хорошо. Значит — если надо умирать, то не страшно.
– Все будет хорошо, — подтвердил неизвестный. — Ну?
На последнем слове я узнала голос – и слезы все-таки появились. Говоря проще, я разревелась, как трехлетка.
– Покажись! – потребовала я сквозь слезы. – Покажись!
– Ты же уже знаешь, – мягко упрекнул голос.
Но вокруг посветлело – чуть-чуть. Ровно для того, чтобы разглядеть моего собеседника.
Выгнутая гордая шея. Четыре крепкие лапы, хвост, похожий на кнут Лиарры. Изящная голова величиной в половину моего роста — не ящериная, не звериная, увенчанная короной изогнутых рогов. Размах таких хрупких на вид крыльев. И мягкая грива — не перья, не мех, нечто среднее. Такое знакомое белое перо тоже оттуда. Легкое, вечно трепещущее на ветру белое перо, непонятно как держащееся во встрепанных коротких волосах.
— Ты толкнул меня в ворота, — прошептала я. — Но почему? Ты ведь мог просто помочь нам... просто сделать...
Тот, кто стоял передо мной, покачал головой.
– Я не выстоял бы и секунды в бою против Ворона. Я – последний. Наверное, последний. Когда магия ушла, мои сородичи ушли с ней. Как и многие другие существа. Все засыпает, все умирает… без магии, без героев, без ключей. Я просто был рядом, старался что-то сделать... намекнуть, подтолкнуть. Хотя бы это я могу. Кроме перевоплощения. Не так много, увы.
– Но Хаос...
– Нэк, ты забыла? – голос рассмеялся таким знакомым смехом. – Герой – это не только тот, кто берет однажды меч, сумку с вещами, и топает прочь из города. Герой – это даже не тот, кто взбирается на грифона, хотя до смерти боится высоты, и не тот, кто бьет своего лучшего друга, потому что иначе никак. Не тот, кто борется с тьмой в себе, записывая каждый свой день, до минуты. Герой – это тот, кто однажды сталкивается с тем, что может изменить мир. И принимает решение. Ротт принял свое решение – и в мир пришел Хаос. Он больше не уйдет. Он останется с вами навсегда.
Я, наконец, смогла увидеть и себя. Форма вроде бы чистая, словно меня и не валяло по земле. Даже царапин нет.
– Я... я мертва?
Покой синих глаз не поколебался. Дракон был неподвижен. Только вот эта глупая песенка... Откуда она?
Если и бывает – попробуй, тронь, -
То менять сюжет может лишь герой.
Сказка началась и идет пока,
Все в ее руках, все в твоих руках.
– Ни в какой не в сказке, – я в последний раз шмыгнула носом. Как-то несолидно все-таки... а кто будет ухаживать за Чернышом? И как же амулеты к экзамену для Рэна? И кто будет жить с Поли, я даже прибраться на своей половине комнаты не успела... – И я вовсе не герой. И не хочу.
– В сказке. Все вокруг – история. Все вокруг – сказка. А мне пора. И тебе пора.
– Куда мне пора? – взвыла я. – Я же даже не знаю, жива я или нет!
Умереть? Уснуть? Выбор очень прост,
Выбор двух дорог или ста дорог.
Сказка началась много лет назад...
Закрывай глаза?
Открывай глаза?
Потихоньку становилось светлее – или мой собеседник растворялся, будто наша наспех слепленная иллюзия? Скорее удалялся, становясь все меньше.
– А ты сам-то куда?
– Отправлюсь на Край Мира. Возможно, там еще живы подобные мне. Никогда не стоит терять надежды. Тем более что сейчас мир изменится. Ушедшие вернутся. Вернувшиеся уйдут.
– А песни эти бестолковые откуда? И видения? Тоже ты посылал?
Слабый смех.
– Не я. Миров много. Вероятно, какие-то истории просто носит между ними…
Закрывай глаза? Открывай глаза? Песенка рефреном звучала в ушах, становясь все громче.
Неужели это и правда мой выбор? Или выбор того, кто сейчас глядит на меня и думает, действительно ли в любой истории должны умирать герои? Или должен умирать хоть кто-то, для пущей трагичности истории?
Стало совсем светло, когда я вспомнила тот вопрос, который непременно должна была задать. И завопила вслед дракону:
— Что было в сундуке? Я же его открыла?! Что в нем было?!
Ответ прозвучал еле слышно — но я успела его уловить.
Сказка началась много лет назад...
Я застонала. И открыла глаза.
