— Pandion haliaetus. Это что означает?
В школе Чартерхаус мистеру Мастерсону преподавали латынь.
— Яйца эгретки, — пояснил он. — Насколько я понимаю, большая редкость.
Нет нужды говорить, что все это время капитан Мактурк и его люди неустанно трудились ради общественного блага. Удивительно, не правда ли, сколько у тебя в распоряжении оказывается свидетельств, когда преступник и без того обнаружен? Кого-то, скажем, обвиняют в краже овцы — пожалуйста, тут же открывается масса сопутствующих подробностей. Свидетель заявляет, что он консультировался с обвиняемым по поводу лучшего способа приготовления баранины, другой показывает, что он одалживал у него нож и вилку, а третий заверяет, что видел, как он готовит ингредиенты для мятного соуса. Из таких-то вот показаний и намеков складывается обвинительное заключение. Расследование, которое вел капитан Мактурк, не отличалось в этом смысле от всех остальных. Он усердно ловил рыбу в мутной воде, где осели дела мистера Пертуи, мистера Дикси и всех, кто был с ними так или иначе связан, и на крючок ему попалось немало любопытного. Капитан Мактурк съездил в Истон-Холл и изучил улов самым внимательным образом. Он нанес визит Джемине в Сент-Джон-Вуд, поговорил с мистером Карауэем из Сент-Джон колледжа, наведался к мистеру Данбару на Уолтинг-стрит, где выяснил, что тот уехал в деревню. Под его суровым взглядом ежился хозяин «Черного пса», перед ним лебезила миссис Фартинг, и поговаривали даже, что его светлость герцог… вынужден был покинуть свой особняк и провести чрезвычайно неприятные полтора часа в комнатке позади конюшен на Нортумберленд-стрит.
Участники всех этих встреч делились с капитаном Мактурком весьма конфиденциальными сведениями, а в руки его передавались, хоть и без большой охоты, весьма секретные документы: например полдюжины фальшивых чеков, выписанных неизвестными лицами на различные провинциальные банки; частная переписка мистера Дикси с его адвокатом; бог знает откуда взявшийся клочок бумаги, подписанный Р.П. (то есть, разумеется, мистером Пертуи, хотя людей с такими инициалами можно найти множество) и содержащий инструкции, наталкивающие на чрезвычайно интересные размышления. Все это так или иначе оказалось в распоряжении капитана Мактурка, и те, кто контролирует деятельность наших государственных служащих, должны были признать, что на сей раз он превзошел самого себя.
Чрезвычайно польщенный всеми этими похвалами, капитан Мактурк тем не менее ощущал некоторое беспокойство. Одно дело — собрать улики, судебные и косвенные, которые могут оказаться важными для прокурора, и совсем другое — добиться обвинительного приговора. У капитана Мактурка не было и тени сомнения, что в данном случае было совершено не одно особо гнусное преступление. Через банковскую систему прошли фальшивые чеки. В дуврском поезде совершено дерзкое ограбление. Некоего джентльмена до смерти забили дубинкой в Суффолке. Жену этого джентльмена держит под замком, явно против ее воли, другой джентльмен, сделавший ей предложение, рассчитывая таким образом получить наследство, оставленное ее покойным мужем. В том, что каждое из этих преступлений в той или иной степени связано цепочкой со всеми остальными, капитан Мактурка был совершенно уверен. И все же, учитывая то обстоятельство, что двое участников этой истории, которых ему особенно хотелось бы допросить, мертвы (при этом второй умер такой страшной смертью, что при одной мысли о ней капитана Мактурка бросало в дрожь), а третий бесследно исчез, добыть безусловные доказательства представлялось делом весьма нелегким. Вот капитан Мактурк и сидел у себя в кабинете над конюшнями, выслушивая доклады мистера Мастерсона, которого он чуть ли не каждый день посылал с новыми поручениями, и напряженно отыскивая ключ ко всем этим загадкам.
Иногда ему казалось, что он нашел его, выйдя на мистера Крэбба, но вскоре выяснилось, что адвокат действовал исключительно в пределах своих полномочий. «Что я, собственно, сделал не так?» — вопрошал старый законник. Ну да, он сыграл ключевую роль в основании опекунского фонда, действующего в интересах миссис Изабель Айрленд, но если вызывает сомнения сама концепция фонда или допущены просчеты в его повседневной деятельности, пусть ему на них укажут, он будет рад выслушать критику. Что же касается медицинской основы, на которой базируется данная концепция, то он опирался на мнение известного медика доктора Конолли, ныне покойного. Вообще-то мистер Крэбб буквально провоцировал капитана Мактурка посадить его на скамью подсудимых, но именно это полицейский, изучая медицинские документы, представленные ему душеприказчиками доктора Конолли, делать опасался.
Впрочем, вряд ли это заинтересует широкую публику и стражей общественной совести. Публика жаждала судебного процесса, чтобы свершилось правосудие и зло было наказано. И вот после долгих раздумий и спустя четыре месяца с тех пор, как эти события впервые привлекли к себе внимание, объявили, что власть обвиняет Роберта Грейса, Уильяма Лэтча и Джозефа Пирса в краже золота из багажного вагона дуврского поезда. А также привлекает к суду Огастеса Крэбба, эсквайра, за соучастие в мошеннической сделке, направленной на то, чтобы лишить миссис Генри Айрленд денег и имущества, принадлежавших ей по праву. Естественно, оба эти процесса вызвали большой ажиотаж. Буквально каждая английская газета принялась описывать подробности ограбления. Точно так же самое пристальное внимание привлекли незаурядная профессиональная карьера мистера Крэбба и его необычные связи. Тем не менее оба процесса скорее разочаровали публику. Господа Грейс, Лэтч и Пирс были допрошены, признаны виновными, осуждены, высланы из страны — словом, получили приговоры, положенные по закону. Выслушав их, некая пожилая дама, по всей вероятности, миссис Грейс, упала в обморок прямо в зале суда и была отправлена в больницу. Но тут же стало ясно, что никому нет ни малейшего дела до этих подручных исчезнувшего мистера Пертуи, а волнует всех только судьба предводителя.
Утром, накануне появления в суде мистера Крэбба, у капитана Мактурка была беседа с представителем стороны обвинения мистером Хаммердауном, в ходе которой он честно поделился своими сомнениями.
— Случай исключительно трудный, — начал он. — По правде говоря, я даже не могу сказать, где начинается одно и кончается другое. Что мы имеем? Покойный ныне мистер Дикси хотел якобы жениться на своей подопечной, чтобы заполучить ее деньги. Разумеется, миссис Айрленд ни подтвердить, ни опровергнуть этого не может. Далее: этот тип Пертуи, исчезнувший с двумя центнерами золота, которое перевозили дуврским поездом, а ранее заказавший убийство мужа подопечной Дикси. Дикси, опять-таки предположительно, должен был Пертуи сотни фунтов стерлингов. Мистер Крэбб — адвокат Дикси и он же распоряжается имуществом миссис Айрленд. Пертуи реализует фальшивые чеки через контору Крэбба. Напрашивается версия, что все это взаимосвязано, и тем не менее у меня есть сомнения.
— Прекрасно вас понимаю, — заметил мистер Хаммердаун, человек, несмотря на свою ужасную репутацию, мягкий и вконец запуганный своей женой. — Не думаю, что старый Крэбб, которого я знаю последние тридцать лет, собирался кого-нибудь убивать, а также грабить поезд.
— И я этого не думаю, — согласился капитан Мактурк. — Тут все сильно запуталось, но мне кажется, что все упирается в Пертуи. Попробуйте завтра выяснить о нем у Крэбба побольше.
