Те, кто вошел в дом, уже обыскали два первых этажа и сейчас добрались до спальни на третьем.
Гарри слышал, как они переговариваются друг с другом, но содержание разговора понять не мог.
Он с нетерпением дожидался момента, когда они обнаружат в кладовке люк на чердак и поднимутся к нему: ему очень хотелось пристрелить хотя бы одного-двух. Отомстить за Муза. После двадцати долгих лет, проведенных в положении жертвы, Гарри не мог не стремиться к тому, чтобы хоть в последний раз в жизни проявить свое бесстрашие и мужество. Пусть Муз всего лишь пес, они вскоре узнают, как дорого им придется заплатить за убийство его друга.
Глава 20
В сгущающемся тумане Ломен заметил патрульную полицейскую машину, стоящую рядом с автомобилем Шаддэка. Он припарковал свою машину впритык к полицейской, в этот момент офицер Пол Амберли открыл дверцу и выбрался наружу. Амберли был стройным, худощавым мужчиной, он считался одним из лучших полицейских в управлении, хотя работал там совсем недолго. Сейчас он произвел на Ломена впечатление не офицера полиции, а мальчишки-школьника – на лице у него было выражение панического ужаса.
Когда Ломен тоже вышел из машины, Амберли подошел к нему. В руке он сжимал пистолет. Ему явно было не по себе.
– Где остальные? Где они? Ведь была объявлена общая тревога?
– Где остальные? – переспросил Ломен. – Послушай, Пол. Только послушай, что творится в городе.
Со всех сторон раздавался нестройный хор диких воплей и воя, словно волчья стая перекликалась с другой стаей или выла на луну, время от времени выплывающую из-за облаков.
Ломен подошел к багажнику своей машины и открыл его. В наборе снаряжения каждого полицейского автомобиля имелся двадцатизарядный карабин, который никогда не использовался в мирном и тихом курортном городке. Компания «Новая волна», однако, снабдила полицейских и этим оружием, необходимым разве что для разгона вооруженных демонстраций. Ломен вытащил этот карабин из багажника.
Амберли приблизился к нему.
– Вы хотите сказать, что все остальные полицейские, кроме вас и меня, превратились в «одержимых»?
– Послушайте, что творится в городе, – предложил еще раз Ломен, прислонив карабин к бамперу машины.
– Но это же безумие! – не мог поверить Амберли. – Вы хотите сказать, что весь проект полетел в тартарары, что все пропало?
Ломен достал коробку с патронами и начал заряжать карабин.
– Вы не чувствуете искушения, Пол?
– Нет! – выкрикнул Амберли. – Нет, я не чувствую, я ничего не чувствую.
– А я чувствую, – признался Ломен, – я чувствую искушение постоянно. Мне чертовски хочется сбросить с себя всю одежду и превратиться в животное, превратиться и просто бежать куда глаза глядят, быть свободным, охотиться, убивать.
– Нет, у меня никогда такого не было, никогда.
– Врете вы, Пол, – убежденно сказал Ломен, поднимая заряженный карабин. Он выстрелил в Амберли в упор, размозжив полицейскому голову.
Он не мог доверять молодому офицеру, не мог повернуться к нему спиной. Он не верил тому, что можно удержаться от искушения в этом обезумевшем городе.
Ломен раскладывал по карманам патроны, когда услышал выстрел, донесшийся из здания школы.
Кто из них стрелял? Букер или Шаддэк? Борясь с чувством страха и подавляя в себе искушение, Ломен стремительно вошел в здание.
Глава 21
Томас Шаддэк ясно различил звук выстрела из темноты. Он не придал этому большого значения, ведь в конце концов они были на войне. Чтобы убедиться в этом, достаточно было выйти на улицу и послушать, как по всему городу от холмов до побережья раздаются бешеные крики сражающихся на этой войне. Шаддэка больше интересовал Букер, возможность расправиться с ним, с ним и еще с этой стервой Локленд, и еще с этой девчонкой Крисси Фостер. Он пока не мог сообразить, каким образом они оказались рядом друг с другом.
Итак, война. Поэтому он сразу повел себя так, как ведут себя герои боевиков, – он пинком отворил дверь и сразу выстрелил в темноту. В ответ не раздались стоны раненых. Он понял, что промазал, поэтому выстрелил во второй раз и опять ничего не услышал. Шаддэк понял, что они где-то спрятались. Он прошел по коридору до открытой двери, нащупал выключатель и включил свет. Он находился в классе, служившем для репетиций школьного оркестра.
