Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
— А он дивно хорош, этот пахарь, ты согласна? — заметила Иззи.
Сильви отрезала:
— Даже не думай. Ни под каким видом. Не смей.
А Иззи сказала:
— Я вообще не понимаю, о чем ты.
День клонился к закату, но в воздухе не стало прохладнее; им не оставалось ничего другого, как тащиться назад по тому же зною. Памела, и без того расстроенная из-за крольчат, наступила на колючку, а Урсулу хлестнуло по лицу веткой. Тедди плакал, Иззи чертыхалась, Сильви кипела, а Бриджет сказала, что утопилась бы в ближайшей речке, да только это смертный грех.
— Вас не узнать, — сказал Хью, когда они ввалились в дом. — Обласканы солнцем.
— Ах, оставь, — бросила Сильви, проталкиваясь мимо него. — Я лягу наверху.
— Сдается мне, сегодня быть грозе, — сказал Хью.
Так и вышло. Урсула, у которой всегда был чуткий сон, открыла глаза. Выскользнув из постели, она пошлепала босиком к мансардному окну и залезла на стул, чтобы выглянуть на улицу.
Вдали канонадой прокатился гром. Небо, лиловое, набухшее в ожидании, вдруг пропорола вилка молнии. Вспышка, будто фотографическая, на миг осветила лисицу, крадущуюся по лужайке за какой-то мелкой добычей.
Урсула забыла начать счет, и раскат грома, ударивший почти над самой головой, застал ее врасплох.
Так бывает на войне, подумала она.
* * *
Урсула сразу перешла к делу. Бриджет, которая за кухонным столом резала лук, и без того была в слезах. Присев рядом, Урсула сказала:
— Я в деревню ходила.
— Ага. — Бриджет осталась равнодушной.
— Конфеты покупала, — продолжила Урсула. — В конфетной лавке.
— Да ну? — сказала Бриджет. — Конфеты в конфетной лавке? Это надо же.
В лавке продавалась масса других товаров, но детей из Лисьей Поляны они не интересовали.
— Кларенса видела.
— Кларенса? — Бриджет перестала резать лук, заслышав имя своего возлюбленного.
— Он тоже конфеты покупал, — сообщила Урсула и для пущей убедительности добавила: — Мятные леденцы.
А потом:
— Ты знаешь Молли Лестер?
— Знаю, — настороженно ответила Бриджет, — в лавке работает.
— Так вот, Кларенс ее поцеловал.
Сжав в руке нож, Бриджет приподнялась со стула:
— Поцеловал? С чего это Кларенсу целовать Молли Лестер?
— Вот и Молли Лестер то же самое сказала! «С чего это, — говорит, — ты меня целуешь, Кларенс Додд, когда все знают, что ты помолвлен с этой девушкой, что служит в Лисьей Поляне?»
Бриджет была привычна к мелодрамам и бульварным романам. Она знала, что теперь должна последовать кульминация. Урсула не стала ее томить:
— А Кларенс и говорит: «Бриджет, что ли? Да она мне никто, ничто и звать никак. Такая страшная. Я ее просто за нос вожу». — Урсула, смышленая не по годам, запоем читала романы Бриджет и усвоила развитие любовных сюжетов.
Под нечеловеческий вопль Бриджет нож со стуком упал на пол. Непонятная ирландская ругань посыпалась градом.
— Вот гад, — выговорила наконец Бриджет.
— Подлый негодяй, — согласилась Урсула.
Перстенек, знак помолвки («безделушка»), вернулся к Сильви. Заверения Кларенса в полной своей невиновности не возымели действия.
— Съезди-ка ты в Лондон вместе с миссис Гловер, — обратилась Сильви к Бриджет. — Там перемирие празднуют, знаешь, наверное. По-моему, на сегодня даже назначены дополнительные поезда.
Миссис Гловер сказала, что на пушечный выстрел не приблизится к столице, — там свирепствовала эпидемия гриппа, а Бриджет сказала: вот бы Кларенс туда поехал, лучше бы с Молли Лестер, и чтоб они там оба заразились испанкой и померли.
Молли Лестер, которая за всю жизнь и двух слов не сказала Кларенсу, кроме как «Доброе утро, сэр, что для вас?», отправилась на небольшое празднество, устроенное в деревне, а Кларенс действительно поехал с дружками в Лондон и действительно умер.
— По крайней мере, никого не пришлось сталкивать с лестницы, — сказала Урсула.
— О чем ты? — не поняла Сильви.
— Не знаю, — ответила Урсула. Это была чистая правда.
Она сама за себя тревожилась. Ей то и дело снилось, что она летает и падает. Иногда, залезая на стул, чтобы высунуться из окна спальни, Урсула испытывала сильное желание вылезти на крышу и броситься вниз. При этом она знала, что не шмякнется на землю, как переспелое яблоко, а будет кем-то подхвачена. («Кем, интересно?» — размышляла она.) Испытывать судьбу Урсула остерегалась, не то что бедная дама в кринолинах, принадлежавшая Памеле: ту от скуки зимним вечером вышвырнул из окна злодей Морис.
Заслышав в коридоре грохот его шагов, сопровождаемый индейским боевым кличем, Урсула поспешила спрятать свою любимую куклу для рукоделия, королеву Соланж, под подушку, чем ее и спасла, тогда как несчастная дама в кринолинах не по своей воле вылетела из окна и разбилась на шиферной крыше.
— Я только хотел посмотреть, что получится, — ныл Морис, когда Сильви призвала его к ответу.
— Ну что ж, теперь ты знаешь, — сказала она.
Истерика Памелы ее изрядно утомила.
— Сейчас идет война, — сказала она дочери. — На фронте бывают трагедии пострашнее, чем разбитая фигурка. — (Памела, конечно, так не считала.)
Пожертвуй тогда Урсула Морису королеву Соланж, сделанную из прочной древесины, дама в кринолинах была бы жива.
В ту ночь Боцман, который вскоре издох от чумки, открыл носом дверь и в знак сочувствия положил тяжелую лапу на одеяло Памелы, а потом улегся спать на коврике между их кроватями.
На другой день Сильви упрекнула себя за бессердечие к детям и приобрела на той же ферме другого котенка. Котята на ферме не переводились. В округе имела хождение кошачья валюта — родители расплачивались ею с детьми как за достижения, так и за огорчения: за сданный экзамен, за потерянную куклу.
Как ни старался Боцман оберегать котенка, ровно через неделю на него наступил Морис, когда самозабвенно играл в войну с братьями Коул. Сильви спешно подобрала маленькое тельце и отнесла Бриджет, чтобы предсмертная агония завершилась без свидетелей.
— Я не нарочно! — вопил Морис. — Откуда я знал, что эта козявка под ногами вертится!
Сильви дала ему пощечину, и он разревелся.
Больно было видеть, как он мучится, ведь это и вправду произошло случайно, и Урсула попыталась утешить Мориса, чем разозлила его еще сильнее, а Памела, конечно, позабыла все приличия и вцепилась ему в волосы. Тем временем братья Коул дали деру и теперь отсиживались у себя дома, где не было места бурным эмоциям.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
