Лада кивала, извинялась и снова смотрела на своего князя. Деяна сердито фыркнула и, не желая по пустякам использовать дар, достала из седельной сумки злющий крупный лук. Завернула в платок и протянула «вдове», глаза которой пятью минутами позже увлажнились и достигли должной степени красноты.
Вэрри вздохнул: Лой’ти обязательно бы высунул свою милую мордочку и поинтересовался, почему кто-то плачет. Но малыш ушел с Ронгом. Хранитель спешил на Индуз, к жене, ей ведь вот-вот рожать! И братья-упчочи дружно согласились с его маршрутом. Значит, пора. Две недели назад айри простился с Ронгом. Оба знали наверняка, что на Архипелаге едва ли встретятся. Хранитель собирался домой по осени, а Вэрри пока не думал о дороге на Индуз. Лой на прощанье грустно погладил друга по голове и решительно оставил Актаму весь скудный запас фиников: пять штук, сильно помятые и надкушенные неоднократно. Себе взял мешочек с косточками. Ронг обещал высадить их на южном склоне теплой нижней долины, устроив заслон от ветра. Он надеялся на успешное укоренение: в конце концов, по ту сторону океана у Лоя есть друг. И не кто-нибудь, а настоящий Говорящий с миром. Неужели Ками не устроит для малыша небольшой садик со свежими финиками?
Княгиня всхлипнула совсем уже натурально-трагически и оглушительно высморкалась. Мира довольно захихикала и отобрала у несчастной луковицу.
Вэрри снова глянул вперед, на высокий шпиль розовеющей в закатных лучах башни. Вечером флаг Орланов особенно красив. И он обязательно будет на своем месте, ждать уже недолго. Кони ступили на кромку удлиняющихся теней последних великанов оставленного за спиной леса. Шкура Актама в полную силу засияла багряными переливами, белизна Норима наполнилась тонами перламутра. Вот уже и выкованная из закатной меди дорога легла под их копыта, звонкая и не пыльная. Камнем в Янде замощены все улочки до самых предместий. Впереди, не далее полуверсты, уже отчетливо различим первый постоялый двор. У коновязи пяток лошадей местной породы, не из худших. А вот и постояльцы с хозяевами вперемешку: высыпали на обочину и смотрят, щурясь против низкого солнца и прикрывая ладонью-козырьком глаза от прямых лучей. Теперь что ни день – вдоль дорог собираются на посиделки. Когда еще можно углядеть столько знатных и красивых господ, как не перед коронацией?
Ладу узнали, виновато помялись и отошли к крыльцу. Княгиню уважали и кланялись ей с искренним сочувствием, было заметно. Бедняжка притворяться не умела и глубже нырнула в свой мокрый луковый платок. Поезд пропустили молча, с интересом рассмотрев четырех диковинных юктассцев. Айри слышал – их обсуждали еще долго. Уже прошли туннры и амитцы, а глупый вид южан в шубах поверх шелковых рубах еще не исчерпал привлекательности для шуток.
Ворота каменного города нависли над головами уже в густых сумерках. Их ждали, холодно-вежливо поклонившись княгине и с неприятным удивлением рассмотрев ее нежданно большое и серьезно вооруженное сопровождение. Типичные демоны, кивнул Вэрри, отвечая на короткий взгляд Яромила: глаза ледяные, лица казенные, оружие знакомого типа. Умница Лада справилась с собой, и не терпящим возражений голосом, чуть охрипшим от слез, приказала готовить комнаты для гостей во дворце. Велела доложить наместнику о прибывших послах и испросить разрешения завтра же представить верительные грамоты. Добавила: эти люди помогут отомстить за ее мужа, она не потерпит задержек в таком важном деле.
Демоны снова поклонились и ускакали вперед, доносить и исполнять.
Стояр тоскливо проводил их взглядом. Сегодня, как ни печально, ему предстоит исправно охранять «посла», а не «вдову».
