к горлу и в глазах потемнело.
— Не смотрите.
Штрогге подхватил её, не позволив упасть, и с силой развернул, закрывая собой жуткое зрелище. Наверное, Ками стоило возмутиться и оттолкнуть его руку, закричать или ударить. Но она была благодарна, что теперь может не видеть.
— Ваше величество, разрешите. Тело надо убрать.
— Пошли вон.
Она закрыла глаза, шепча беззвучную молитву.
— Мы сделали все, что смогли. И вы тоже.
— Пожалуйста, леди Агнес. Уже ничего не исправить.
— Соболезную.
Кто-то принес покрывало, кто-то открыл окно, впуская свежий воздух в комнату, насквозь пропитанную резкими запахами целебных трав. В дальнем углу лекари хлопотали над бесчувственной Клиа фон Мегиль. Королева прижалась губами к макушке малыша, поправила запутавшиеся пряди волос:
— Прости меня, если сможешь. Мы поклялись защитить тебя. Мы не смогли. — Она бережно передала тело подошедшему лекарю и молча смотрела ему вслед, пока тот не вышел из комнаты. — Помогите мне встать.
Королева оперлась на протянутую кем-то из лекарей руку, выпрямилась и только тут заметила остальных. Взгляд её — опустошенный и остановившийся — равнодушно скользнул по Максу и Камилле, но задержался на Сюзанне.
— Что ж, поздравляю. Это без сомнения самая яркая победа из всех.
И более не сказав никому ни слова, Агнес направилась к выходу из комнаты. Ками хотела что-то сказать, найти мужество, чтобы выразить весь свой ужас и горе, но не смогла выдавить из себя ни звука.
Когда королева поравнялась с Сюзанной, последняя склонилась в почтительном реверансе:
— Ваше высочество.
Агнес остановилась, будто её ударили:
— Как вы меня назвали? — глаза её на мгновение вспыхнули прежним огнем.
— Я соболезную вашей потере, — голос Сюзанны звучал сдержанно и печально. — И всего лишь хотела заверить, что при этом дворе к вам по-прежнему будут относиться с должным почтением. Отныне вы не можете претендовать на титул вдовствующей королевы или королевы-регента, однако остаетесь женой моего дяди и урожденной принцессой Ванлиата. Лидор был и будет ближайшим торговым партнером вашей родины и с радостью возьмет на себя хлопоты о вашем будущем. Знайте, мое сердце открыто для вас, — она вновь поклонилась.
Агнес ошеломленно качнула головой и отступила, будто обнаружила перед собой груду объедков.
— Далеко пойдешь, — наконец произнесла она. — Дальше, чем кто-либо из твоих предшественников. Но я тебе не завидую.
Как только дверь за Агнес закрылась, Сюзанна судорожно втянула воздух сквозь сжатые зубы и сползла на ближайший стул. Согнулась, уронив лицо в сложенные на коленях ладони, силясь справиться с эмоциями.
Ками было все равно. Молча сделав реверанс своей будущей королеве, она развернулась и ушла вслед за Агнес.
***
— Милорд!
Жаньи обнаружился на полпути к своим комнатам. Он сидел на полу, поджав одну ногу к туловищу и опершись плечами о стену.
— Ками?
Она опустилась подле него на пол, пытаясь понять, насколько амарит пострадал.
— Вы можете идти?
— Вероятно, только слегка передохну. И если придумаю, куда и зачем.
Он откинул голову назад и поинтересовался, закрыв глаза:
— У вас не найдется капли яда для меня, Ками? Сейчас он очень бы пригодился, знаете ли.
Ками замахнулась и влепила ему пощечину такой силы, что голова амарита мотнулась в сторону.
— Ого, — он потер горящую щеку и покосился на нее с почти живым интересом, — это что-то новенькое.
— Если вы сейчас же не возьмете себя в руки, — угрожающе прошипела Ками, — то я отвешу вам еще, и еще, и еще. Буду бить до тех пор, пока в вашей пустой голове не проснется рассудок.
— А вы уверены, что он там есть?
— Должен быть.
Она встала и протянула ему руку совершенно мужским жестом:
— Я не знаю, сколько у вас в запасе времени, и как быстро Сюзанна вспомнит, что оставлять даже поверженных врагов без присмотра смертельно опасно.
— И что я должен по-вашему сделать? — он покосился на её узкую ладонь с явным сомнением и поднялся самостоятельно.
— Уезжать. Сейчас же. Немедленно. И увезти Агнес.
— Я проиграл, разве вы не поняли? Не только схватку за Лидор, но и схватку за жизнь еще одного ребенка, которого она успела полюбить всем сердцем. Я предал ее доверие, предал свою магию. Мне нечего ей предложить, — он безнадежно мотнул головой: — Ни высокого титула, ни уважения, ни надежного будущего, ни безопасности, ни даже силы амарита. Ничего, из того, к чему она привыкла.
Ками едва не выругалась самыми витиеватыми и грубыми словами, услышанными от гильдийских грузчиков:
— Так предложите для разнообразия то, что ей действительно нужно.
Она отступила на полшага и торопливо расстегнула цепочку на шее. Потянула, вынимая из-за отворота корсажа блеснувший изумрудной искрой камень. Глаза Жаньи изумленно расширились.
— Я думал, вы его использовали.
— Не все решается магией, милорд. Нам с мужем хватило желания быть вместе. — Она скомкала цепочку и вложила ему в руку, крепко сжав пальцы. — Четыре цикла. Три вы потратили впустую, но один остался. Не упустите свой шанс. Если вы потеряли причину жить, то создайте новую.
Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, потом амарит осторожно обнял её:
— Маленькая, храбрая Ками. Безумная. Так и не научившаяся видеть в людях настоящую тьму.
— Я её вижу яснее, чем хотела бы. Вот только предпочитаю замечать искру чего-то большего. Сделайте так, чтобы мне не было стыдно за это решение.
Жаньи опустился перед ней на колено и, взяв её руку в свои, прикоснулся губами к кончикам пальцев:
— Сделаю, Ками.
— А теперь идите, — она требовательно кивнула в сторону выхода.
— А вы?
— Я останусь.
— В этом нет смысла.
— Почему? Вы же остались рядом с Фердинандом до самого конца.
— Он не был безумен.
— Тем больше причин попытаться.
Он нахмурился, чувствуя подвох:
— Пообещайте, что не совершите ничего по-настоящему опасного.
Ками посмотрела прямо в темные глаза амарита и впервые в жизни бессовестно солгала:
— Обещаю.
***
Сюзанна вошла в кабинет Фердинанда, оставив охрану за дверями. Сама зажгла свечи и лампу на столе. Медленно прошла вдоль рабочего стола, ведя пальцем по его краю, ласковым жестом коснулась корешков книг, во множестве стоящих на полках шкафа. Подошла к каждому из трех высоких окон, украшенных витражными вставками в свинцовых переплетах. Вскинула руку, коснувшись королевского герба, выгравированного на металле.
— Все это
