так он в пять минут нашёл контакт этой журналистки. Она откликнулась и подтвердила – что да, разговор был, и при том разговоре ещё была одноклассница Катрин, ныне глянцевый фотограф, они всё сделали и разошлись, из парка вышли вместе, а дальше все отправились, кому куда было нужно.
Фотограф-одноклассница тоже была мгновенно найдена и подтвердила всё, сказанное журналисткой Лив.
Далее Рыжий пошёл вниз, на улицу – в то место, где, по словам девчонок, они расстались. Конечно же, там не было никого. Магическим поиском он владел хреново, обычно эту работу выполнял какой-нибудь специалист, значит – нужно и тут искать такого специалиста.
Первый звонок – дядюшке Шарлю, потому что в сложной ситуации лучше сразу найти подпорку в виде профессионала. Катрин – это не её братец Кудряшка, она сама по себе никуда не пропадает, она девушка приличная и упорядоченная. Дядюшка Шарль только хмыкнул, и сказал, что понял, и что свяжется.
Пока Шарль обдумывал задачу, Рыжий прямо тут же, у входа в парк принялся копать дальше. Найти контакт подружки Фиалочки некромантки Изабель оказалось чуть дольше, чем с журналистами, но тоже возможно, правда, тут поджидал облом – она сейчас находилась не просто не в столице, а вовсе на Полуночных островах. Уметелила в гости к своему парню. Что ж, Рыжий понимал и её, и парня, но – ему-то нужно что-то делать сейчас!
Вообще, если уж прямо вот совсем, он знал ещё одного некроманта. Ну, немного. Зато этот некромант точно в столице. И Рыжий был готов к тому некроманту обратиться… если до утра ничего не узнает.
Дальше он увидел свет в окнах квартиры на тридцать восьмом этаже, и подался туда. Перебаламутил Фину и обретавшегося у неё Андре – сюрприз! – и в итоге они все вместе пошли вниз вместе с Фининым Боссом, которому Рыжий предложил понюхать домашнюю футболку Катрин и дать ответ на вопрос, куда она могла деться. Рыжий не очень-то надеялся, что будет толк, людей искать – это вам не прохожих облаивать, но вдруг?
«Вдруг» получилось, и пёс-балбес долго крутился возле выхода из парка, а потом потащил Фину за поводок вперёд, к их дому, и Рыжего с Андре вместе с ней. И метров через десять застопорился, принялся крутиться на месте и пару раз негромко гавкнул. Фина опустилась на корточки и принялась его хвалить.
Выходило, что Фиалочка дошла вот досюда, а дальше? В небо улетела? Или, всё же, вмешалась какая-то дрянь? В дрянь верилось больше, но кому она могла помешать или, наоборот, понадобиться?
В темноте было ни черта не видно – вдруг где-то рядом есть камеры, и можно посмотреть, что случилось? Ладно, это утром. А до утра ещё нужно было как-то дотерпеть.
Как дотерпел? С трудом. Уже и Серый на него помявкивал – мол, ты чего, иди спать уже, совсем дурак, что ли? Да, совсем дурак. Потому что протупил, упустил что-то важное и утратил любимую женщину, которая теперь неизвестно где, и с ней неизвестно что.
К утру, правда, забылся дурным сном – в котором снилось, что он куда-то падает, падает… и воздух, который, вроде, должен выдержать, не выдерживает. И летит Рыжий в огонь, и кто-то над ним говорит – поделом тебе, жил дураком, им же и помер.
Помирать не хотелось, и он проснулся. Часы говорили – половина седьмого, так-то нормально, можно поднимать кости с кровати, кормить Серого, умывать рожу и валить из дому. А там глядишь, или что надумается, или Шарль позвонит, или ещё что.
Первым делом он подался в то место тротуара возле парковой ограды, где вчера затормозил Финин моток белой шерсти. По темноте было ничего не понятно, вдруг по свету окажется иначе?
По свету оказалось, что через дорогу от того места – некий небольшой магазин запчастей для автомобилей и некая совсем крошечная пекарня. Пекарня открывалась с рассветом, но закрывалась в пять. Магазин открывался в десять, и работал допоздна.
Рыжий заглянул в пекарню, ни на что особо не надеясь. Маленькая комнатка – прилавок, высокие стулья и два столика у окна, и обалденный запах свежей выпечки. Голодное нутро Рыжего прямо заголосило о возмутительном с ним обращении, как только нос учуял тот запах.
Зашёл с наглой рожей, показал жетон Легиона, мол – важное дело, пара вопросов. Видимо, вид у него был такой, что девушка-продавец решила, что прогонять его – себе дороже, и согласилась просмотреть записи с камер.
- Я сейчас посмотрю, а вы пока, ну, булочку съешьте, что ли, - вздохнула она.
Налила ему большой стакан арро из машины и принесла булочку и круассан с сыром, ещё тёплые.
Комп, который копил в своих недрах записи с камеры, стоял у них в подсобке, туда она и нырнула. Рыжий откусил круассан, понял, что не жрал ничего со вчерашнего обеда – это ещё когда с Кудряшкой – и мигом проглотил остаток. Булочку тоже сожрал, потом пошёл за прилавок, нашел ещё несколько штук круассанов, употребил.
Вошли какие-то посетители, начали возникать – где Марианна, Рыжий зыркнул на них – мол, сядьте и ждите, будет сейчас ваша Марианна. И видимо, правильно зыркнул, потому что и старая бабка, и важная тётка отошли к свободному столику и там затихли.
Марианна, или как её там, позвала Рыжего из подсобки.
- Посмотрите, вот, тут, - и показала на экран.
Там, правда, само нужное место было не разглядеть, оно оказалось за пределами обзора камеры, но зад машины, стоявшей в предполагаемое время совсем рядом, был виден. То есть – марка и номер, мать их. Отлично. И как будто кого-то усаживали на заднее сиденье – чёрт, что они с ней сделали, почему она пошла с ними? Чем напугали?
Рыжий расцеловал девчонку Марианну, признался, что сожрал половину её товара, сунул ей купюру покрупнее, сказал сдачу оставить себе, и отвалил. И уже с улицы позвонил Шарлю – а чего, утро, уже можно.
Шарль рассказал, что ещё вчера скормил кучу данных Кудряшке, потому что крепко подозревает, что исчезновение Катрин связано с их общей дерьмовой ситуацией. И что тот сидел с данными весь вечер, потом ушёл подумать и послушать ветер, как он сказал, и в ночи отписался, что ему кажется – нужно попасти некоего господина Тибо Бертрана, приятеля господина Луи де Рогана. Нет, у него нет никаких доказательств, потому что это не его специальность, его специальность – факты. У него – такие. Если не нравятся – ну,
