Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
– СЛОЖИТЕ ОРУЖИЕ И НЕМЕДЛЕННО ОТКРОЙТЕ ДВЕРЬ.
Гурни не сводил глаз с неприметного человека в рыжеватом кардигане:
– Скажите мне вот что, Ларри. Вы вообще ни о чем не жалеете?
Стерн, казалось, удивился.
– Разумеется, нет. Все, что я делал, было крайне разумно.
– А Лила?
– Простите?
– А убийство вашей жены, Лилы?
– А что с ним такое?
– Оно тоже было крайне разумно?
– Само собой. Иначе бы я это не сделал – опять-таки, предположим. Вообще говоря, у нас было скорее бизнес-партнерство, чем традиционный брак. Лила в сексе была профессионалом высокой квалификации. Но это уже другая история. – Он мечтательно улыбнулся. – Интересное кино можно сделать.
Он прошел мимо Гурни к входной двери, открыл ее и бросил большой пистолет в траву.
– РАСКРОЙТЕ ЛАДОНИ… РУКИ ВВЕРХ… МЕДЛЕННО ИДИТЕ ВПЕРЕД.
Стерн поднял руки вверх и вышел из хижины. Пока он шел к дамбе, его сопровождал луч прожектора с вертолета. С дальнего конца дорожки к нему навстречу двинулась машина – со светящимися фарами и двумя зажженными прожекторами.
Это было странно. В подобной ситуации разумно было оставаться на месте и ждать, пока преступник придет к тебе сам. На заранее приготовленное место, где группа захвата контролирует ситуацию.
Кстати о группе захвата – где она, черт возьми? В вертушке, которая кружит над хижиной? Ни один командир группы в здравом уме не стал бы так делать.
И еще: включено несколько прожекторов, но не видно других фар. Нет патрульных машин. Господи, всего одна, а надо бы дюжину.
Гурни взял со стола “беретту” и посмотрел в окно.
Машину, которая ползла по тропе, слепя фарами, трудно было разглядеть. Но одно было ясно: фары были расположены слишком широко для патрульной машины. В парке полиции штата Нью-Йорк хватало разных внедорожников, но машина на тропе была шире их всех.
Зато она была как раз шириной с клинтеровский “хаммер”.
А значит, и вертолет над головой был не полицейский.
Но какого черта?
Стерн теперь шел с поднятыми руками по узкой дамбе и был примерно в двадцати футах от движущейся машины.
Гурни, держа в кармане “беретту”, вышел из хижины и поглядел вверх. Несмотря на слепящий свет вертолетного прожектора, он легко различил на вертолете гигантскую надпись “РАМ”.
Прожектор заскользил по тропе, сначала высветив Стерна, а потом машину перед ним – это действительно был “хаммер” Клинтера. На капоте у него была какая-то установка. Может, какое-то оружие? Свет вертолета скользнул в сторону, осветил воду, хижину, потом вновь вернулся на тропу.
Черт побери, что происходит? Что задумал Клинтер?
И тут, к невыразимому ужасу Гурни, последовал ответ. Из установки на капоте вырвался огненный залп, и Стерна мгновенно охватило оранжевое пламя. Он завизжал и закрутился на месте. Вертолет заложил вираж и резко снизился, но поток воздуха от винта усилил бурлящий огонь – и вертолет ушел в сторону и снова набрал высоту.
Гурни бегом кинулся к дамбе. Но когда он добежал до Стерна, тот уже упал на землю, к своему счастья, без сознания, объятый пламенем, пылающим со всей мощью самодельного напалма.
Подняв взгляд от горящего тела, Гурни увидел, что Макс Клинтер стоит рядом со своим “хаммером” в неизменном камуфляже и сапогах из змеиной кожи. Губы его расплылись в улыбке, оголив зубы. В руках у него был пулемет, какой Гурни видел только в старых фильмах о войне и только на треноге. Казалось, он слишком велик и тяжел, чтобы держать его в руках, но Клинтер словно бы не замечал его веса. Он сделал несколько длинных шагов вперед и поднял дуло пулемета к небу.
Угол наклона ствола и безумная ярость в глазах Клинтера были таковы, что казалось, он целится в саму луну. Но потом он уверенно навел пулемет прямо на вертолет “РАМ”, поднявший дрожащую зыбь на прежде ровной поверхности пруда.
Как только Гурни понял, куда целится Клинтер, он закричал:
– Макс! Нет!
Но до Клинтера было не докричаться, его было не достать, не остановить. Он широко расставил ноги и, прокричав что-то, что Гурни не расслышал в общем грохоте, открыл огонь.
Вначале казалась, что пулеметная очередь вертолету нипочем. Потом он накренился набок и стал снижаться, вращаясь по спирали. Макс все палил. Гурни хотел его остановить, но пламя, объявшее труп Стерна, преграждало путь. Жар и смрад от горящей плоти были невыносимы.
Тут вертолет дрогнул, резко накренился на девяносто градусов, взорвался и рухнул на дорожку прямо позади “хаммера”. Прогремел второй взрыв, за ним третий, и машину Клинтера тоже объяло пламя. Сам Клинтер, казалось, не заметил, что и его обдало брызгами горящего топлива.
Гурни прыгнул в пруд, чтобы обойти тело Стерна, и пошел, шатаясь, по пояс в воде, ноги его засасывал ил. Когда он, спотыкаясь и опираясь на руки, выбрался на дамбу и направился к Клинтеру, у того уже пылали волосы и одежда. Не выпуская из рук пулемета, Клинтер кинулся к хижине, своим быстрым движением лишь раздувая пламя. Гурни метнулся вперед и попытался столкнуть его в пруд, но оба рухнули бок о бок у самой воды, а между ними – огромный пулемет, по-прежнему палящий в глухую ночь.
Глава 51
Благодать
Позднее утро следующего дня Гурни встретил в палате отделения неотложной помощи муниципальной больницы Итаки. Хотя в целом врачи отделения были уверены, что состояние его нетяжелое – ожоги в основном первой, реже второй степени, – Мадлен, приехав в больницу, настояла на осмотре дерматолога.
Теперь же, когда дерматолог, похожий на ребенка, играющего в доктора, пришел и ушел, подтвердив поставленный диагноз, они ждали, пока уладится какая-то путаница со страховкой и выпишут необходимые бумаги. У кого-то на компьютере рухнула система, но было не вполне понятно у кого, и Гурни бодро объявили, что придется немного подождать.
Кайл приехал в больницу вместе с Мадлен и теперь слонялся между палатой Гурни и приемным покоем, сувенирной лавкой и буфетом, сестринским пунктом и парковкой. Было понятно, что он хочет быть рядом с отцом, и столь же понятно, что его раздражает полное безделье. Он уже множество раз заходил к Гурни в палату и выходил обратно. После нескольких неловких попыток он наконец попросил о том, о чем, по собственным словам, хотел попросить уже давно. С тех пор как Мадлен обмолвилась, что у них на чердаке хранится старый мотоциклетный шлем Гурни.
– Слушай, пап, у нас с тобой головы примерно одного размера. Я хотел спросить… ты не против… то есть… я хотел спросить, нельзя ли мне взять твой шлем?
– Конечно, можно. Как вернемся домой, отдам.
Гурни с улыбкой подумал, что сын унаследовал от него привычку не говорить о любви прямо.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
