Точечка все падала, падала и падала; а затем маячковый сигнал «мухи» внезапно пропал.
Яна задержала дыхание и закрыла глаза. Когда она снова их открыла, контрольные дисплеи показывали, что «москит» находится в опасности. Воздействие на корабль силы тяжести снижало эффективность оттягивавших его от планеты моторов.
— Пол. — Яна протянула было руку, но затем успела понять, что сейчас его лучше не трогать. Пол устроился в самом удобном положении. — Пол, если мы не выберемся, я просто хочу, чтобы ты знал. Себастьяна ты спасти не смог, но ты во всех смыслах спас меня.
— Мы выберемся. — Он изучал панель управления и раскинувшийся впереди горизонт. — Мы держимся ровно по высоте. Но я тебя не спасал. Ты сама спаслась.
Яна почувствовала, как внутри у нее все теплеет. И она оттолкнула на задворки своего разума то, что хотела сказать. Пусть эти слова еще там полежат.
— Если мы выберемся, — сказала она вместо этого, — тебе помощь понадобится. Скажи мне, как медицинское судно вызвать.
Следуя директивам Пола насчет запроса на неотложную помощь, Яна вскоре увидела, что он был прав. «Москит» понемногу отрывался от Юпитера. Они с Полом начинали медленное путешествие вокруг планеты по высокой пертурбационной траектории, которая в конечном итоге должна была доставить их обратно на Ганимед.
А затем предстояло начаться еще более долгому путешествию. Всего три месяца тому назад Яна даже представить себе такого не могла. Путешествие называлось «Жизнь без Себастьяна». Он ушел, ушел навеки. А жизнь шла своим чередом.
33.
Последний разговор, который Алекс запомнил, был краток и прост.
Когда Янина Яннекс и Пол Марр выбежали в коридор, он спросил у Милли Ву:
— И что теперь?
— Сделаем, как сказал Сова. Подождем, пока он придет.
Алекс вышел в гостиную Себастьяна Берча и плюхнулся там на стул. Возможно, дело было просто в физической усталости или недосыпе, но его переполняло тягостное ощущение неудачи. Сова с такой странной настойчивостью в голосе попросил его найти и посторожить Себастьяна Берча. Не вина Алекса была в том, что Берч исчез. И тем не менее он ясно свою вину сознавал.
Милли Ву села в кресло напротив. Она лишь покачала головой и ничего не сказала. Алекс закрыл усталые глаза.
Через несколько минут, как ему показалось, кто-то потряс Алекса за плечо. Он поднял взгляд, ожидая увидеть Милли. Над ним стояла Магрит Кнудсен. Смущенный и по-прежнему одуревший от усталости, Алекс сел прямо и огляделся. Милли Ву исчезла.
— Откуда вы, черт побери, взялись?
Совсем негоже было так обращаться к государственному чиновнику минимум на три уровня тебя выше, но Магрит Кнудсен не стала брать в голову.
— Сова мне позвонил, — сказала она. — Знаете, когда этот человек перестал быть моим подчиненным, я подумала, что никогда больше ночью бежать на пожар не придется. Мне следовало тогда дважды подумать. А вас он как сюда затащит? Не трудитесь отвечать. Вы проснулись?
— Да. — Приток адреналина от опознания Магрит Кнудсен сделал этот ответ абсолютно истинным.
— Тогда вперед. Он хочет видеть вас там во время того, что может стать концом. Мы должны подняться на один уровень. Остальные уже там.
Алекс поднялся и последовал за ней в коридор, а затем вверх по лестнице. Дальше Магрит Кнудсен ввела его, судя по всему, в командный центр учреждения. Большую часть помещения занимал такой громадный дисплей, какого Алекс еще ни разу в жизни не видел. Там под максимальным увеличением демонстрировался участок наружных облачных слоев Юпитера. Алекс мог видеть все отдельные элементы вихрей и облачных гряд.
Сова сидел на полу, неподвижно глазея на дисплей. Слева от него, выглядя совсем игрушечной рядом с такой громадой, сидела Милли Ву. Позади Совы, нависая над ним со сцепленными у груди, точно у богомола, руками, стоял главный научный сотрудник «Лигон-Индустрии» Бенгт Суоми.
— Есть успехи? — спросила Магрит Кнудсен, пройдя вперед.
Сова не заговорил и даже не шевельнулся. Ответил ей Бенгт Суоми:
— Боюсь, совсем противоположное. Всего пару минут назад был близкий контакт. Затем между кораблями что-то произошло, и теперь они расходятся.
Алекс прошел вперед и встал рядом с Милли. Теперь он смог понять, на что так пристально глазеют остальные: две яркие точки света выделялись на фоне лица планеты. Прямо у него на глазах точки эти самую малость отодвинулись друг от друга.
Милли Ву взглянула на Алекса и негромко пояснила:
— Корабль Берча справа. Янина Яннекс и Пол Марр его преследовали. Они провели часы в близком контакте, но теперь расходятся. Похоже, им уже его не догнать.
Часы? Алекс задумался, сколько же он проспал, находясь в стороне от всего. Внезапно Бенгт Суоми с дрожью в голосе произнес:
— Данные о темпах изменения интервала показывают, что корабль Берча по-прежнему опускается. Теперь он пойдет вниз до самого конца — нет никакой надежды, что его удастся оттуда вытянуть. У скутера по-прежнему есть шанс. Тангенциальная компонента его скорости может увести его прочь от Юпитера. Но даже в этом случае…
— Даже в этом случае, — вмешался Сова, — люди в скутере погибнут. Себастьян Берч погибнет. И мы все тоже очень скоро погибнем.
«Мы все погибнем». Алекс ощутил дрожь, пока по его телу разносился второй адреналиновый прилив. О чем Сова говорил? Репутация этого человека утверждала о его способности недоговорить, но никак не преувеличить. Себастьян Берч определенно должен был погибнуть — его корабль продолжал нестись прямиком к Юпитеру. Могло так получиться, что Янина Яннекс и Пол Марр не успели изменить курс вовремя, чтобы спастись. Но «мы все»? Включая Сову? Включая самого Алекса?
Алекс взглянул на одно лицо, на другое.
— Не понимаю, — сказал он.
Его проигнорировали. Мрачный взгляд исподлобья Бенгта Суоми, стоический взор Совы, дикие глаза Милли Ву и Магрит Кнудсен — все это ему ровным счетом ничего не сказало. Тогда Алекс повернулся обратно к дисплею — и успел увидеть, как крапинка света, представляющая корабль Себастьяна Берча, внезапно пропадает.
— Берч мертв, — заключил Сова. — Его корабль и сигнальное реле сгорели в атмосфере Юпитера. Хочу со всеми вами попрощаться. Мы умрем — прямо сейчас.
В груди у Алекса все сжалось. Помещение словно бы погрузилась в состояние полного бесчувствия, когда все сделали глубокий вдох и надолго его задержали. Момент затянулся. Прошло несколько секунд… полминуты… целая минута.
Наконец Бенгт Суоми испустил писклявый, нервный смешок. Такой смешок обычно можно услышать от человека, который ни разу в жизни не смеялся. Сова шумно выдохнул и сказал:
— Если не считать того, что мы до сих пор не мертвы. Мы не умираем. Мы живы, а я допустил чудовищную ошибку. Я выстроил целый город умозрений на мелкой отмели невероятия, и он теперь стремительно осыпается и рушится. Приношу всем свои искренние извинения.
