рвутся туда, где им не место».
- Все зависит от короля, - Изегер, заметив, что Тени скрылись за дверью в храм, повел жену в противоположную от гостевого крыла сторону. К себе. - Мы ничего не можем изменить. Видишь, - он показал на крепостную стену, где среди пограничников в серой одежде стояли королевские воины в синем. - Пока Камень не найдут, любая попытка выйти за ворота будет считаться предательством. Даже если я воспользуюсь перемещением. Степняки никогда не узнают, что их артефакт уже нашли. Но когда Камень Силы увезут, нам останется лишь молиться, чтобы степь продержалась как можно дольше, а Ягуд не пересох, как не раз бывало в особо жаркое лето.
- Урийцы догадаются, что Камень Силы больше не в замке. Урдук перестанет быть лечебным. Знаешь, он растет по всей степи. И даже у эльфов. Но только здесь, у нас, ягоды обладают магическими свойствами исцеления.
Изегер совсем забыл, что Камень Силы, особенно если он такой большой, как рассказывает Джулия, способен распространять свою силу на окружающих, в том числе и на растения.
«Я никогда не болел. И вообще не припомню, чтобы кто-то из замка жаловался. Ох ты ж! Вот в чем причина нежелания собак и диких животных жить в крепости! Они чуют силу! Им человеческой достаточно, чтобы начать подчиняться, а о магической и говорить нечего - они ее боятся! М-да... Урдук жалко. Сколько жизней он спас?»
Юля не замечала, куда ее ведут. И вопреки опасениям не чувствовала усталости: после того, как она дотронулась до Камня, Сила давала о себе знать покалыванием в руках.
Лишь смерть лордов и страдания Теней, которые обрели мужей и тут же их потеряли, поселили в ее душе тихую грусть.
И что-то еще, очень важное, что она упустила и никак не могла поймать, зудело в голове назойливой мухой.
«Нельзя выйти за ворота? В этом причина беспокойства? - Юля нашла в себе силы просто улыбнуться. - Мне не нужно выходить за ворота, чтобы позвать Раттара».
И она потрогала серебряную птичку, что пряталась за воротом рядом со строном рода Ханноров.
Глава 56. Как странно завершился день
- Раздевайся!
Юля, занятая думами, а потому упустившая возможность оглядеться, куда же она попала, схватилась рукой за ворот.
- Тс, - лорд Ханнор удрученно покачал головой. - Еще чего возомнила? Тебе помыться надо. Как бы мне ни нравилось таскать тебя за собой, сейчас ты выгладишь не лучшим образом.
Поморщил нос и без тени улыбки добавил:
- И пахнешь тоже.
Юлия понюхала ладошку, а потом кончик растрепанной, с вкраплениями каменной пыли, косы. Запах гари резанул.
«Золушка» обнаружила себя стоящей в помещении, где по центру располагалась огромная лохань, наполненная горячей водой. На ее поверхности колыхалась густая пена. Пар легким туманом поднимался к потолку.
Юля повела носом. «Аромат розовых лепестков?»
- Т-ты... Вы будете купаться вместе со мной? - поинтересовалась она на всякий случай. От открывающейся перспективы кончики ее ушей порозовели.
- Спасибо, но нет. Я уже купался, - отрезал Изегер и кинул смутившейся Юльке простыню. Дверь закрылась, обдав струей холодного воздуха.
- «Я уже купался», - передразнила Юля, скидывая на пол шерстяной платок и замшевые мальчишеские сапожки. К зимовке в замке она была не готова, а потому вновь порылась в вещах юного лорда Ханнора. - Дундук. Мог бы сделать вид, что не понял. Старпер!
- Я все слышу! - раздалось за дверью. - Для мага сто лет - не возраст. Время расцвета.
- А у меня мои двадцать бездарно проходят. Осталось совсем на ниточке и будет двадцать один. Доведись мне оказаться при смерти, и я ничего, кроме одного смазанного поцелуя на балу, не вспомню!
- Не ври, - дверь приоткрылась. Милорд не терял время: на нем остались лишь небрежно выправленная из-за пояса рубашка и штаны. - Я тебя целовал, и весьма страстно, сразу после того, как мы вернулись из подземелья. Забыла?
- Не смейте присваивать себе чужие заслуги! - Юля от такой наглости аж задохнулась. - Это я вас страстно целовала, а вы лишь отвечали! На вашем счету только тот вялый поцелуй, который и поцелуем-то назвать нельзя!
- Поцелуй был нормальным. Если бы меня не ударили по голове...
- Плохому танцору...
- Ах, ты ж! - поговорка оказалась знакомой, поэтому додумать, чем она заканчивалась, лорду Ханнору труда не составило. Дверь едва не сорвало с петель.
Юля получила свое.
Теперь стояла и краснела не только ушами. Жалела, что подначила милорда до того, как умылась и стала пахнуть розами.
«Бабочки в животе? Бросьте! Торнадо, который закрутил кишки в тугой узел и ударил по нижним, таким чувствительным органам».
- А купаться? - напомнила довольная «жена», когда после поцелуя неистовый Изегер подхватил ее на руки.
- Непременно! - ответил он, и Юля, как была в штанах и рубахе, с головой окунулась в воду. Пока отплевывалась и убирала пену с лица, милорда простыл след.
- Трус! - крикнула она, надеясь, что добьется своего и заставит вернуться. - А дальше продолжить слабо?!
Ответом была тишина.
- Ну хоть будет, что вспомнить в старости, - утешила себя брошенная супруга и принялась стаскивать мокрую одежду.
Пахнущая розами, вся такая чистая и хрустящая, с тюрбаном на голове и замотанная до самых пяточек в простыню, Юля на носочках прошмыгнула в милордовскую опочивальню.
- Блин.
Сегодня был день разочарований.
Расправленная кровать встретила горячим камнем, завернутым в тряпицу.
«Это тебе компенсация мечты о теплых простынях. Не-е-ет, надо будет в следующий раз просить не земного далекого бога, а местную Афарику. Она женщина и поймет все правильно. Правильно - это мужчина, согревающий постель, а не бездушный камень. Хоть и горячий».
Юля села на краешек кровати и вытянула ноги.
В дверь постучали.
Зря сердце забилось барабанной дробью.
Пришла служанка. В руках поднос с кувшином молока и аппетитно пахнущая булочка, моментально запустившая процесс слюноотделения.
«Черт, - Юля нахмурилась. - Я как собака Павлова. Одни рефлексы. И эта моя страсть к милорду из того же разряда. Строн ребенка требует, а я как дурочка ведусь. Все. Взяла себя в руки. Оделась, причесалась и пошла пророчество свершать! Степь ждет!»
И жадно вырвала кусок мякоти из теплого бока кулинарного произведения милордовской поварихи. Молоко пошло следом. Сон не задержался.
***
