Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
Затем было десять минут науки – Дрика показывала, как правильно крепить швартовы при таком положении лодки, и было заметно, что она не совсем уверена сама в том, что нам объясняет. Я сделал проще – посмотрел, как пришвартована лодка рядом, дальше дело пошло легче.
Причал был высоковат – не под наш «калибр» заточен,– пришлось на него карабкаться. Вокруг пусто, наше появление ничьего внимания пока не привлекло, хотя мертвецы и были видны – дальше, на берегу. Но подойти к нам можно было опять же по длинному прямому пирсу, без единого укрытия, так что считать их опасными пока не следовало.
– Это что? – спросил я, указав на большой дебаркадер с тремя интересного вида колонками, пришвартованный к внешней стенке причала.
– Заправочный док,– сказала Дрика и сразу добавила, сообразив: – Надо тоже проверить.
– Проверим,– подтвердил Сэм.
Сзади послышалось недовольное «мяу», я оглянулся – Тигр увязался за нами. С чего это он вдруг решил прервать свой дневной отдых – не знаю, на него непохоже. Я махнул ему рукой, и кот потрусил сбоку, вроде и не с нами, а как бы просто по пути, так обстоятельства сложились.
Нам надо было пройти три лодки, для того чтобы добраться до нужной. И все три пройденные внушали уважение: легко было представить, как хозяева собирают людей на парти – просторные палубы, огромные стеклянные двери надстроек, великолепная мебель внутри. Хорошо жил кто-то: мне с моих трудов такие лодки не светили – мне что попроще…
– Вот она,– сказала Дрика, останавливаясь на пирсе метрах в десяти от края сходен, словно боясь ступить дальше, будто это не лодка, а мираж, который должен развеяться, подойди ты ближе.
Действительно, яхта сильно отличалась от соседних. Куда более кургузая, не такая изящная, с покрашенными в черный цвет бортами, она выглядела случайно затесавшейся среди изящных и белоснежных соседок. Но зато сразу внушала уверенность – именно на такой и надо идти в дальние походы, с такими вот бортами, с таким вот высоким баком, с такими надстройками.
– Чего встали? – спросил я.– Пошли.
И первым шагнул вперед, вытаскивая пистолет из нагрудной кобуры. Мы теперь опытные с лодками – знаем, что на них подчас водится, до сих пор как вспомню, так до тошноты. Остальные последовали моему примеру: сообразили, что автоматы – не лучшее оружие для стрельбы на судне, никто не знает, сколько переборок пуля пробьет и что разнесет на своем пути.
Корма была широкой, покрытой тиковыми досками, с нее уже привычно широкие двери вели в надстройку, а трап слева – наверх, палубой выше.
– Вы – внутрь, я – туда,– показал я стволом пистолета на трап.
Тигр, кстати, вел себя спокойно, даже хвост держал перископом – не выражая никакого недовольства окружающей действительностью. Хороший показатель – кот, как датчик присутствия живой мертвечины, пока действовал на «отлично».
Не опуская пистолета, поднялся по трапу на верхнюю палубу и сразу же порадовался. Не столику с шезлонгами, и даже не моторной лодке «зодиак», что лежала посреди палубы, а шлюп-балке – небольшому, но достаточно мощному крану, что должна была эту лодку опускать на воду и поднимать обратно. Если она лодку поднимает, то и бочку вытянуть сдюжит.
Дальше был открытый мостик с полукруглым диваном, панелью управления, затянутый чехлом, и тремя креслами, тоже в полиэтиленовых чехлах. «Летящий мостик». Подошел, встал у панели… А что, удобно – хотя бы отсюда выбираться, из тесноты: «Мне сверху видно все, ты так и знай». Лишь большое никелированное колесо штурвала было открыто.
– Как внизу? – спросил я в рацию.
– Пусто,– послышался голос Сэма.– Дрика разбирается с приборами, а я проверю каюты и двигательный отсек. Но вроде тихо, и ничем не пахнет.
