– Почему ты здесь? – наконец спросила Виктория слегка осипшим голосом.
– Ты звонила мне, но связь прервалась. Потом я получил сообщение от тебя, но все равно почему-то подумал, что что-то случилось, и решил вернуться в гостиницу, а тут ты лежишь и мечешься в постели, словно у тебя жар. Ты хорошо себя чувствуешь?
– Думаю, что да. Я что-то говорила? – спросила Вика и села в кровати.
– Нет, лишь звала меня по имени. Я начал тебя трясти, и ты проснулась.
– Хмм… – только и смогла выдавить из себя Вика.
– Пожалуйста, не пугай меня так, – попросил Брюс и обнял Вику.
Девушке стало хорошо и спокойно в его объятиях. Что являлось сном, а что явью стало уже не столь важно. Имело значение лишь то, что ее Брюс, такой добрый и любящий, находился рядом с ней. А то, что случилось в сновидении – уже история, которая вряд ли ее когда-нибудь побеспокоит.
– Мне, наверное, приснился кошмар, – сказала Вика.
– Похоже на то. И да, у меня для тебя есть одна новость, правда, не слишком приятная, – сказал Брюс, посмотрев при этом слегка виноватым взглядом на девушку.
– Что стряслось? – испугавшись, спросила Вика.
– Я случайно наступил на твой мобильный телефон и, похоже, сломал его. Не заметил, что он лежал на полу, и когда подбежал к тебе, расплющил его ногой.
Виктория выдохнула с облегчением. Она-то подумала, что случилось действительно что-то серьезное, а тут всего лишь сломанный телефон. «Правда, теперь я вряд ли узнаю, приходили ли мне те странные сообщения на самом деле, ведь они сохранялись в памяти телефона».
– Вики, не переживай, – словно прочитав ее мысли, сказал Брюс, – уверен, что если сдать телефон в ремонт, то мастер сможет восстановить что-то из файлов, сохраненных на нем. Я знаю, что ты много фотографировала…
– Не нужно, Брюс, – перебила его Вика, – я хочу оставить все, что было в этом телефоне, в прошлом.
– Уверена? – удивившись, спросил Брюс, вспомнив, как часто девушка делала им фотографии особенно, когда они находились в Лондоне.
– Абсолютно. Мне хватит моей сим-карты со всеми контактами на ней и карты памяти, где сохранилось немного снимков.
– Как скажешь. Что ж, в таком случае ты уже узнаешь, что станет следующим подарком тебе, – улыбнулся Брюс.
Виктория улыбнулась мужчине в ответ и, притянув его за шею, крепко поцеловала.
– Ты сейчас опять уедешь? – спросила она.
– Нет, не хочу пока оставлять тебя одну. Навещу дом, когда смогу быть уверенным, что с тобой все хорошо.
– Спасибо! Мне и вправду не хочется сейчас расставаться с тобой. Я так рада, что ты приехал.
– И я рад. Мне стало так страшно за тебя, когда я ехал в машине обратно в гостиницу. Точно ты оказалась в опасности. Ты и наш ребенок, – сказал Брюс.
– Правда?
– Да. Я прямо чувствовал, что над вами нависла угроза. Знаешь, все что произошло с нами за последние несколько дней, кажется мне очень странным.
Брюс замолчал на минуту, а Виктория не стала ничего говорить, решив подождать. Вдруг Брюс все же вспомнит что-нибудь о полковнике Бэйли и Беатрис.
– Ты, наверное, сочтешь меня психом, но мне кажется, что иногда я вовсе не являлся самим собой. Будто я становился кем-то другим. И воспоминания об этом такие расплывчатые. Я толком не помню, как добрался из Стратфорда в Шотландию. Потом я не могу вспомнить, как оказался в комнате с отцом на втором этаже его дома и что тогда произошло. Знаешь, Вики, мне даже приходила в голову мысль, что это я мог ударить отца. Но, честное слово, я ничего не помню. Всплывают какие-то образы… твое лицо, старое дерево, какая-то девушка под ним, и я держу ее за горло. Но кто она такая я не знаю, однако, отдаленно она чем-то напоминает мне тебя. Далее этот странный пожар после поминок отца. Почти вся та ночь точно вычеркнута из моей головы. Мне вспоминается только запах дыма и почему-то паленой плоти, хотя никто из людей не пострадал.
Виктория вспомнила про сгоревшую кисть полковника, издававшую как раз-таки такой запах, о котором говорил Брюс, но продолжала молчать. Она не знала, стоило ли рассказывать мужчине всю ту историю, что она помнила сама. В конце концов, в ней он, вернее его тело, сыграло весьма неприятную роль. Решив, что не станет расстраивать Брюса, по крайней мере сейчас, Виктория только грустно улыбнулась в ответ мужчине и сказала:
– Я не считаю тебя психом. Можешь не переживать за это. А что до тех событий, так они остались в прошлом. Стоит ли ворошить его?
– Но, Вики, я действительно не уверен в том, что совсем не причастен к смерти своего отца, а также мне почему-то кажется, что я причинил тебе боль. Это так?
Девушка на секунду засомневалась, но желание оградить любимого от тяжелой правды все же победило:
– Нет, Брюс. Ты и пальцем меня не тронул, – сказала Вика, что являлось отчасти чистой правдой, ведь убить девушку пытался вовсе не Брюс, а Рэндольф, захвативший тело мужчины, – и ты, конечно же, не убивал своего отца. Ты очень близко к сердцу воспринял его смерть, возможно, поэтому твоя память и сыграла с тобой такую злую шутку. А что до того, что ты не помнишь, как приехал в Шотландию, так дело в том, что твое здоровье подвело тебя. Ты уже находился в полубредовом состоянии, когда я нашла тебя. Неудивительно, что все события той ночи кажутся тебе несуразным сумбуром.
Брюс долго смотрел на Вику, не отрываясь. Ему казалось, что девушка что-то намеренно не договаривает, но он не мог заставить ее признаться в этом. Сдавшись, мужчина вздохнул и сказал:
– Что ж, если ты и вправду так считаешь, то я спокоен. Мне невыносимо думать, что я мог навредить тебе, и ты до сих пор злишься на меня.
– Я не злюсь на тебя и не держу обид, – честно ответила Виктория, – а теперь помоги мне, пожалуйста, встать и одеться.
– Конечно, – сказал Брюс, – а мы куда-то собираемся?
– Мне ужасно хочется есть, словно я не ела целые сутки.
– Ого! Тогда стоит поторопиться на случай, если кухня в этом пабе скоро закончит свою работу.
– Ничего страшного. Когда мы въезжали в город, я заметила недалеко от заправки индийскую забегаловку, работающую до полуночи. Наведаемся туда, если в пабе поужинать не удастся.
Брюс кивнул и сел в кресло в ожидании, пока девушка приведет себя в порядок. Переведя взгляд на туалетный столик, он заметил, что на нем лежал подаренный им браслет. Подумав, что это выглядело весьма странно, ведь до этого девушка не снимала его с руки, Брюс подошел к столику и взял с него украшение. Поднеся браслет к глазам, мужчина заметил, что застежка на нем сломана, причем замок почти вырван из креплений.
Увидев, что Брюс разглядывает браслет, Виктория покраснела. Ей сделалось неловко от того, что она сломала такую красивую и ценную для мужчины вещь. Тихонько подойдя к Брюсу, девушка обняла его сзади и тихо сказала:
