Я сейчас поохаю, как у Вас тогда в кабинете, а Вы рассказывайте, что узнали.
— Нечего! Сидим тихо в полной неизвестности! Так что стонать сегодня буду я, а ты говори!
— Поняла… Слушайте. Когда выйдем к пиратам, то предложите мне ещё разок заглянуть через пару дней. Будем на связи, покуда ваш главарь разрешает встречи. Красавчик со своими абордажниками и десяток безопасников вокруг таверны расселены и внимательно за входом наблюдают. В случае опасности бегите смело — прикроют. Если что-то узнаете до моего прихода — перекиньте через забор вилы или лопату и сразу явлюсь на «свидание». Пока всё! Нам пора!
— Давай, Альдочка! Расцеловал бы тебя, но боюсь, что стошнит.
— Уфпеете ищё, ефли выживите! — ответила Заноза, засовывая орехи обратно за щёки. — Я так лада фас фидеть! Скусяем фсе!
Проводил до выхода из таверны и долго молча смотрел на дверь. Так хотелось рвануть следом.
— Насытился? — брезгливо спросил Ремм.
— Не… Что-то быстро «стрельнул». Но чуток отпустило — пару дней перетерплю, а потом договорился на новую встречу. Зря не согласился развлечься! Девка замечательная! Любуюсь просто!
— Этой мерзостью? — скривился он.
— Кому мерзость, а по мне — лучше и не придумаешь! Вовнутрь человека глядеть надо, а не на наряд его!
58. «Большая рыба»
После ухода Альды внутри наступило спокойствие — я не один, прикрывают ребята Красавчика! Ещё полторы рундины — столько вроде, если Эринос не наврал, остаётся до начала плана Теней перетерпеть и всё закончится! А там сбрею опостылевшую бороду, отмоюсь и обниму родных! Господи… Знал бы я ребёнком, что придётся прожить столько жизней! Раньше мечтал о приключениях, а теперь ненавижу их до колик…
— Ну ты, Змей, совсем больной! — прервал мои размышления сосед по комнате, плюхаясь на топчан рядом. — Ладно бы баба приличная — такую заездить сам Гиргоп велел, но эту мразоту пользовать, да ещё и из Вертунга… Все гадости, тварюга, в себе собрала!
— А чем тебе вертунгцы не нравятся? — равнодушно спросил его я для поддержания разговора.
— Не нравятся? Да я ненавижу их! Все мои беды от гнид гратилийских! Мой папаня, чтоб ему переродиться ослом, был в услужении при посольстве вертунгском в Орландии. Жили хорошо — хоть с золота и не жрали, но на серебро хватало. И дальше бы так продолжалось, если бы одна сволочь высокопоставленная… точнее, сынок его, тёмными делишками баловаться не стал.
Врать не буду — всего не знаю, но один раз, играя в заброшенном сарае, увидел, что этот падла мужика с бабой прирезал. Они вначале спорили о каких-то деньгах, а потом он ножичком вжик обоих и, оттащив в угол, мусором тела забросал. Я-то тихонечко отсиделся и к папеньке рванул. Всё рассказал. Этот дурак, недолго думая, попёрся к убийце всё выяснять. «Ах, целый благородный ридган! Ах, не мог он такого совершить! Ты, сынок, перепутал что-то!». Короче, больше отца не видел — его самого скрутили, как убийцу. Младший ридган так сфабриковал улики, что не отвертеться ему было.
— А ты чего? Мог бы свидетелем выступить!
— Я хоть и малолеткой был, но мозги имел! Кто поверит девятилетнему пацанёнку? Не! Пусть лучше папаша своей башкой отвечает, чем свою подставлять. Он-то заслужил, а я чего? — хмыкнул мужик, явно гордясь собой. — Ну, казнили родителя, а я с матерью почти на улице остался. Она у меня тётка умная, сноровистая — сразу передком подрабатывать стала, пока ещё в соку была, а я в банду попал, где жизнь и постиг! Вроде всё хорошо сложилось, но вот вертунгцев с той поры ненавижу! Больше тридцати лет уже! И ведь ходит сейчас этот ридган вонючий по Гратилии! Эх, дотянуться бы до его горлышка ножом!
— Так чего б и не пустить кровь? Дело-то выгодное благородных «пощипать»! До конца жизни хватит! — спрашиваю, боясь спугнуть удачу. — Скоро вся столица в наших руках будет — найдём нужный домишко, прибарахлимся и всю его семейку на перерождение отправим. Ты хоть имя помнишь, а то не сыщем без этого?
— Конечно, помню! Сын Верула Адрокиуса — Илест Адрокиус! Он тогда уже здоровый мужик был, хоть и на подхвате у отца, но без должности, а сейчас пенёк старый, точно. Свяжем, скрутим и не рыпнется!
— Верно! — кивнул я. — Но надо ещё несколько парней подговорить, чтобы, когда столица запылает, на его дом налёт совершить. Уверен, там охрана будет.
— Так-то так… — скривился мой собеседник. — Только Ремму не говорим — этот на приказах помешан и сам нас прирежет, если ослушаемся.
— Ну, значит, Ремм и не узнает…
— Что не узнаю? — подозрительно спросил вошедший главарь.
— Так это… — стал выкручиваться я. — Уговорил дружка с той шлюшкой попробовать, когда она снова припрётся. Он и не против, но боится, что ты его на смех поднимешь.
— Не подниму! А вы — подъём! — ухмыляется Ремм. — Помнится, Змей, ты хотел крови и баб? Вот сегодня всё попробуешь! Начинается! Наша и ещё несколько групп прорываются в сторону Среднего города, где режем всех, кто подвернётся! Вытягиваем из Властного города как можно больше стражи, а там уж и наши Братья дворец штурмом возьмут! Сбор внизу!
Чёрт! Как же так?! Ведь было же говорено Эриносом, что через двенадцать рундин, а сейчас ещё десятая! Надо что-то делать! Тем более, зачинщика всего этого теперь знаю! Это — Илест Адрокиус! Сам Советник Торговли! Вот почему его никто не пытался с Орландией связать — он был там не как официальное лицо, и ещё при прошлом кангане! Столько времени прошло — все забыли об этом! Да и кто подумает на «пенсионера»? Ему о перерождении уже думать скоро, а не власть искать!
Так! Срочно связаться с нашими! Что там Заноза говорила? Перекинуть лопату или вилы через забор! Блин! Не успею, да ещё и у всех на глазах подозрительно будет! Но за домом следят абордажники отца, поэтому беру инвентарь с собой на улицу, а там у всех на глазах кидаю в сторону! Должны парни понять, что важные новости, а не просто группой на экскурсию собрались!
Так и случилось. Не успели мы выйти за дверь, как ко мне подскочил Ремм.
— Ты что, Змей?! Этим воевать собрался?!
— А? Чего? — непонимающе отвечаю ему.
— Лопата тебе зачем, идиот?!
— Ох, ты ж! Чёть разнервничался на радостях и схватил не задумываясь! — говорю, приподнимая лопату для всеобщего обозрения. — Щас выброшу!
С широким замахом отбрасываю шанцевый инструмент как можно дальше.
— Вот и всё, старшой! И чё орать-то было?
Поняли мой намёк «крабы»! Ещё как поняли!
