Книга Невыносимая шестерка Тристы - Пенелопа Дуглас

Ублюдок!

Он корчится и стонет, а я пытаюсь посмотреть в заднее окно, но Клэй нигде не видно.

Если этот мерзавец навредил ей…

Его хватка ослабевает, и он зажимает нос одной рукой, струйка крови стекает вниз.

— Чтоб тебя! — выплевывает Каллум.

Я размахиваю руками, и, хотя прекрасно знаю, что мне не сбежать, может, если я доставлю достаточно хлопот, он вышвырнет меня из машины. Он даже не представляет, что с ним будет, если сделает мне больно. Разве ему все равно?

Он обвивает рукой мою талию, а потом хватает за шею и сжимает ее.

У меня вырывается хрип, когда он перекрывает путь к кислороду.

— Ты уверен в своих действиях?

— Так все и должно было произойти, — шепчет Каллум. — Особенно когда я понял, что ты в любом случае не придешь завтра вечером. Ты дала ключ Мэйкону, да? Чтобы он проник в Фокс Хилл? Испортил картину? Сорвал нашу вечеринку завтра вечером и разобрался с нами?

Значит, он решил удивить меня днем раньше.

Что ж, он только отчасти прав. Никакой драки не должно было быть, и мои братья никогда не собирались приходить туда. Они сделали намного больше, чем думает Каллум, в ту ночь, когда сожгли картину.

Но это все меняет. Он украл меня с улицы. Из машины. Мэйкон это так не оставит. Он может многое стерпеть, но не подобные выходки. Хоть Каллум и получит именно то, что ему причитается, полиция не станет лениться, когда пропадет сын-основатель. Моей семье ничего не сойдет с рук надолго.

Пожалуйста, Клэй, не надо звонить им. Пожалуйста.

Все должно было пойти совсем не так. Дерьмо.

Я извиваюсь, кричу и машу руками, пытаясь дотянуться до двери, чтобы выпрыгнуть из машины, если мне представится такая возможность, но Делани нажимает на газ, ускоряясь, и Каллум впивается ногтями в мою шею.

— Прекрати, — цедит он сквозь зубы. — Или мы вернемся и заберем Клэй.

— Что, по-твоему, ты делаешь? — спрашиваю я. — Она видела тебя. Она видела вас, — я смотрю на Майло, Делани и другого парня на пассажирском сиденье, которого я не узнаю. — Она прямо сейчас звонит в полицию.

— Ты так думаешь? — тянет Каллум. — И что мне сделает полиция?

Я закрываю рот и смотрю на него.

— Думаю, вместо этого она звонит твоим братьям.

Мое сердце на мгновение замирает. Ее инстинктом было бы вернуть меня и заставить Каллума Эймса заплатить. Она бы не доверила это дело полиции, учитывая, кто его отец.

И он знает это. Он точно знает, что произойдет дальше.

— Вот чего ты хочешь, — тихо говорю я. — Втянуть их в это. Ты хочешь заполучить его внимание.

Он замолкает, но не отводит взгляд. Я всегда знала, что дело не во мне. Я просто недооценила его, полагая, что он не зайдет так далеко.

— Если ты не сказала им о запланированном вечере, тогда никто не будет знать, где тебя найти, так что нет… — отвечает Каллум. — Я не жду, что твои братья на самом деле появятся. Там будем только мы. Однако я уверен, через несколько дней они все же найдут меня. После того как мы закончим.

О, Боже. Я сглатываю подступающую тошноту.

Знает ли Клэй, куда они везут меня? Она говорила, что не имеет представления ни о каких клубах.

Никто не придет за мной. Мой телефон остался в лимузине, и теперь никому не удастся отследить меня, а их четверо. Паника охватывает меня. Дерьмо.

Мы выезжаем на шоссе, мчимся по темной полосе, и Дел внезапно сворачивает влево, выезжая на длинную, гладко вымощенную дорогу, ведущую к Фокс Хилл.

Дубы с обеих сторон создают навес от луны и звезд, и я могу разглядеть только блеск в глазах Каллума, когда смотрю на него, а он глядит на меня в ответ. Тьма поглощает нас, и он знает, что должно произойти, так же хорошо, как и я.

Чувствую укол в шею и ощущаю, как его ноготь впивается в мою кожу.

— Ты никогда не оправишься от этого, — бормочу я.

— Я не беспокоюсь о себе.

— А стоило бы, — говорю я. — Будет больно.

Никто по-настоящему не является злым. И не многие из них сумасшедшие или больные.

Каллум зол. И он не всегда будет чувствовать себя так. Он уверен, что хочет пересечь эту черту?

Его глаза сужаются, и я могу сказать, что он размышляет об этом. Сможет ли он отпустить меня? Или он зашел слишком далеко и ему под силу с таким же успехом закончить начатое?

Медленно потянувшись за спину, я снимаю туфли на золотых ремешках, которые месяц назад надела на Клэй. Мне не удастся в них убежать.

Дел жмет на тормоза, и внедорожник с визгом останавливается. Я бросаю взгляд в окно, видя, что мы находимся на поле для гольфа, за домом поля. Арасели развозила пиво игрокам, и однажды мне пришлось ее забрать.

Двери открываются, меня обдает запахом дерева, травы и пота, когда кто-то хватает меня и вытаскивает из кабины. Делани разворачивает меня и смотрит на сверху вниз, пока Каллум затягивает ленту вокруг моих запястий. Дел мерко улыбается, и я не уверена, что этот парень когда-либо смотрел мне в глаза или знал о моем существовании, когда жил в Мэримаунте, но теперь он точно знает.

Его взгляд скользит вниз, а затем снова вверх по моему телу, и до меня доходит, что я в нижнем белье. Трусики и маленький корсет: платье осталось на полу лимузина.

— Какая жалость, — сетует он.

Его руки скользят по моему животу к спине, я пытаюсь вырваться и кричу, пока у меня не начинает саднить в горле.

А потом внезапно зубы впиваются в мою задницу, и я разворачиваюсь. Я пинаю Майло, не давая ему времени сопротивляться, прежде чем бросаюсь на него сверху, мы оба падаем на землю, и мое колено врезается ему в пах.

— А-а-а! — вопит он.

Я рычу, Майло дергает меня за волосы, оттягивая голову назад, а потом кто-то отталкивает меня от него, и я приземляюсь спиной на подъездную дорожку.

Стараюсь вскочить, но Каллум уже прижимает меня к земле. Он ставит пузырек перед моим лицом.

— Ты хочешь запомнить это?

Я замираю, мое дыхание на мгновение прерывается.

Смотрю на наркотик, потом на него, у меня болят пальцы. Он сказал, что не накачивал людей наркотиками. Неужели Каллум действительно использовал бы это против меня?

Я с трудом сглатываю и киваю. Если он засунет это мне в глотку, я буду без сознания. Не смогу сопротивляться, убежать, подтвердить личность…

Но Каллум не хочет отдавать его мне. Ему нужна послушная девушка. Ему не терпится получить то, о чем, по его мнению, мы договорились.

Но он использует его, если придется.

Ублюдок.

— Я все равно сомневаюсь, что запомню это, — выплевываю я, демонстрируя ту жалкую борьбу, силы на которую у меня еще остались.

Он просто усмехается и поднимает меня с земли. Вызов принят.

— Возьми ее, — он толкает меня к Майло, который становится грубее, когда наматывает мои волосы на кулак и сжимает руку.

Они ведут меня внутрь темного здания, и я замечаю картины на стенах в позолоченных рамах и чувствую запах полированного дерева и кожаной мебели. Они толкают меня через гостиную,