Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
– Простите, а как он в пьяном виде все это выговорил?
– Я передаю лишь общий смысл…
Участковый смотрел на Сергея с неким трудноуловимым выражением. То ли удивление, то ли ожидание чего-то…
– Значит, контрреволюционные высказывания?
– И распространение ложных слухов.
– Пятьдесят восьмая статья?
– Почему? Семьдесят третья.
Ну да, отчего это в разных мирах должны совпадать номера статей?
– Он признался в своем проступке?
– Нет.
Интересно, здесь бьют на допросах? Если бы Сергея спросили о двадцать пятом годе нашего мира, он бы не задумался: в современной милиции бьют, почему бы в большевистской так не делали? А вот здесь… Все же ситуация в стране казалась ему вполне мирной и спокойной… Неужели ошибся?
– Я могу увидеть Витю?
– Зачем? – Участковый был на самом деле удивлен.
– Хочу лично убедиться, что то, в чем его обвиняют, – правда. Хочу поговорить с ним. Это возможно?
– Возможно… Но зачем вам это?
Сергей вздохнул. Какой хорошей казалась доля начальника еще два месяца назад…
– Он мой подчиненный, и я за него отвечаю. И за его действия тоже.
* * *
Участковый предложил подождать, пока приедет повозка, чтобы забрать его в управление. Сергей согласился.
За время ожидания он познакомился с неизвестной женщиной.
Звали ее Роза Львовна, и она неожиданно оказалась бухгалтером его мастерской. Он вспомнил, что как-то раз обмолвился тете Софе, что ищет бухгалтера, и спросил, нет ли у нее знакомого. Тетя Софа нашла.
Роза Львовна была какой-то ее дальней родственницей – то ли племянницей золовки, то ли двоюродной теткой соседки, и оказалась при близком знакомстве вовсе не такой строгой, как выглядела на первый взгляд. Хотя, узнав, что бухгалтерия чернильной мастерской состоит только из таблички на дверях маленькой комнатушки и не имеет ни клочка бумаги, Роза Львовна пришла в ужас. Однако, что говорит в ее пользу, долго ужасаться не стала и пообещала навести порядок.
Сергей мысленно отметил, что необходимо попросить Камова проверить и ее тоже на всякий случай. Ну и периодически придется проверять бухгалтерские бумаги. Хочешь не хочешь, доверяй, но проверяй… Как говорится: «Была у меня умная, так полбизнеса оттяпала».
– Ну что, Сергей Аркадьевич, поехали?
У ворот меланхолично помахивал головой гнедой конь.
Под мерный стук копыт Сергей пытался понять, как Витя умудрился оказаться в такой дурацкой ситуации.
Нет, напиться он мог, тут и к бабке не ходи. Но нести такую чушь? Невозможно. Даже если предположить, что в городе на самом деле орудуют белогвардейцы (зная, что творится на границе, в этом нет ничего удивительного) и Витя каким-то образом об этом узнал, он скорее пошел бы в милицию, в ОГПУ, но не стал бы напиваться и орать на улице.
Получается, его задержали незаконно. Или…
Или законно?
Ни одна власть не допустит публичных высказываний, которые колеблют устои государства. Даже демократические страны: попробуйте в России публично заявить: «Бей хачей!» или в Германии произнести вслух: «Хайль Гитлер». Значит, и СССР с такими высказываниями должен бороться. Даже соответствующие статьи в законах должны быть. Номер статьи об экстремизме Сергей не помнил, но здесь, в этом СССР, статья насчет высказываний и ложных слухов была. 73-я, да?
Значит, то сообщение, которое он обозвал доносом, для милиции было не пустой бумажкой, которую можно засунуть под сукно, а информацией о совершившемся преступлении. На которое надо реагировать. И если факты подтвердятся, наказывать.
– Александр Денисович, а какое наказание грозит Вите?
– Не меньше шести месяцев лишения свободы. Ну, или, если будет доказано, что он не имел контрреволюционных намерений, три месяца принудработ.
Не так и много… Не сталинские десять лет… Стоп! Сергей, ты что, уже смирился с тем, что твой парень виноват?! Не-эт, товарищи, мы еще поборемся, мы еще разберемся, кто это у нас такой грамотный…
Мысли опять свернули к законности.
Так это что же получается? При Сталине сажали по пятьдесят восьмой статье за антисоветские анекдоты. Раньше Сергей, не сомневаясь, назвал бы это беззаконием: в самом деле, что это такое – сажать за анекдоты. Но теперь, когда он неожиданно оказался в схожей ситуации, пусть и не непосредственным ее участником… Есть статья. Есть факт преступления – анекдот. Есть свидетели. Значит… Значит, человека посадили правильно?
Это что же получается, все репрессии Сталина – законны?
Да ну, нет, ерунда какая-то. Десять лет за анекдот – слишком жестоко. Жестоко, но законно. Или все же незаконно?
Можно ли назвать законным сам закон, если он слишком суров или несправедлив?
Сергей понял, что сползает в дебри юридических тонкостей. Нет, репрессии не могут быть законными, да и вообще – тюрьма за всего лишь произнесенные слова… Несправедливо. Разве слова могут разрушить государство?
Тут Сергею припомнились слова, услышанные в свой собственный адрес, за которые хотелось не то что посадить, а просто взять и укатать.
Колеса повозки протарахтели по трамвайным рельсам.
– Вот и приехали.
Бесплодные размышления прервала остановка у двухэтажного здания мрачноватого серого цвета. Над входной дверью висела обычная здесь вывеска из ткани. На бледно-красном фоне белыми буквами было выведено: «Песковский губернский отдел О.Г.П.У.».
– Вы хотели поговорить со своим работником, товарищ Вышинский? Пройдемте.
* * *
Участковый усадил Сергея на жесткий стул в коридоре и исчез. Сергей сидел. Мимо пробегали сотрудники в фуражках, больше похожих на кепки, подпоясанных гимнастерках и широких галифе. В кожаной куртке не было ни одного. Либо местные чекисты не считали необходимым следовать традициям службы, либо для лета кожанка – слишком жарко.
От скуки Сергей уже начал пересчитывать проходящих туда-сюда. Сколько прошло налево и сколько направо, чтобы потом подвести баланс и узнать, где скопилось больше народа.
Разница была семь человек в пользу правой стороны, когда в коридоре показался Витя в сопровождении двух вооруженных винтовками солдат, в буденовках с большими зелеными звездами.
Сергей встал, собираясь задать давно заготовленные вопросы… Витя остановился рядом, а конвоиры, мирно обсуждая что-то свое, прошли мимо и скрылись за поворотом. Сергей глупо проводил их взглядом, повернулся к подчиненному.
– Отпустили меня, – хмуро произнес тот, показав зажатую в руке бумагу.
– Отпустили? – Сергей выдохнул. Что ж, проблемой меньше… – Как?
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
