянулись и уставились на меня с опаской, а остальные со страхом, кроме Вариса и бомжа. Этот кадр знал, что его я не трону, ну, если он не будет интриговать против меня. Не то чтобы мне это могло бы помешать, но все равно неприятно. Бомж же начал усиленно молиться Семерым, а я, вглядевшись в него аурным зрением, заметил, что ба-хионь вполне себе выделяется, но уходит в никуда, рассеиваясь в пространстве. Это означает, что те, кому он молится, мертвы. Молитвы мертвым богам обычно бесперспективное занятие. Все равно не ответят.
— Джоффри, я хочу получить свою награду. Город защищен от вторжения Станниса со всех уровней.
— Обращайтесь к королю Ваше Величество, архимаг, — процедил Тирион сквозь зубы.
— Тирион, ты чего?! Нормально же общались, а тут на тебе? Чем я тебе не угодил? — опершись о посох, спросил я.
— Ты убил моего отца и сестру, и еще спрашиваешь, чем ты мне не угодил?! — усиленно стараясь не дать эмоциям прорваться наружу, сдавленно сказал он
— Да, убил. А как бы ты отреагировал, если бы узнал, что на тебя натравили Безликих?! А, Ланнистер? — громом прошелся мой голос по залу.
Наступила тишина, разрушаемая лишь моим неспешным шагом в сторону
