ли это совпадение. Ярость закипает с новой силой, увеличивая ту злость, что клокотала в груди все последние сутки.
Александров направляется обратно к дому. И я, сука, знаю, зачем он туда идёт. Точнее, за кем. Он планирует сейчас увезти Инну в Москву. Тварь!
Дёргаю ручку автомобильной дверцы и выскакиваю под дождь.
– Бл**ть, Глеб, тормози! – Стас выходит следом за мной.
Я оказываюсь у ворот в считанные секунды, и как раз в этот момент Александров выводит Инну. Точнее, он её вытаскивает и почти швыряет на грязь. Она падает в лужу в метре от машины. Затем он резким движением ставит Инну обратно на ноги.
– Достала, сучка тупая!
– Сука... – сплёвывает позади меня брат, и я чувствую, как он пытается ухватить меня за плечо, но не успевает.
Да и мне срать, пусть делает что хочет – ярость полностью затмевает рассудок.
Подлетаю к Александрову, отрываю его лапы от моей женщины и разворачиваю на себя. Бью в его сраную рожу кулаком так, что тот отлетает и падает лопатками на землю. По харе ублюдка растекается кровь и сразу смывается дождём.
Мой взгляд лишь на миг касается перепуганного лица Инна. Будто под слоем ваты я слышу её крик и вой сирен где-то поблизости, после чего меня кроет ещё больше.
Первый удар ногой приходится по рёбрам Александрова.
У неё были переломы... Сука...
Второй удар в живот. Затем в пах...
Он насиловал её. Сраное ничтожество. Тварь!
Затем я сажусь на урода сверху и бью кулаками по его роже, пока она не превращается в месиво. Я бью и бью, как обезумевший, желая убить, уничтожить, задавить эту тварь.
– Глеб! Хорош! Ты его убьёшь! Глеб, бл*ть! – голос брата пытается вырвать меня из морока.
Я чувствую, как меня оттаскивают. И не один человек. Возможно, приехали менты, но я ничего не вижу, и не слышу. Хочу убить его. Растоптать.
Лишь слабый чуть слышный всхлип позади заставляет меня остановиться. Это Инна. Её голос звучит громче чем все остальные крики вокруг, громче шума дождя, громче вря сирен.
Я резко поворачиваюсь и впериваюсь взглядом в её бледное болезненное лицо.
– Глеб... – снова стонет и хватается за живот.
Больше не надо слов. Я бросаю полумёртвого Александрова и кидаюсь к Инне, которая, опёршись поясницей о машину, начинает медленно оседать. Успеваю подхватить её, пока она не упала, и прижать к себе.
– Малыш! В чём дело?! Тебе плохо?!
– Глеб... Что-то не так... С детьми что-то не так... Мне очень больно... Живот болит...
Медленно опускаю взгляд к животу, который рыдающая девушка отчаянно сжимает руками, и вдруг вижу, что между ног на её светлых брюках растекается алое пятно крови.
Глава 91
Глава 91
– Бл*ть, – подхватываю Инну на руки за секунду до того, как она успевает рухнуть на землю. – Стас, машину открой, её нужно положить!
Брат тут же распахивает заднюю дверь и отодвигает передние сидения, чтобы было больше места.
– Вызови скорую!
Уложив Инну, распахиваю в машине все двери, чтобы ей было легче дышать.
– Я уже вызвал. Сразу после того как позвонил ментам. Предполагал, что Инне может потребоваться медицинская помощь.
– И где она, бл*ть?!
– Я не знаю, Глеб… едет…
– Чёрт, менты уже давно здесь, какого хрена скорая едет так долго?! Это, бл*ть неотложная помощь!!!
В этот же момент из салона раздаётся тихий стон. Тут же перевожу туда взгляд. Смотрю на бледное, сморщенное лицо Инны. И в эту секунду мне кажется, что я чувствую всю ту боль, которую она сейчас испытывает.
Она словно и меня всего на части рвёт. И лучше бы так оно и было.
Она так и не отрывает ладони от живота. Переворачивается на бок и поджимает ноги. Пятно крови на брюках становится ещё ярче.
– Бл*ть, Стас, звони ещё! – резко разворачиваюсь на брата.
Он тут же достаёт из кармана мобильный и отходит от меня на шаг. Что-то тихо говорит в трубку, хмурится.
Вынимаю из подстаканника бутылку с минералкой, отрываю от футболки кусок ткани, смачиваю и протираю Инне лоб и щёки.
– Потерпи, малыш, ладно? Сейчас поедем в больницу.
– Глеб… очень больно…
– Я верю. Скоро всё пройдёт. Всё будет хорошо, Инна, я тебе обещаю.
Чёрт, паника мне просто кости выламывает. Никогда в жизни мне не было так страшно, как сейчас.
Снова смачиваю тряпку водой, задираю Инне рукава и протираю руки. В кровь ударяет дикая, неразбавленная ярость, когда взгляд цепляется за синяки на её плечах и красные отметины на запястьях. И в этот момент я жалею, что не успел забить этого ублюдка до смерти.
Лучше бы он сдох. Сука, лучше бы сдох. Нары для этой твари слишком лёгкая кара.
– Глеб, скорая в пробке стоит на выезде с кольца, – Стас скидывает вызов и убирает телефон в бардачок. – Там авария на две полосы, им даже по встречке не проехать. Надо ехать самим.
– Бл*ть! Стас, дай мне ключи от машины! Я отвезу Инну, а ты оставайся здесь. Проследи чтоб эта тварь ушлая с ментами не договорилась и его не отпустили.
– Они его не отпустят, Глеб. Менты в курсе, что я адвокат. Я предупредил их, что у меня тоже собрано достаточно материала на Александрова. И уж в этом городе у меня связей достаточно. Если они его отпустят, то лишаться не только должностей, но и под суд пойдут по полной программе. Они это прекрасно знают. За руль я тебя тоже не пущу, ты в таком состоянии не сможешь вести машину. Садись с Инной сзади, я за руль.
Захлопываю дверь в салон, сажусь на заднее сидение и кладу голову Инны себе на колени.
Бл*ть, у неё лицо бледное и губы начинают синеть. Я даже не хочу думать, от холода или от того, что она потеряла слишком много крови.
Сердце рикошетит об рёбра на ультра скорости. Словно всё моё тело превратилось в один сплошной пульс, который я чувствую каждой клеткой.
– Куда ты свернул? Питер в другой стороне!
– Мы не успеем до города. Слишком долго. Я посмотрел по навигатору, здесь в семи километрах больничка местная, надо туда.
– Стас, бл*ть, это сельская больница! Чем они ей там помогут?!
– Это областная больница, Глеб. Может и не самая
