— Хорошо, я понял. Между тобой и Кэтрин в тот день возникла связь на уровне ДНК. Дальше.
— А значит, возникла связь между новой жизнью, которая зародилась в нас, и…
Терри вдруг замолчала и закрыла лицо руками.
— Что с тобой?
— «Сомкни время и пространство…» Роберт, время и пространство сомкнулись в тот день. Мы все оказались звеньями одной цепи. А когда Йуну при помощи Минотавра и Адама проникли в меня, они проникли и в моего ребенка и сделали с ним что-то такое, что превратило его будущую жизнь в смерть. Это был рак. А поскольку я в ту минуту фактически представляла собой одно целое с Кэтрин и ее ДНК…
— Говори, — не своим голосом пробормотал Роберт.
— Это отняло жизнь и у твоего ребенка. И через несколько месяцев у Кэтрин случился выкидыш. Прости. Прости… — Терри разрыдалась.
А Роберт отказывался верить своим ушам. Неужели Терри только что призналась в том, что невольно убила Мосса?
— Мосса убила не она, а Йуну, Роберт, — проговорил вдруг Хорас.
— Да, да, да, — ничего не соображая, пробормотал посеревший лицом Роберт.
В комнате вновь повисла долгая пауза.
— На самом деле я не об этом хотел спросить, — наконец сказал Роберт. — Сколько времени прошло с того дня?
— Год и две недели.
— Но я понял, что ты беременна, лишь в пятницу. В эту пятницу. Как такое может быть?
— Они подсадили моему ребенку рак и заморозили беременность, чтобы шантажировать этим Адама.
— Шантажировать?
— Да. Чтобы в нужный момент он выполнил их волю. Не тогда, а позже. С год они никак себя не проявляли. Мы даже решили было, что про нас забыли. А пять дней назад они вдруг разморозили процесс и беременность вновь стала развиваться. Ему дали понять, что, если он не взорвет Марифат, я погибну. Одновременно с этим ему сказали, что, если все пройдет хорошо, мой рак исчезнет и ребенок родится здоровым.
— И вы им поверили?
— Адам поверил.
— Хорас, ты знал обо всем этом?
— Да, я знал. Адам и Терри попросили меня о помощи. Но это выше моих сил. Даже Люди Света не всегда способны исправлять то, что натворили Йуну.
— А почему вы мне ничего не говорили?
— Ты был не готов.
— А врачи?
— Они не способны даже обнаружить рак на этой стадии. Терри обращалась к врачам, но над ней лишь посмеялись.
— Когда ты поняла, что болезни вновь дан ход?
— После нашей с тобой близости. А в воскресенье я обнаружила Кэтрин в той квартире, где мы раньше встречались с Адамом. Я всегда знала, чувствовала, что если он вновь сойдется с Кэтрин, то бросит меня. И я поняла, что больше не могу рассчитывать на его защиту. И тогда я обратилась в «Boîte à malices». И они приняли меня.
— Они могут тебе помочь?
— Нет, Роберт, не могут. Моя последняя надежда — это ты. Ты поможешь Адаму продержаться до конца, ты одолеешь Йуну и спасешь всех нас.
В этот момент у Роберта зазвонил телефон — это был Адам.
— Привет, дружище. Похоже, нам вновь надо встретиться. Возьми с собой своих друзей.
Роберт взорвался.
— Когда мы встретимся, Адам, это будет последней встречей в твоей жизни! Где моя жена?!
Хорас подал знак, чтобы он успокоился и взял себя в руки. Роберт лишь молча отвернулся.
— Это ты убил Джея на башне Рокфеллер-центра? Это ты сломал ему шею, подонок?
— Какого Джея? О чем ты? В последний раз я видел тебя на вокзале, где ты, кстати, меня едва не угробил.
— Я теперь жалею об этом.
— Но как бы то ни было, я тебе благодарен.
— Мне показалось на секунду, что в тебе еще сохранилось что-то человеческое. Я ошибался.
— Ладно, покончим с лирикой. Когда встретимся? Нам есть что обсудить. Предлагаю пересечься у Иглы Клеопатры в Центральном парке.
Хорас подал Роберту знак, чтобы тот соглашался.
— У нас мастер-ключ, — сказал Роберт.
— И кое-какие другие ключи, не так ли?
— За исключением тех, которые ты выкрал.
— Мне нужна Терри, — требовательно заявил Адам.
— Забудь об этом. Я могу предложить тебе мастер-ключ в обмен на Кэтрин.
— Забудь об этом. Кэтрин мне больше не нужна, забирай ее бесплатно. А мне отдай Терри и мастер-ключ.
— Даже не мечтай, — вспылил Роберт.
— В таком случае мы не договорились.
Терри отобрала у Роберта трубку.
— Адам?
— Привет, малыш. Мы все еще можем спасти ребенка.
— Я приду на встречу. Я хочу быть с тобой. Но пожалуйста, верни Кэтрин Роберту.
Пауза.
— Собирайтесь и идите в условленное место. Там увидимся.
— На самом деле Игл Клеопатры было две, — сказал Хорас. — Оба обелиска установлены в Гелиополисе, который древние египтяне называли Йуну три с половиной тысячи лет назад. Это священный город, причем как для Людей Света, так и для наших врагов. Собственно, в его честь они и назвали себя.
— В Центральном парке есть только один обелиск, — буркнул Роберт.
— Правильно. Брат-близнец находится в Лондоне.
— Насколько мне известно, царица Клеопатра жила в первом веке до нашей эры. Почему же эти обелиски, установленные три тысячи лет назад, так назвали?
— До Клеопатры они назывались по-другому.
— Вражда между Йуну и Людьми Света началась в тот день, когда были воздвигнуты эти обелиски?
— Нет, что ты! Это произошло гораздо раньше, и борьба велась далеко не только в Древнем Египте. Я же тебе рассказывал.
— Расскажи подробнее. Я хочу знать все.
— Путь существует с тех самых времен, когда на Земле зародилось человечество. Путь — это не мощенная камнями дорога, которую можно потрогать руками или потоптать ногами, как ты, надеюсь, уже понял. Путь — всего лишь способ познания Вселенной, способ осознать, что разум и дух человеческий, материя и энергия — все это единое целое. В принципе каждый человек способен отыскать свой Путь и пройти по нему.
— Но ты же говорил, что он доступен лишь избранным.
— Правильно. Абсолютное большинство людей его просто не замечает, не чувствует, не способно преодолеть себя, чтобы вступить на него.
Роберт взглянул на Терри, которая до сих пор хранила молчание:
— Ты вступила на Путь?
— Да, — кротко ответила та. — Мне предназначено пройти Путь Тиресия. А у тебя Путь Сета.
— Сколько их всего? — спросил Роберт, вновь повернувшись к Хорасу.
