простолюдинкой, я оставил бы тебя в поместье, пока не нашёл бы артефакт. Но ты принцесса, а начинать войну, как уже говорил, я не желаю. И не дай Хорт тебя кто-то убьёт на землях клана, проблем не оберёшься. Так что как только твой брат прибудет, то пришлёт за тобой отряд, и поедешь домой.
Неожиданный ответ настолько ошарашил, что мне понадобилось некоторое время, чтобы собрать мысли в кучу. Я была практически уверена, что жить мне оставалась пара дней, но всё обернулось как-то странно, а весть о доме меня и вовсе не обрадовала.
— Не вижу радости на твоём лице, — поднял он бровь.
Я отвела растерянный взгляд и уставилась на поводья.
— Я не уверена, что у меня теперь есть дом. Слишком много плохого произошло, и у меня тревожное предчувствие, что там меня не ждёт ничего хорошего. Не в смысле, что в твоём поместье мне прям хорошо жилось, — уточнила я, — а в смысле…
— Да понял я, — хмыкнул Маркус, — всё равно выбора у тебя нет. Какие варианты? Сбежать ты не сможешь, быстро найдут и вернут, да и защититься в одиночку тоже.
Он был прав. Вариантов у меня никаких и не было. Меня находят с вампиром, а значит с лёгкостью найдут и одну. Спрятаться я не могу, защитить себя — тем более. Как-то всё это веет безысходностью.
— И что мне делать? — шмыгнула я носом. — Не понимаю, чем я заслужила всё это.
Вампир задумчиво посмотрел на меня.
— Тебе придётся вернуться обратно, ты сама это понимаешь, и надеяться, что брат разберется с заговорщиками.
Так себе перспективы. Если хватило сил прилюдно расправиться с родителями, то ничто не помешает убить и Эрика. Дома я буду в большей опасности, чем в Морвуде, как бы странно это не звучало. Но кое в чём Маркус соврал.
— Но ведь ты собирался меня убить, ты сам говорил. И я прекрасно помню твой взгляд на площади, он мне снился много дней в кошмарах.
— Говорил, — неохотно признал вампир, — и на площади еле сдержался, но потом передумал.
— Почему? И что помешает тебе передумать снова?
— Обстоятельства изменились, — коротко сказал он и пришпорил коня, пустив его в галоп.
Снежная дорога, петляя между лесочками и бескрайними белыми полями, привела к небольшой деревушке, недалеко от которой виднелись ещё две поменьше. Каждая была не более, чем на три-четыре десятка одноэтажных домиков. Заборов вокруг них почти не было. Местами виднелся частокол покосившихся столбиков, но создавалось впечатление, что их просто не успели убрать, а потом и вовсе оставили как есть.
Въехав в первую деревеньку, мы сразу направились к дому старосты. Несмотря на мороз на улицах кипела жизнь: краснощёкие закутанные детишки лепили снеговиков, кидались снежками или просто бегали и играли. Взрослые сновали по своим деревенским делам, сгоняя детвору с дороги. Всадники на угольно-чёрных конях привлекали к себе внимание. Я заметила много удивлённых лиц в окнах, долго смотрящих нам вслед. Бабулька, следящая за стайкой кур, проводила нас недобрым взглядом, качая головой. Я была уже в нескольких небольших поселениях, и мне показалось, что в этом происходила некая суета. Может, жители радуются первому солнечному денёчку после затяжного снегопада?
Уточнив, где находится дом старосты, мы без проблем его отыскали. Оказалось, что в соседней деревне дочь второго старосты сегодня выходит замуж, а потому нам следовало обратиться за комнатой именно туда. Не знаю, правда ли гостевой дом был занят дорогими гостями, или же глава поселения, седой щуплый мужичок, посмотрел на снявшего капюшон Маркуса, затем взглянул на коней и сложил два и два, но больно уж резко он закрыл дверь. На вопрос, что мы будем делать, если остановиться будет негде, он пообещал кого-нибудь убить или же, в крайнем случае, приказать уйти. Не знаю, насколько это было сказано всерьёз, но в итоге мы поехали в соседнюю деревню.
Дороги между поселениями явно были протоптаны и разъезжены санями, видимо общение между жителями было довольно оживлённое. В чём я скоро убедилась, встретив запряжённые тройкой сани, везущие хохочущих празднично разодетых девиц примерно моего возраста. Как оказалось, вся деревня тоже была украшена разноцветными лентами и ветками с рябиной, поблескивающей от инея. Примерно посредине главной дороги располагалась небольшая площадь с установленной праздничной аркой, увитой лентами и всё теми же красными ягодами. Всё выглядело так мило, что невольно вызвало улыбку.
Дом старосты мы нашли без проблем: украшен он был богаче всех, а кроме того, там происходила нервная суета. Маркус не успел поднести руку к двери, как та открылась, и на пороге появилась женщина с целой корзиной горячего хлеба. Кое-как протиснувшись, она даже не обратила на нас внимания и побежала по своим делам. Следом на пороге возникла и хозяйка дома — пухлая женщина со светлыми растрёпанными волосами, собранными в слегка съехавший набок пучок.
— Батюшки! — воскликнула она, хватаясь за раскрасневшиеся щёки, — да у нас же гости! Заходите быстрее, не стойте на холоде!
Кони рассеялись чёрной дымкой, и мы вошли внутрь. В доме царил хаос приготовлений к празднику, и очень вкусно пахло выпечкой. В животе заурчало.
— Питер! Питер, где ты есть? У нас путники, расположи их в гостевом доме! — крикнула женщина в соседнюю комнату и кинулась к печи проверять пирожки.
Я огляделась: все поверхности для сидения украшали лоскутные покрывала. На стене около печки висели перец, лук, чеснок, какие-то травы, вероятно специи, и целая орда деревянных ложек и поварёшек. Чуть пожелтевшие от времени занавески на окнах украшали цветы ручной вышивки. На подоконниках расположились небольшие горшочки с домашними цветами. На топчане рядом с печкой дремал пушистый рыжий кот, приоткрывая глаза каждый раз, когда хозяйка пробегала мимо в панике. Наконец подошёл и сам староста, не менее пухлый, чем его жена, он носил длинную густую бороду. В мозолистых руках он держал не заправленную трубку для курения.
— Ба! Как же вас занесло в Трехлучие в такие сугробы-то? — удивился он и покачал головой.
— У нас выносливые кони, — холодно ответил Маркус и улыбнулся.
Староста нервно кашлянул.
— Ну, коли так, дом-то гостевой свободен, останавливаться будете? — уточнил он, натягивая жалкую улыбку, но на его лице недвусмысленно читался ужас.
— Питер! Ну как тебе не стыдно! — вскинула в негодовании руками женщина и повернулась к нам. — Вы обязательно должны остаться на свадебку-то! Традиция это! Все случайные путники приглашаются на веселье, тогда и молодым везде будут рады.
Улыбка на лице старосты нервно дёрнулась, а глазки забегали, а вот жена говорила совершенно искренне, хотя и знала, что приглашает на
