Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
Восстание студентов! Я едва удержался от плевка, до того перекорёжило всего от бешенства.
Пригрели на груди ядовитых гадин! Взялись оперированию сверхсилой обучать!
— Так называемый фюрер, — продолжил вещать Иван, — заявил о недопустимости контроля Эпицентра неполноценной расой, великий князь Константин призвал к освободительному походу и реставрации монархии, а вообще все ждут скорой расправы над выжившими оксонцами и призывают к полной экономической блокаде.
— Не будет ни суда, ни расправы, — уверенно произнёс Альберт Павлович. — На родину депортируют.
— Чего?! — Меня аж подкинуло от возмущения, чуть головой крышу не помял. — Как депортируют?!
— Поездом, — спокойно ответил куратор. — А что с ними ещё делать? Расстрелять и дать этим кликушам в руки очередной козырь? Или содержать за республиканский счёт?
— Но…
— Петя, им всем мозги наизнанку ментальным воздействием вывернули, — пояснил Иван. — Они — овощи. Личностей больше нет…
По спине от этих слов побежал холодок, но я не удержался и дал выход раздражению:
— Как?! Как можно было проворонить подготовку такой акции?! На пару сотен человек не нашлось ни одного осведомителя?!
Альберт Павлович остался невозмутим.
— Случайных людей среди оксонских студентов не было вовсе: все до единого идейные сторонники национал-социалистов, у всех на родине остались семьи. Держались обособленно, контролировались присланными инструкторами. В таких условиях агентурную работу вести не так-то и просто. И ты ведь не думаешь, будто против нас играют простофили? Кто-то из осведомителей оказался двойным агентом, кого-то придушили в ночь перед акцией. Мы располагали информацией о планах активистов сковать себя цепями ради поднятия шумихи в прессе непосредственно перед высылкой на родину, но, увы, нам скормили дезинформацию.
— А оружие? А противогазы? Как это всё попало на территорию студгородка? И откуда взялся этот клятый газ?!
— Вот сейчас и узнаем, — улыбнулся Альберт Павлович и взглянул на часы. — Время! — объявил он.
Иван без промедления отложил газеты и первым выбрался из автомобиля в глухой переулок, там надел шофёрскую фуражку с лакированным козырьком и эмблемой Лиги Наций, оправил форменную тужурку, натянул перчатки.
Мы с Альбертом Павловичем тоже в салоне оставаться не стали. Дошли до перекрёстка, и куратор перебежал на другую сторону пустынного проезда, а я встал рядом с вооружившимся револьвером Иваном. Револьвер был самым обычным семизарядным «Вороном» со смещающимся вперёд непосредственно в момент выстрела барабаном, моё внимание привлёк трубчатый удлинитель ствола. Прежде об устройствах бесшумной стрельбы только слышал.
— Готов? — уточнил Иван.
— Всегда, — ответил я девизом скаутов, и тут послышался шум приближающегося автомобиля.
Чёрный четырехдверный «Адмирал» с хромированной решёткой радиатора, объёмными крыльями, белыми ободьями шин и флажком с пятиконечной звездой Лиги Наций шёл на хорошей скорости, но это проблемой не стало. На нейтрализацию его кинетической энергии я потратил лишь четверть своего потенциала, да ещё какие-то крохи ушли на подъём задней оси.
Враз потерявший скорость автомобиль замер на перекрёстке, ведущие колёса впустую завертелись в нескольких сантиметрах над землёй. Иван шагнул вперёд и выстрелил через боковое окно с опущенным стеклом в голову шофёра. Альберт Павлович тоже не сплоховал, метнул в сидевшего рядом пассажира призрачный сгусток энергетической конструкции, которую сам некогда окрестил мыслеформой, и его жертва неподвижно замерла на сиденье.
Движок заглох, и я перестал удерживать заднюю часть автомобиля приподнятой, принял вытащенного из-за руля шофёра, отволок его к подворотне. Иван забрался в салон и сначала немного сдал назад, потом загнал автомобиль в переулок и подбежал ко мне, начал шарить по карманам покойника. Господин представительной наружности на пассажирском сиденье даже не пошевелился, продолжил сидеть и слепо глядеть прямо перед собой.
— Нашёл путевой лист и пропуск? — спросил подоспевший миг спустя Альберт Павлович.
— Да!
— Тогда мы дальше сами!
Иван рванул обратно к автомобилю, и очень скоро шикарный «Адмирал» укатил прочь, а мы с куратором ухватили мертвеца за руки и за ноги и унесли во двор мастерской, бросили его там за какой-то кучей хлама. Альберт Павлович остался избавить труп от бумажника и часов, ну а я вернулся в переулок, вроде как на шухере стоял.
Ещё подумал, что самая короткая дорога далеко не всегда оказывается самой быстрой. По поводу же соучастия в похищении и убийстве не испытывал ни малейших угрызений совести. Вознамерившийся в срочном порядке вернуться на родину функционер Лиги Наций обладал дипломатическим иммунитетом, и не было решительно никакой возможности официально задержать его, несмотря даже на информацию о причастности к оксонской разведке и участию в планировании и непосредственной подготовке нападения на институт. Именно поэтому он совершенно официально покинет Новинск через контрольно-пропускной пункт и отметится у охраны аэродрома. Кто именно сыграет его роль во время полёта, мне знать не полагалось, а в обязанности Ивана входило получение всех должных отметок на путевом листе, который впоследствии будет обнаружен на теле подвергшегося разбойному нападению шофёра.
— Едем! — распорядился Альберт Павлович, и я переложил кипу иностранных газет с пассажирского сиденья назад, сам уселся рядом с куратором. И — поехали.
На контрольно-пропускном пункте не возникло никаких вопросов: согласно бумагам мы ехали встречать какого-то не слишком значимого чиновника из министерства образования, а что выдвинулись сильно раньше прибытия рейса, так ничего такого тут нет, по нынешним временам вполне разумная предосторожность.
До аэродрома автомобиль не доехал, свернул в лесок примерно на середине пути. Далеко в чащобу по просеке Альберт Павлович углубляться не стал, просто загнал машину за деревья, чтобы не заметил случайный патруль. После стали ждать.
— А он не очнётся раньше времени? — спросил я куратора, невозмутимо мурлыкавшего себе под нос какой-то незамысловатый мотивчик.
— Нет, — коротко ответил тот, выложил из саквояжа на заднее сиденье коробку из нержавеющей стали, раскрыл её и, насадив на шприц иглу, выставил рядком три пузырька с прозрачным содержимым.
Мне стало не по себе.
— Мы что же — прямо здесь допрос проведём?
— Ну не везти же его обратно в город, — фыркнул Альберт Павлович. — Петя, не в моих принципах осложнять себе и другим жизнь совершенно излишними телодвижениями!
— А у него точно нет ментального блока? — забеспокоился я.
— Почему нет? Есть, и не один.
— Но как же тогда?
Альберт Павлович только презрительно фыркнул, вытащил из багажника и поставил рядом с одной из сосен треногу, на которую водрузил электрический фонарь с широченным зеркальным рефлектором.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
