– Привет, Николь, – сказала Лидия, спустившаяся, чтобы провести ее к Сэм.
– Привет, Лидия, – улыбнулась Николь.
Проходя мимо регистраторши, она заметила, что девушка смотрит на нее с завистью. Ничего удивительного: благодаря афишам кошачье личико Николь с высокими скулами было известно всем и каждому.
– Теперь ты настоящая знаменитость, – сказала ей Шарон вчера вечером, когда они ездили осматривать квартиру. Обе были поражены, увидев у станции метро огромный плакат с изображением Николь.
– Это значит, что ты не хочешь жить со мной? – недовольно спросила Николь.
Щарон уставилась на нее во все глаза, а потом вдруг залилась слезами.
– Просто я никогда не думала, что это случится, – всхлипывала она, – а сейчас ты стала звездой и все такое…
Николь обняла ее.
– Во-первых, я еще не звезда, – улыбнулась она, – а во-вторых, мы договорились, что будем жить вместе, еще тогда, когда пришли работать в «Копперплейт». Теперь наша мечта сбылась.
– А как же Дариус? – с тревогой спросила Шарон.
– Иногда он будет оставаться, – лукаво улыбнувшись, ответила Николь. – Когда мы ему это позволим.
– Привет, Николь. – Спокойная и элегантная, как всегда, Сэм поцеловала свою новую звезду в щеку. – Ну что, готова?
Они пешком дошли до маленького ресторана неподалеку, и Николь обрадовалась, когда Сэм заказала рыбу и чипсы.
– Мне то же самое, – улыбнувшись, сказала Николь официанту, который при виде ее застыл на месте. – До чего же приятно есть нормальные вещи, – призналась она Сэм. – А то на ленчах в шикарных ресторанах все пытаются заказывать блюда, о которых я и не слышала.
– Это предусмотрено этикетом, – фыркнула Сэм. – Если ты хочешь казаться светским человеком, то должен заказывать все самое странное, спрашивать, в какой части того или иного моря поймана рыба и где росли деревья, из оливок которых сделано масло для соуса.
– А рыба и чипсы выдают, что мы простые смертные! – рассмеялась Николь.
– Просто мы и так светские люди, так что нам притворяться не нужно, – ответила Сэм. – Я знаю одну очень известную и богатую звезду, которая всюду заказывает «Кровавую Мэри», бифштекс и чипсы. Это ей нравится, и она плевать хотела, что о ней подумают. Они с удовольствием поели, а потом Николь приступила к делу. – Вы помните мою бабушку Рини и разговор о деревне, в которой живет ваша сестра? Сэм кивнула.
– Так вот, выяснилось, что бабушка действительно родилась там, но по ряду причин никогда туда не возвращалась, – осторожно сказала Николь. – Думаю, ей хотелось бы оказаться в Редлайоне. Мне хочется сделать сюрприз ей и маме. Сама я полететь туда не могу из-за сингла и всего прочего, но была бы рада отправить их в Ирландию. Все расходы за мой счет. Вы не могли бы организовать это?
– Ох, как красиво… – Когда Сандра Тернер увидела квартиру, купленную Николь, на ее глаза навернулись слезы. Гостиная, из большого окна которой был виден Тауэр, казалась светлой и просторной – возможно, благодаря отсутствию мебели.
– Тут будет еще красивее, когда доставят мебель, – с тревогой сказала Николь – она очень боялась, что мать и бабушка будут разочарованы.
Рини Тернер молчала. Она прошлась по апартаментам, поджав губы, вышла на маленький балкон, заглянула на небольшую кухню с плитой из нержавеющей стали и придирчиво осмотрела ванную, пристроенную к хозяйской спальне. Нормально вела себя только Памми, которая сразу схватила трубку домофона и теперь делала вид, что звонит своим школьным подружкам.
Вернувшись в гостиную, Рини присела на побитый старый диван – один из немногих предметов мебели, оставшихся от прежних владельцев. Дом был построен всего два года назад, но за это время жильцы успели привести обстановку в полную негодность.
– Тебе придется все перекрасить, – сказала Рини, обводя взглядом серо-бурые стены.
– Я знаю, – ответила Николь. – Бабушка, но тебе нравится? Представь себе, как тут будет, когда ремонт закончится. Кроме того, это хорошее вложение средств, – быстро добавила она, испугавшись, что бабка скажет что-нибудь неодобрительное. – Ну, как твое мнение?
Рини посмотрела на внучку с удивлением:
– Чудесно, детка. Я чертовски горжусь тобой. Разве это не само собой разумеется?
Николь широко улыбнулась.
– А я решила, что тебе не понравилось…
– Я член семьи, – сердито ответила Рини, – и имею право высказать свое мнение. Если бы кто-нибудь другой посмел критиковать нашу Николь, я бы ему всыпала по первое число! – фыркнула она.
Николь от души посочувствовала этому несчастному. Она хорошо знала бабкин язык.
– Бабуля, ты прелесть! – сказала она, обнимая Рини. – Что бы я без тебя делала?
Они обсудили, в какой цвет окрасить стены, а через час вернулись к Рини. Мать и бабка отправились на кухню готовить обед, а Николь повела Памми в парк. Там она полчаса качала девочку на качелях, после чего обе пришли домой довольные.
Николь бесшумно открыла дверь, и Памми тут же устремилась в спальню для гостей, где бабушка хранила ее игрушки и книжки. Вешая пальто в шкаф, Николь невольно прислушалась к голосам, доносившимся с кухни.
– Не плачь, Сандра, – говорила Рини. – Ты сама знаешь, что так и должно быть.
– Знаю, – всхлипывала мать. – Я сделала все как надо. Сама сказала ей, что хотела, чтобы она жила отдельно. Но вдруг она подумала, что я ее выставляю? Я буду так скучать по ней…
Николь открыла дверь. Ее глаза подозрительно блестели.
– Мама! – всхлипнула она и бросилась в объятия Сандры.
Они плакали, вцепившись друг в друга, пока несклонная к сантиментам Рини не заставила их разойтись, дав хорошего шлепка каждой.
– Поплакали? Успокоились? Ну а теперь выше нос! Такой день нужно отпраздновать.
– Да, – сказала Сандра, вытирая слезы тыльной стороной ладони. – Извини, Николь, я не знала, что ты меня слышала.
Николь сняла с крючка кухонное полотенце и протянула один конец матери. Вторым концом она воспользовалась сама.
– Мама, ты меня не выставляла, – сказала она, когда смогла говорить. – Если хочешь, я останусь жить с вами. А эту квартиру можно будет сдавать…
– Глупости! – хором ответили Рини и Сандра.
– Твоя мать не идиотка, которая не способна жить без посторонней помощи, – добавила Рини. – Это я виновата, что у тебя сложилось такое впечатление. Я ничего не могла с собой поделать, – грустно призналась она. – Мне хотелось защитить Сандру, а кончилось тем, что я стала слишком ее опекать. И ты вела себя так же. Мы с тобой решили, что одна Сандра не справится. Нам хотелось быть необходимыми, а это ни к чему хорошему не ведет. – Рини пристально посмотрела на внучку. – Тебе пора расправить крылья, детка. И твоей матери тоже. Никто не говорит, что мы не будем скучать по тебе, но теперь у тебя своя жизнь, и с этим ничего не поделаешь.