Мира пустила Норима по самому краю мостовой, с интересом ощупывая камни домов и оград, узорные барельефы. Деяна негромко рассказывала ей про северный мрамор, его сорта и обработку. Про традиции орнамента и героев былин вендов. Вэрри ехал, запахнув полы своей жаркой собольей шубы, и сердился не меньше, чем лишенный права быть рядом с женой Стояр. Не так надо рассказывать, она ведь не видит, ну разве не понятно! Не будь он послом, незнакомым с наречием вендов, сам бы малышке город показал. Он задумался. Сначала бы на рассвете отвел ее на ту башню, самую высокую, чтобы встретила восход. И ощутила ветер, обтекающий бока холмов, трогающий флюгеры, метущий легкую пыль по пустым мостовым. Потом надо сказать про Богов этой земли, про холмы, реки и замок…
Деяна замолчала и глянула на айри. Ну трудно с ними, с одаренными, почуяла его мысли. Усмехнулась: покажешь еще, при новых-старых князьях. А пока – извини, рассказываю, как умею.
Их поселили в ближнем к дворцу Шорнаха крыле. За ужином, коротким и поданным наспех, гонец передал Ладе ответ наместника. Послов завтра ждут. Будет большой прием знати, присутствие столь важных персон, готовых признать нового короля, весьма кстати, Шорнах признателен ей за то, что не задержала их в Канэми. Всех даже допустят на траурный ужин, где будут лишь древнейшие фамилии вендов, там в последний раз вспомнят прежних князей и вынесут из тронного зала старые гербы и прочие регалии.
Вэрри буквально ощутил, как хищно улыбается Яромил под своим плотным шелковым покрывалом. Вынесут, как же! Обязательно. Он еще в Канэми говорил: кое-кого из замка Орланов точно вынесут. По всем правилам, ногами вперед. И ждать уже недолго.
Знать пришла в полный восторг от юктассцев.
Посол владел десятком полузнакомых наречий, сносно объяснялся на языке брусов, живущих близ Тучегона. Он разбирался в оружии, имел свой интерес в торговле самоцветами. Да и происходил, судя по всему, из приличного рода. Немногие могут себе позволить отменно вышколенных телохранителей с оружием, осыпанным тигарскими рубинами, не имеющими цены. А зачтенная на родном языке Юктассы, более похожем на церемонное тягучее пение, грамота вовсе растопила лед недоверия, повторенная торжественно на языке степных брусов, знакомом многим.
Шорнах выслушал гордо и величаво, глаза его светились торжеством. Его сказка про демонов теперь достовернее правды, она уже сама, без помощи черных ночных наемников, собирает союзников и ширит славу короля! Он смутно представлял, зачем ему в ближайшее время могут потребоваться высланные загадочным Амиром, правителем Юктассы, боевые верблюды во внушающем уважение к далеким землям количестве пяти сотен, но счел подарок достойным внимания. Тем более прибудут они, согласно заверенному диковинной многоцветной печатью тонкой работы шелковому, с золотой нитью, письму означенного сиятельного и солнцеподобного Амира, к середине лета. А их воинскому начальнику, эшти Рагрою, велено во всем слушать достойного и сиятельного правителя севера, славного укротителя злых бесов потустороннего черного мира. В неспокойном после гибели Орланов Вендире иметь гарнизон послушных чужаков – это замечательно. А как греет тщеславие помощь туннров и их морских соседей, уверенно обещанная Вендиру незнакомым грозным кормчим и племянником князя Туннрёйз, чья личность не вызывает сомнений. Вон, негодяй, вывернувшийся из западни демонов, – Барза Канэмский, как скривился! Узнал, у них с туннром уже два года немирье по неким личным причинам. Кажется, этот самый Тарсен Нид Крейн то ли кого-то избил из послов Канэми в Амите, то ли самого старого Барзу с лестницы спустил… Темное дело, надо бы соглядаев выслать разузнать поподробнее. А пока – помощь кстати, счастливо улыбался Шорнах, почти не глядя на послов и уже выстраивая новый план. Пора выловить и показать городу настоящих злокозненных демонов и их гнусных подсылов. Эйгар исчерпал свою полезность, пора бешеного выскочку исключать из игры. И теперь это можно попытаться сделать чужими руками. Или сдохнет, или соседей перепугает еще основательнее, к полному союзу склоняя.
