Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
никакого права его отвергать, ты воображаешь, что твоя жизнь принадлежит тебе, но это не так, твоя жизнь принадлежит тем, кто тебя любит, ты принадлежишь Прюданс прежде всего, но немножко и мне и, возможно, еще другим людям, с которыми я не знакома, ты принадлежишь другим, даже если и не знаешь об этом.
Смутившись, она снова села и попыталась успокоиться, ее дыхание пришло в норму, но ей понадобилась целая минута, чтобы заговорить снова:
– Я, конечно, конченая дура, ты лежишь под капельницей, а я прихожу и ору на тебя… Но я правда разозлилась. Я просто потрясена была, узнав, что ты отказался от операции. Я не хочу, чтобы ты умер, Поль.
Слабым, еле слышным голосом он ответил:
– Я не хочу, чтобы мне отрезали язык.
Она тяжело вздохнула и встала:
– Прости меня. Все, что я тебе тут наговорила, это полная ерунда, я пойду, мне надо прийти в себя и подумать немного. Но имей в виду… – Она пристально посмотрела ему прямо в глаза, ее лицо стало любящим, ясным, ей это шло куда больше, нравственный надрыв уж точно не ее конек. – Что бы ни случилось, ты всегда можешь позвонить мне, я все брошу и примчусь сидеть с тобой, это займет у меня всего несколько часов. Ты можешь позвонить мне в самый последний момент, и даже если до того ни разу не позвонил и не держал меня в курсе дела. И я приеду.
Уходя, она все время оборачивалась и махала ему рукой, но ее силуэт почему-то постепенно размывался в его глазах; вероятно, у него проблемы со зрением вдобавок ко всему.
Семь
1
Когда она переступила порог зала и вышла, у Поля возникло очень четкое ощущение, почти уверенность в том, что он больше никогда не увидит ни Сесиль, ни Эрве, а уж Анн-Лиз и подавно. Он вообще мало кого еще увидит на этой земле, а если увидит, то сделает все, чтобы избежать атмосферы прощания, он ни на мгновение не утратит в меру оптимистичного и даже смешливого отношения к происходящему, он поступит, как все, то есть утаит собственную агонию. Можно сколько угодно презирать, а то и ненавидеть свое поколение и свое время – хочешь не хочешь ты к ним принадлежишь и действуешь, сообразуясь с принятым взглядом на вещи; только незаурядная сила духа позволяет от этого отрешиться, а такой силой он никогда не обладал. Несколько дней назад он, наверное, в последний раз разговаривал по телефону с Брюно, и, по своему обыкновению, Брюно проявил себя человеком компетентным, преданным, деловым. Он повидался с Сесиль, и, по своему обыкновению, Сесиль была сердечной, эмоциональной, вспыльчивой. Он собирался еще повидаться с отцом, хоть и не понимал пока, когда именно, ему необходима эта последняя встреча, с отцом будет еще проще, учитывая его состояние, он может быть только непроницаемым, загадочным и безмолвным, да он таким и был всю жизнь. Отношения между людьми, вообще говоря, очень незначительно меняются в течение жизни, они подчиняются схемам, установившимся с самых первых мгновений знакомства, и, видимо, так было всегда.
Наконец-то он останется наедине с Прюданс до самого финала, такое одиночество им выпадет впервые. Одну лишь Прюданс он чувствовал себя вправе подвергнуть этому испытанию, каким станет для нее увядание его тела, ей придется сопровождать его в угасании и муках, она несет ответственность за его тело, в этом и состоит, казалось ему, смысл брака, он отдал свое тело на милость Прюданс и, в общем-то, правильно сделал, она сумеет заботиться о нем до самого конца. Он удивился собственной внезапной беззаботности, какой-то потусторонней, и с легким сердцем снова окунулся в приключения Макмердо, Сканлана и Макгинти. Всю неделю он не отрываясь читал приключения Шерлока Холмса и благодаря им легко переносил ежедневную шестичасовую химию. Дюпон навещал его каждый день ближе к вечеру, вооружившись шпателем, изучал его нёбо, иногда брал пробу из опухоли и, похоже, был удовлетворен, она не прогрессирует, возможно, даже немного регрессирует, но он не хочет зря его обнадеживать, она в любой момент может снова начать расти, это непредсказуемо.
Прюданс, со своей стороны, наконец нашла продукты, которые он мог переварить и есть, не испытывая немедленно позывов к рвоте: в основном все свелось к отварной картошке, пасте без соуса и безвкусным сырам типа плавленых; с гастрономической точки зрения закат его жизни был ничем не примечателен.
На сексуальном фронте ситуация оказалась не столь однозначной. Он очень ослаб, его передвижения по квартире постепенно ограничились пространством между кроватью и креслом, прямо как в песне Жака Бреля, хотя он еще не достиг последней стадии “с кровати в кровать”. Он мог вставать, но ему удавалось пройти всего несколько метров, потом ноги непроизвольно подкашивались, и приходилось садиться; теперь даже просто перевернуться в постели с боку на бок стоило ему неимоверных усилий. В таких условиях не очень понятно, как заниматься любовью. Но тем не менее у него стоял, и даже почти нормально, очевидно, его член вообще не заморачивался его здоровьем, требовал воздать ему по заслугам и, судя по всему, жил своей жизнью, совершенно независимой от остального тела. Да и мозг, надо сказать, находился в том же состоянии: Поль не испытывал трудностей при чтении, легко понимал авторские аллюзии и остроты, мог по достоинству оценить фигуры речи; как же все-таки интересно это устроено.
Саббат Лугнасад выпал на первое августа, в это время, по словам Скотта Каннингема, “по мере того, как ночи становятся длиннее, Бог постепенно теряет силу; Богиня наблюдает за ним с печалью и радостью, она понимает, что Бог агонизирует, но продолжает жить в ней словно ее ребенок”. В то воскресенье, первого августа, около шести часов вечера Поль сидел на супружеской кровати, опираясь на подушки, он только что закончил “Человека с побелевшим лицом”, восхитительный рассказ, в финале которого происходит что-то вроде медицинского чуда, и он подумал, что его уже гораздо меньше отвращает выклянчивание чуда у Господа, языческих богов да и у любых других сущностей, но тут к кровати подошла Прюданс в одной коротенькой футболке выше пояса и спросила, не сделать ли ему минет. Последние несколько дней она никак не решалась на это, потому что предложение сделать ему минет в какой-то степени означало бы, что она утвердилась в мысли, что он никогда больше не сможет ее трахнуть, войти в нее по-настоящему, но сегодня в середине дня она вдруг с предельной ясностью осознала, что он действительно устал, что им неминуемо придется как-то приспосабливаться, если они хотят и впредь жить половой жизнью, пора уже посмотреть
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
