длине.
Тут в проеме возникла Паулина со стопкой книг в руках.
— Ты что это? — Она положила книги на стол.
— Прибираюсь вот.
— Я вижу, — с лукавой улыбкой ответила она. — Вижу горничную. А где занятая королева?
— Разница вообще-то небольшая. — Я бросила тряпку обратно в таз и, окинув взглядом пол, потянулась за метлой.
— Пол чистый.
— А королева считает, грязный.
Она ребячливо насупилась.
— Ну и пусть тогда подметает в одиночестве. — И ушла. Наверняка еще за одной стопкой книг.
Аппетитно веяло похлебкой Берди. Бездонные котлы с ней — изыск, какими Венда пока была небогата. Подметая, я вспоминала сапфировую бухту Терравина, и как чайки с криками сновали над головой, как в дверь моей лачуги тихо постучали, как мне в руку легла цветочная гирлянда.
Раздался задорный детский смех. Я подняла глаза и увидела на входе Кадена, шепчущегося с Паулиной. Они крепко-крепко жались друг к другу. Каден передал ей сына, а затем легонько коснулся ее губ. Их нежность расцветала день ото дня.
Иной раз любовь дает ростки там, где совсем не ждешь.
Я поставила метлу на место возле серванта. Замечталась я — а мне еще кипу документов надо…
— Лия, — окликнул меня Каден.
Я повернулась. Они с Паулиной подошли.
— Да?
— Прибыл еще один эмиссар.
Боги, опять? Послы от Малых королевств уже дневали и ночевали в моем кабинете. Никак им не определиться! Все просят гарантий…
— Пусть подождет, я…
— Он прибыл из Дальбрека, — вставила Паулина.
Я и бровью не повела.
— Дальбрек очень щедр к нам, — напомнил Каден.
Скрепя сердце, я с тяжким вздохом согласилась:
— Ну, ведите.
Каден смерил меня оценивающим взглядом.
— Наряд бы слегка… представтельнее.
Я опустила глаза на свое рабочее платье. Вполне добротное.
— Ведите, — с нажимом повторила я, сердито глянув в ответ.
Паулине я даже не позволила открыть рот:
— Что устраивает Венду, устроит и посла.
Оба нахмурились.
Я сдернула чепец и встряхнула волосы.
— Ну вот, довольны?
Они со вздохом вышли. Через минуту Паулина поспешила обратно и напряженно замерла у камина. Каден стоял у входа, в тенях. За его спиной слышались возня и шаги.
— Дальбрекский эмиссар просит аудиенции у королевы Венды! — громко объявил он.
Я махнула рукой, и он отшагнул в сторону.
Передо мной возник эмиссар.
Я зажмурилась.
Сглотнула.
Он подошел ко мне через зал. Громыхали его тяжелые сапоги.
Остановившись, он ухватил мой взгляд и затем упал на колено.
— Ваше величество.
Дар речи меня покинул. Язык сделался шершавым, горло — как иссушенная солнцем кость. Я с трудом одними пальцами велела ему встать.
Он поднялся, и я вновь сглотнула — язык чуточку смочился. Одежду эмиссара покрывал слой дорожной пыли.
— Вы больше похожи на крестьянина, чем на досточтимого дальбрекского посла.
Он ехидно прищурился.
— А вы — на служанку, чем на королеву Венды.
Он подступил на шаг.
— Что привело вас сюда? — спросила я.
— Я кое-что привез.
Он подал знак.
Спустя мгновение из тени за его спиной вышли Тавиш и Оррин с улыбками до ушей. Каждый держал в руках по ящику с дынями.
— Сам вырастил, — сказал Рейф. — Ну, почти сам.
Все мысли смешались в кашу.
Дыни?..
— Как много у вас талантов, король Джаксон.
Края его губ приподнялись.
— А у вас, королева Джезелия, невероятная сила.
Я не шевелилась.
Дышала ли? Без понятия.
Он потянулся к моей щеке.
— Я знаю, что нас раздляют сотни миль. Знаю, что у нас обоих долг, который нельзя бросить. Но мы уже не раз совершали невозможное, Лия. Мы положили конец многовековой вражде между королевствами… так неужели теперь смиримся, что нам не позволено быть вместе?
Он подался вперед и прильнул к моим губам в поцелуе — нежном, ласковом, от которого по телу разлился пьянящий трепет. Его язык был на вкус, как ветер, как сладкая дыня, как тысячи грез. Как надежда.
Мы отстранились и посмотрели друг другу в глаза. А вдруг счастье и впрямь совсем близко?
Вздор.
Быть вместе?
Сказки
Но когда нас пугала невозможность?
Я подалась вперед и вновь запечатлела на его губах поцелуй.
Конец
