я смягчаю свой голос для нее.
— Вера, пришло время отдохнуть.
Что-то, кажется, мелькает в ее глазах. Может быть, печаль. Или, может быть, мне это просто мерещится, когда я тянусь к ее горлу мимо рук, которые вцепляются в меня, уворачиваясь от щелкающих зубов. Одной рукой я держу ее сзади за шею. Другой я сильно надавливаю на ее горло. Сильнее. Рычание усиливается. Ее когти царапают мою кожу, но не могут прорваться. Один быстрый поворот, и рычание прекращается, в то же время ее искалеченное тело застывает в моих руках.
Я убил бесчисленное количество Рейтеров, но что-то в этом тяжким грузом сидит у меня внутри, и я не могу заставить себя оглянуться на старика, боясь увидеть собственное отражение в этих усталых, старых глазах.
Я осторожно укладываю ее на спину и опускаю веки, закрывая пустоту в ее глазах. Если бы не увядание, сказавшееся на ее коже, она выглядела бы как любая нормальная пожилая женщина, мирно отдыхающая.
Сзади раздается сопение, когда я поднимаюсь на ноги.
— Теперь она в лучшем месте, — говорит старик, как будто ему самому нужно это услышать и поверить в это.
— Так и есть.
Он останавливается рядом со мной и надвигает шляпу на лысеющую макушку.
— Место, которое вы ищете, находится в нескольких милях отсюда. Сразу за шоссе. Вы увидите указатели.
Замечательно. Талия будет взволнована, узнав, что она была права.
— Спасибо. Ты береги себя.
Еще одно шмыганье носом, и старик кивает.
— Я так и сделаю. И кто знает, может быть, когда-нибудь я увижу тебя снова в Хармони Хиллз.
Я останавливаю грузовик прямо перед стеной, напоминающей ту, что была в Шолене, с черными железными воротами, из-за которых открывается вид на раскинувшиеся поля по другую сторону от нее. Надеюсь, те, кто охраняет, не так разборчивы, как посредники в Шолене.
К нам шагает фигура, одетая в камуфляжные штаны, ствол пистолета упирается в плечо, а изо рта торчит сигарета. Когда он приближается, я изучаю светлые кудри на его голове и молодость в его глазах, знакомые зеленые глаза, которые возвращают меня на двадцать лет в прошлое. Ощущение покалывания поднимается по моей задней части шеи, поскольку ребенок, не более чем подросток, легко может быть призраком, идущим к нам.
— Будь я проклят, — бормочу я себе под нос, охваченный благоговейным страхом.
Ни за что.
— Что такое? Краем глаза я замечаю, как Талия переводит взгляд с лобового стекла на меня и обратно.
— Ты его знаешь?
— Я не хочу выводить из себя этого парня. Дай мне минуту поговорить с ним и останься здесь.
Пробираясь сквозь бесчисленные невозможности, забивающие мой мозг, я вылезаю из кабины грузовика. В тот момент, когда мои ботинки касаются земли, парень резко направляет ствол вперед, целясь куда-то в район моего черепа.
Он щелчком отбрасывает сигарету в сторону, ни разу не прицелившись.
— Достаточно близко, придурок. Я мог бы пощадить красавчика в грузовике, но я без колебаний набью твою задницу свинцом. Смелые слова, которые могли бы дать любому другому парню пощечину, но в данном случае это только вызывает у меня желание рассмеяться.
Звук голоса мальчика, пронизанный сарказмом, вполне мог принадлежать моему старому другу.
— Кадмус?
Глаза парня за оптическим прицелом расширяются, и он опускает пистолет ровно настолько, чтобы показать, что нахмурился.
— Кто ты?
Все еще не уверенный, сплю я или нет, я оглядываюсь на Талию, хотя бы для того, чтобы убедиться, что это не галлюцинации.
— Это твое имя?
— Да. Итак, кто ты, черт возьми, такой?
— Что, черт возьми, происходит? Женский голос перекрывает хруст приближающихся ботинок по гравию, когда женщина примерно того же возраста, что и мальчик, останавливается рядом с ним. С длинными каштановыми кудрями и ярко-голубыми глазами, она тоже несет в себе определенную фамильярность. Поразительная красота, которую Ашер, если ему случится обратить на это внимание прямо сейчас, несомненно, заметил сам.
— Я разберусь с этим, Сарай. Возвращайся к своей подпилке ногтей.
— Пошел ты. Она дергает головой в мою сторону. — Что у тебя здесь за дела?
Беззаботный тон ее голоса задевает за живое, укрепляя мои подозрения.
— Ты дочь Рен.
Нахмурившись, она переводит взгляд на блондина и обратно.
— Не расстраивайся. Он знал мое имя, — говорит Кадмус, все еще наставляя на меня пистолет.
Все встает на свои места. Кали. Кадмус. У нее преждевременная течка. Быстрый мысленный подсчет, и я киваю.
— Ты сын Кали. Есть шанс, что Валдис где-нибудь поблизости? Не обращая внимания на дуло, направленное мне в голову, я осматриваюсь в поисках других монстров.
— Ты тоже знаешь моего отца, да?
Конечно, он назвал бы Валдиса своим отцом. И Валдис, несомненно, принял бы его как сына.
— Мы возвращаемся далеко в прошлое.
— Это правда? Наконец, опустив пистолет, он снимает с бедра рацию.
— Это мы еще посмотрим. Хочешь сначала сказать мне, кто ты, черт возьми, такой?
— Меня зовут Титус.
Что-то мелькает в глазах парня, и он обменивается понимающим взглядом с девушкой рядом с ним.
— Ты Титус. Это не вопрос.
— Это то, что я сказал.
Как будто снова расслабившись, он снова прижимает пистолет к плечу, его глаза сканируют меня, возможно, только сейчас замечая, что я действительно могу сойти за Альфу, а не за какого-то странного старика, который здесь, чтобы насрать на него.
— Мои родители иногда говорят о тебе. По какой-то причине я ожидал увидеть великана или что-то в этом роде. Твоя собственная маленькая свита ангелов, следующих за тобой, они описывают тебя как какого-то святого человека.
Господи. Какими, черт возьми, историями они забили голову этому парню?
— Я вижу, твой старик все еще полон дерьма. Скрестив руки на груди, я потираю подбородок, все еще пораженный сверхъестественным сходством с Кадмом-подростком, которого я знал в Калико. Без всех этих шрамов, конечно.
— Ты точная копия своего отца.
Ямочки на его щеках подтверждают это, когда он улыбается.
— Так я слышал. Извини за пистолет, чувак.
Вы были бы удивлены, как быстро придурки могут здесь становиться враждебными.
Чье-то присутствие рядом со мной переводит мой взгляд на Талию, которая встает рядом со мной, в то время как Ашер подходит с другой стороны от нее, его глаза, черт возьми, почти прикованы к молодой девушке, которая прикусывает губу, как будто пытаясь сдержать улыбку. Хотя он и не стал в полной мере Рейтером или психом, сексуальный аппетит парня зашкаливает, что будет непросто в сообществе, управляемом альфами-защитниками.
— Это моя жена Талия. И наш сын Ашер.
Оба ребенка пожимают им руки, и, видя, как Ашер непримиримо кокетливо смотрит на девочку, я прочищаю горло, делая пацану предупреждение. Из того немногого, что я помню о Шестом, я припоминаю, что он не
кто-то, с кем я хочу ввязаться в драку из-за его дочери.
— Папа, ты там? Кадмус подносит рацию к лицу со своей фирменной ухмылкой.
— Да. У ворот все