– Это радует,– честно сказал я, после чего спросил: – Дрика, ты что узнала?
– Подожди, я свяжусь,– отрезала она.
Голос сосредоточенный – я влез не вовремя. Ладно, посмотрим дальше, что тут есть. Перегнулся через ограждение мостика, глянул на бак лодки. Пусто, только три откидных сиденья. Курилка, что ли? Ладно, не столь важно. Пошел вниз, чуть не споткнувшись на трапе о кота и не свалившись. На хвост все же наступил, отчего Тигр злобно взмявкнул и убежал куда-то вдоль борта. Оскорбился типа.
– Вау,– сказал я после того, как зашел в кают-компанию, или, как здесь называют – главный салон.
Такая ненавязчивая роскошь… скорее, все же навязчивая. Дерево непростых пород, ткани, расписанные вручную, кожа кремового цвета. Огромный вообще-то салон, метров… не меньше десяти в длину. Тут и столовая, и гостиная. И даже закуток-кабинет с компьютерным столом и спутниковым телефоном.
Капитанский мостик здесь был выражен в виде отдельной зоны главного салона, которую можно было отгородить раздвижной перегородкой. Три высоких вращающихся кресла у приборной панели, множество экранов, блок предохранителей за темным стеклом. За креслами – большой диван, где вполне можно спать.
Дрика обернулась, когда я вошел, но сразу возвратилась к своим делам. Я молча, чтобы не мешать, подошел к столу с компьютером, обратил внимание на пачку визитных карточек в держателе. Все одинаковые, значит, хозяйские. Взглянул.
Эмблема с прыгающим тигром и не слишком соответствующая ей надпись: «Шмоткин и Лейбович, адвокатская фирма», а чуть ниже – «Сэмьюэл Шмоткин, партнер». Рядом валялся буклет, который заинтересовал. «Специализация на исках по травмам и ранениям. Травмы позвоночника, сотрясение мозга, утрата трудоспособности, калькуляция ущерба и компенсаций». Ага, теперь понятно, почему тигр на эмблеме,– по-другому на таком не заработаешь, просто кидаться на всех тигром приходится. Самый паскудный слой самой паскудной американской прослойки населения – адвокатов.
– Шмоткин, я забрал твою яхту, козел,– сказал я по-русски, уставившись на фото сверкающего вставными зубами довольно молодого носатого мужика в синем костюме с красным галстуком, держащегося за руку нью-йоркского мэра.– А если бы ты здесь был, я бы тебя выкинул за борт, как вещь бесполезную и, пожалуй, вредную. Подай на меня в суд.
– Что? – обернулась Дрика.
– Да так, ничего. Мы забрали яхту адвоката. Не боишься?
– Пусть в суд подает,– буркнула она, вновь отвернувшись к приборам.
– Ага, на тебя подашь,– усмехнулся я и пошел на корму – надо было, чтобы кто-то все же поглядывал на пирс, а то так какого-нибудь мутанта вполне проворонить можно: будет обидно.
29 апреля, вторник, утро. Нью-Йорк Сити, США
Когда Сэм вышел на палубу, явно пораженный до глубины души увиденным, а заодно несущий в руках три отличных японских спиннинга, я спустился в каюты сам – посмотреть. Их было три, все оформленные в разных стилях, назойливо роскошные, экипированные плазменными телевизорами, хай-эндной музыкой и прочими малыми радостями честного труженика юридического фронта. Осматривал я их больше с целью выяснить, что можно безболезненно выбросить за борт с целью облегчения яхты и ради возможности принять дополнительное топливо в бочках. Пользоваться втроем тремя спальнями нам все равно не удастся – есть такая вещь, как посменные вахты, да и подвахтенному, то есть «бодрствующей смене», лучше спать поближе к штурвалу, то есть на диванчике в рубке. Так что как минимум две спальни нам тоже не нужны, а в совокупности они вполне способны дать нам тонну лишнего веса, если считать все шкафы-кровати-электронику.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
