Затвор карабина остановился в открытом положении – патроны кончились. Джон отсоединил пустой магазин, вставил новый – последний из своего запаса – и проверил защелку. «M-4» был вновь заряжен и готов для стрельбы.
Вертолет закончил поворот и теперь летел на север, заходя для повторного прохода.
Смит всмотрелся вниз. Третий беспилотный летательный аппарат, изрешеченный тридцатью 5,56-миллиметровыми пулями, неподвижно застыл на асфальтовом покрытии полосы. Целые секции поверхности его огромного крыла просели внутрь, тут и там зияли большие рваные дыры. На бетоне, позади изувеченной машины, валялись куски подкрыльных гондол и цилиндров, в которых содержались нанофаги.
– Вычеркивайте этот самолет! – излишне сухим голосом объявил он. – Два выведены из строя, а один находится в воздухе.
Все тело Хидео Номуры напряглось.
– Не шевелитесь, – предупредила Рэнди и приподняла карабин, лежавший у нее на коленях.
– Вы не станете стрелять в меня в этой машине, – прорычал младший Номура. Все следы маски любезного бизнесмена-космополита, в которой он щеголял на протяжении долгих лет, заполненных обманом, исчезли начисто. Теперь его лицо выражало лишь жестокую ненависть и жажду неограниченной власти, замешанную на болезненной самовлюбленности, – именно это и были истинные побудительные причины всех его поступков. – Тогда вы все тоже погибнете. Вы, американцы, слишком мягкотелые. У вас нет истинного воинского духа.
Рэнди насмешливо ухмыльнулась в ответ на эти слова.
– Может быть, и нет. Но у топливных баков за вашей спиной самозатягивающиеся стенки. А ваше тело, как мне почему-то кажется, такой способностью не обладает. Что, будем проверять, кто из нас прав?
Хидео умолк, вперив в нее ненавидящий взгляд.
Дзиндзиро Номура глядел в открытую дверь и спокойно улыбался, видя быстрое крушение всех чудовищных планов своего сына. Пришла пора Хидео отвечать за то зло, которое он принес человечеству, и, в частности, за те страдания, которые пришлось вытерпеть его отцу за двенадцать месяцев жестокого заточения.
Подчиняясь командам Джона, Питер направил «Черный ястреб» к северному концу взлетно-посадочной полосы и низко прошел над двумя большими транспортными самолетами и казавшейся крохотной рядом с ними реактивной пассажирской машиной.
Смит снова высунулся в открытую дверь и дал по очереди по кабинам. Пули разбили стекла и наверняка повредили пульты управления.
– Я не хочу, чтобы кто-нибудь из уцелевших мог выбраться с острова, прежде чем мы сможем прислать сюда группу Специальных сил и команду дезактивации, – объяснил он. Рэнди протянула ему свой запасной магазин.
Как только Смит покончил с самолетами, Питер направил «Черный ястреб» вверх. Вертолет поднимался, описывая широкую спираль, а Питер, Джон и Рэнди смотрели по сторонам, разыскивая в ярко-голубом небе «летающее крыло» Номуры, несущее с собой смертоносный груз. На протяжении нескольких чрезвычайно долгих минут они с нарастающей тревогой смотрели по сторонам. Рэнди первая заметила небольшую золотистую вспышку высоко над ними.
– Вон оно! – крикнула она, указывая здоровой рукой в дверь кабины. – На три часа от нас! И направляется на запад!
– В сторону Штатов, – понял Смит.
Хидео растянул губы в ухмылке.
– Если говорить точнее, то в сторону Вашингтона и его предместий.
С оглушительным грохотом вертолет сделал еще один поворот, ложась на параллельный курс с «летающим крылом». Питер тревожно смотрел вперед сквозь стекло кабины.
– Эта чертова штука ужасно высоко забралась, – крикнул он. – Она, вероятно, уже на десяти или двенадцати тысячах футов и продолжает быстро подниматься.
– А у нашей птички какой эксплуатационный потолок? – спросил Смит, усаживаясь на место и пристегиваясь ремнем.
– Она может забраться примерно на девятнадцать тысяч футов, – хмуро ответил Питер. – Но воздух на такой высоте будет очень разреженным. Возможно, слишком разреженным.
– Вы опоздали! – радостно заявил Хидео. Его глаза сверкали, словно он уже одержал победу и наслаждался триумфом. – Вы уже не сможете остановить мой самолет, мой «Танатос»! У него на борту столько нанофагов, что можно будет убить миллионы и миллионы. Вы можете держать меня в плену, но я уже нанес вашей алчной, развращенной материализмом стране такой удар, от которого она не сможет оправиться в течение нескольких столетий!
Все остальные полностью игнорировали его разглагольствования. Они были поглощены погоней за «Танатосом». «Летающее крыло» следовало перехватить, пока оно не поднялось выше зоны досягаемости.
Питер до предела задрал нос «Черного ястреба», преследуя отдаленное и продолжавшее убегать пятнышко. Вертолет теперь поднимался на полторы тысячи футов в минуту. Воздух стал заметно холоднее и разряженнее.
К тому времени, когда вертолет достиг высоты в двенадцать тысяч футов, все уже стучали зубами и ощущали нехватку воздуха – его плотность здесь была вдвое меньше, чем на уровне моря. Конечно, люди могли жить и работать и даже кататься на лыжах на такой высоте, но для этого требовалось немалое время для акклиматизации. А для них, поднявшихся сюда за считаные минуты, гипоксия, высотная болезнь, представляла серьезную опасность.
Расстояние до беспилотного самолета, которому его преступный создатель дал устрашающее имя древнегреческого бога смерти – Танатоса, – заметно сократилось, но беспилотный аэроплан все еще находился выше вертолета и продолжал неуклонно подниматься. Его огромное крыло время от времени чуть заметно кренилось – это бортовая система управления подстраивалась под небольшие изменения скорости и направления ветра и атмосферного давления. Но генеральный курс самолета оставался неизменным. «Танатос» направлялся к заданной программой цели – к столице Соединенных Штатов Америки.
Питер продолжал поднимать «Черный ястреб». Голова у него разболелась, в груди жгло, и ему становилось все труднее и труднее сосредоточиваться на том, что он делал. Все перед глазами начало понемногу расплываться. Он то и дело с силой моргал, пытаясь восстановить зрение.
Стрелка альтиметра медленно переползла через отметку четырнадцать тысяч футов. На такой высоте над поверхностью земли подъемная сила несущего винта вертолета заметно упала. И скорость подъема, и горизонтальная скорость быстро уменьшалась. Пятнадцать тысяч футов. Гигантский самолет все так же висел впереди и наверху. Расстояние до него было небольшим, но «летающее крыло» оставалось недосягаемым.
Прошла еще минута. Холод и нетерпение изматывали.
Питер с силой зажмурился, открыл глаза и взглянул через переднее стекло. Там ничего не оказалось. «Танатос» исчез.
– Ну ты, дьявол! – взревел англичанин. – Хватит играть со мной в игрушки! Куда ты делся, паскуда?
И в ту же секунду солнечный свет отразился от оказавшейся ниже его огромной поверхности крыла, сверкавшего десятками тысяч ярких, как новые зеркала, ячеек солнечных батарей.
