class="p1">Поначалу флора и фауна родного края захватили Захара. Но спустя несколько лет, он, как и следовало ожидать, охладел к своим обязанностям. Однако выбирать было не из чего.
Рычнев так и страдал бы на нудной, малооплачиваемой работе, не попадись на глаза старинная книжица.
С трудом пробиваясь через старославянский шрифт, Захар с замиранием сердца узнавал, где и кем, согласно преданиям, спрятаны богатейшие сокровища. Все это было предположительно и, может быть, давно опровергнуто поисками любителей и раскопками профессионалов. Но Захар, загоревшись, не мог остановиться.
Из спокойного фондового отдела перешел в археологическую экспедицию.
Ветер странствий, однако, мало занимал Рычнева, если он дул в сторону, противоположную его интересам. Со временем сокровища, скрытые от людских глаз, заменились в его мечтах просто тугой пачкой денег. Материальная обеспеченность ему, в общем-то не жадному человеку, была необходима для ни с чем не сравнимого чувства независимости — без чего жизнь теряла всякий смысл.
Как нарочно, газеты пестрели сообщениями, что где-то при переборке печи или сносе дома нашли спрятанные драгоценности.
Не принадлежащие никому сокровища были совсем рядом. Они лежали невостребованным грузом десятки, а то и сотни лет и будут лежать еще столько же, если, конечно…
Захар краем уха слышал, что появились охотники, шарящие в пустых старинных домах; рыскают и по кладбищенским склепам, а курганы в степи испещрены новыми норами.
Воображение волновало, будоражило Рычнева, и не было больше сил справиться с навязчивой идеей.
Однажды, как бы невзначай, он зашел в давно покинутый жильцами дом… День был пасмурный, в длинном коридоре коммуналки стояла темень. Тусклый свети фонаря скользил по отбитой штукатурке стен, скрипучим неровным полам, дверям с оторванными ручками.
Захар поднялся на второй этаж, начал обстукивать стену одной из комнат… Жуткий дробный звук прошел через весь дом. Захар замер. Было ощущение, что сейчас ввалится что-то страшное, и тогда…
Он явственно уловил шепот, с замиранием сердца выглянул в коридор. Дверь одной из квартир расшатывал сквозняк. Озираясь, Рычнев на цыпочках прошел через, казалось, нескончаемый коридор, сбежал по лестнице с выломанными перилами.
В большом дворе, где еще остались песочница и качели, играли дети. Захар незаметно наблюдал за домом. На секунду в одном из окон мелькнул свет.
Проходным двором вышел на другую улицу. Была уверенность: те, что в доме, поступят так же.
Он не ошибся. Их было трое. Один — плотный и высокий — его лет. Двое других — помельче и моложе. Вскоре плотный оторвался от своих спутников. Захар, проводив его до трамвайной остановки, кинулся назад. Уверенный, что троица сегодня не заявится, продолжил поиски.
В одном месте у самого пола определил пустоту. Пальцы ощутили дерево, побеленное под цвет стен. Ломая ногти, Захар сорвал фанерный лист. Поднялась слежавшаяся пыль. Рычнев закашлялся, подошел к окну… Лохматый парень торопился к дому.
Захар юркнул в другую комнату. Прошли двое с лестницей стремянкой. Едва они скрылись в одной из квартир, Захар поспешил к выходу.
Внезапно сильная рука сдавила шею. Сверлящие глаза плотного мужика полнились бешенством.
— Су-у-ка!
Мужик, швырнув Захара на стену, позвал остальных. Рычневу он показался знакомым.
— Под ногами путаешься, — замахнулся верзила. — Чё вынюхиваешь?
— Жили мы тут… давно еще, — начал сочинять Захар. — Сам понимаешь, детство… взгрустнулось.
— Молоток от грусти с собой тягаешь?.. Просто так, а?.. Ну тогда и я тебя просто так!
Короткий удар в челюсть свалил Захара. Он закрыл лицо руками, но детина уже поднимался по лестнице.
Захар вспомнил. На том краю, где он рос, таким «приемом» награждал всех, кто был слабее, Мишка Зубарь. Ни для кого не стало неожиданностью, когда хулигана отправили в детскую колонию.
Потирая скулу, Рычнев решил, что еще легко отделался.
Охота, как говорится, пуще неволи… Уже ранним утром Захар был на месте. Под слоем пыли с отпечатками обуви проглядывала фанера. И больше ничего, кроме плевков и окурков.
Захар поплелся восвояси, заглядывая в пустые комнаты. Одна оказалась запертой.
Захар в волнении смешался. Еще вчера дверь была настежь. Значит… Он налег плечом, проверяя крепкость замка. Выбить его не составило бы труда. Захар уже немного отступил, чтобы ударить с разбегу, как вдруг лязгнул металлический язычок замка.
Дверь чуть приоткрылась, и выглянул лохматый парень.
Захар стоял ни живой ни мертвый. Сзади парня мелькнул мускулистый мужчина. Рычнев попятился, угадав Зубаря. В ужасе заскочил в комнату напротив, приткнул дверь тяжелым брусом.
Поняв свою оплошность, обреченно выглянул в окно. Даже если бы он и прыгнул со второго этажа, вряд ли далеко убежал, покалечив ноги.
Ржавая водосточная труба проходила в метре от окна. Выбора не было. Вцепившись в трубу, Захар стал неумело спускаться, обдирая ладони.
Грозное рычание вперемежку с матом раздалось над ухом. Зубарь, перегнувшись по пояс, норовил достать Захара здоровенными ручищами.
— Паскуда… Змей подколодный.
Трахнул кулаком по трубе, сотрясая ее до самого низа. Едва не сорвавшись, Рычнев съехал по водостоку, разодрав брюки.
— Размозжу!
Зубарь легко держал в одной руке тяжеленный брус.
Захар зажмурился. Брус, просвистев в сантиметре от головы, выбил нижнее колено трубы.
— Убью!
Зубарь свесил ноги с подоконника, показывая, что сейчас прыгнет.
Захар побежал на непослушных, подгибающихся ногах. Но не через детскую площадку, а в другой конец двора, где всегда заперта калитка.
Прищурившись, он мчался прямо на каменный забор… Сколько раз приходилось ему читать или видеть в кино, как люди в отчаянии совершают невозможное. И забор, высотою с его рост, он должен был перескочить одним махом. На улице, среди людей, он будет в полной безопасности. И уже больше никогда (Захар в эту минуту готов был поклясться на чем угодно) его пути не пересекутся с шайкой Зубаря.
Подпрыгнув, Захар на мгновение увидел улицу, сулящую спасение, совсем рядом шумный проспект, где полно народу и отделение милиции. Ему бы только преодолеть барьер.
Но вместо того чтобы легко оторваться от земли, Захар неуклюже повис на заборе. Пытаясь подтянуться на руках, упал навзничь. Со стороны дома уже доносился топот преследователей.
У Захара вдруг мелькнула мысль остаться на месте. Рано или поздно все равно придется встретиться с Зубарем.
Впереди в грязной короткой майке бежал костлявый парень, следом в одних трусах лохматый, и уже за ними, по бычьи наклонив голову, — Зубарь.
Стараясь не думать о том, что сейчас произойдет, Захар лег на спину, устремив взгляд на небо… Затасканное выражение «высоко, как до неба» показалось смешным. Для него оно было более чем близко в другом смысле. И, скорее всего, через какие-то секунды его душа покинет истерзанное тело, растворившись в бледно-синем просторе.
