это время не было ни дела, ни забот» (см. стр. 22—23). Говорят об этом заговоре и другие армянские историки (Вардан, Степанос Сюнеци, Мхитар Айриванеци), а также и грузинские источники (см.: Меликсет-Бек, Грузинские источники, т. II, стр. 57). Источники по понятным причинам представляют дело так, что якобы легкомысленные беседы князей монголы посчитали за заговор. Как бы то ни было, заговорщики, приговоренные к смерти, благодаря заступничеству и ходатайству атабека Авага отделались крупным денежным выкупом. Однако раскрытие заговора послужило поводом к новым репрессиям со стороны татар в Армении и Грузии (см.: там же и Я. Манандяя, Критический обзор..., т. III, стр. 222).
814
Григор Акнерци рассказывает, как больного Авага, бывшего не в состоянии сесть на коня, татары вынуждены были положить в гроб и так повезти к своему начальнику. «Когда же привезли положенного в гроб Авага ко двору начальника, тогда только, поверив словам его, перестали разорять страну и дали мир несчастным и изнеможденным христианам» (см. стр. 23).
815
Аваг умер в 1250 г. в Бджни.
816
Этот Закарэ — внук амирспасалара Закарэ, впоследствии сам прославленный военачальник, участвовавший во взятии Багдада. Закарэ был обвинен в измене и подготовке мятежа против татар и по обвинению Аргуна умерщвлен в 1261 г. Ниже Киракос подробно рассказывает о нем.
817
Гонца (груз. Гванца) была дочерью Кахаберов, владетелей Ратчи. После смерти мужа, атабека Авага, Гонцу увидел во время путешествия по владениям Авага грузинский царь Давид, сын Георгия Лаша, прибывший в Бджни выразить его вдове свои соболезнования. Плененный ее красотой, царь Давид некоторое время спустя увез ее в свою страну в качестве жены и царицы, оставив владения Авага его дочери Хошак.
818
Матф., 24, 24; Марк, 13, 22
819
См.: Деяния апостолов, 6, 36 — 37
820
В тексте: «***» . Р. Ачарян в «Этимологическом коренном словаре армянского языка» (т. III) пишет, что *** — новое слово, встречающееся в армянской средневековой литературе у одного лишь Киракоса Гандзакеци. Означает оно людей, одержимых одной из разновидностей бешенства, при которой больные постоянно пляшут. Может быть, имеется в виду виттова пляска (Chorea St. Viti), широко распространенная в средневековье, когда наблюдались даже эпидемии этой болезни (например, в XIV в. в Юго-Западной Германии).
821
Как уже отмечалось в предисловии (см. стр. 34—35), Киракос Гандзакеци сохранил и оставил для потомства интересные данные о каком-то народном волнении в Армении середины XIII в. Кроме него «Давида-обольстителя» упоминает, и то мельком, лишь Мхитар Айриванеци. А сам Киракос, несмотря на явную тенденциозность, сообщает довольно любопытные сведения. Видимо, волнения в Тцаре были весьма серьезны, если они вызвали такую реакцию высшего духовенства; Киракос рассказывает об анафеме Ванакана, самого Киракоса и других, прибытии к месту действия большой группы высокопоставленных церковных чинов для наказания провинившихся. Наибольший интерес представляют строки главы, рассказывающие об отношении народа к действиям священников, их возмущении и решимости бороться.
822
Имеется в виду папа Иннокентий IV (1243—1254), который вел безуспешную борьбу за присоединение к Риму восточной церкви.
823
Речь идет о Григоре III Пахлавуни (1113—1166) и его брате Нерсесе Шнорали (1166—1173).
824
Автор имеет в виду Вардана Великого.
825
Эти сугубо богословские споры отражали реальную борьбу армяно-григорианской церкви за свою независимость. Собор в Сисе не дал никаких результатов, ибо армяне остались верными своим взглядам. Однако именно к этому периоду относится сближение армянской церкви с Римом (следует помнить, что речь идет о Киликийской Армении, ибо здесь находилась тогда резиденция католикоса). Инициаторами армяно-римского сближения — не только в области религиозной, но также и политической — были католикос Константин Бардзрбердци и киликийский царь Хетум. Отмечая это, историк армянской церкви М. Орманян подчеркивает: «Следует, однако, поставить им в заслугу, что ради этого, столь желанного союза они нимало не поступились своим достоинством, прибавим мимоходом, что того же самого нельзя сказать об их преемниках» (см.: Армянская церковь, стр. 66).
826
Здесь игра слов: апостола Петра Киракос называет «***» — «утес», «каменная глыба», «скала веры», так как по-гречески Petros означает «камень».
827
I посл. Петра, 1, 11
828
Иоанн, 20, 22-23
829
Посл. Павла к галатам, 4, 6
830
См. прим. 50 к гл. 43.
831
См. прим. 5 к гл. «Краткая история».
832
Псалт., 35, 10
833
Киракос перечисляет знаменитых «отцов церкви» — активных церковных деятелей, ярых защитников ортодоксального христианства, авторов множества трудов, проповедей, речей и толкований: Григория Нисского (ум. в 394 г.) —младшего брата Василия Великого (ум. в 379 г.), Ефрема Сирина (ум. в начале V в.), причисленного церковью к лику святых, Иоанна Златоуста (ум. в 407 г.) и Севериана (ум. в первой трети V в.). Все это были люди, получившие прекрасное для своего времени образование, с глубокими знаниями, зачастую старавшиеся в своих сочинениях объяснить явления с точки зрения современного им естествознания. Труды их были широко известны в Армении, переводились-и толковались современными богословами.
834
I посл. к Коринф., 2, 9
835
III кн. Царств, 19, 12
836
Т. е. в трех лицах бога — отце, сыне и духе святом
837
Киракос, очевидно, имеет в виду следующее изречение: «Берегись, чтобы ты не забыл господа, бога твоего, не соблюдая заповедей его, и законов его, и постановлений его, которые сегодня заповедую тебе» (Второзак., 8, 11)
838
См.: Книга правил святых апостолов, святых соборов вселенских и поместных, святых отец, М., 1893
839
Григорий Богослов, или Назианзин (328—390),— один из популярнейших церковных деятелей IV в., защитник ортодоксального
