Поэтому Мор пёр на встречу с невозмутимостью и неизбежностью вулканического лавового потока. Столь же неуязвимый и смертельно опасный. За одно, внимательно смотрящий за тем, чтобы я не споткнулась и не оступилась. Гибкое щупальце невесомо страховало меня, обвив под грудью.
Пройден второй кордон. Нас провожали не только наши бойцы, но и, что странно, десяток кошмарного вида сателлитов.
* * *
— Бойцы готовы защищать Доминанту. — просветил меня собранный Сет. — Мрак выбрал лучших. Наша Доминанта самая лучшая!
Мрак глухо что-то пророкотал.
— Не бойтесь, дорогая, — моей руки коснулся Морис, — Нас очень трудно убить.
Блин! Нашел, чем успокоить! Только страшней в три раза стало! Так страшно, что уже даже и не страшно почти.
Еще десять минут ходьбы и мы… Мы пришли.
На встречу нам выдвинулась белоснежная тень, величиной со среднего слона.
Хм… А Белая Королева не совсем похожа на классического сателлита! Скорее на Франкинштейна…
В идеальные очертания классического сателлита, явно вторглись иные пропорции. От головогруди поднимался торс, переходящий в аккуратную голову, на стройной шее, увенчаную тремя огромными синими глазами, мягко светящимися в ночном мраке. Лицо немного портил большой безгубый рот, разрезающий лицо Королевы почти пополам. Жвала, по сторонам рта непрерывно двигались. Полуруки-полулапы, крепящиеся там же, откуда у гуманоидов растут руки, покрыты точайшим белоснежным пушком.
Судя по всему — Белоснежка считается хорошим бойцом и ничего не боится. Во всяком слчае, она шла ко мне одна. Свита остановилась метрах в двадцати за спиной Королевы.
Я тоже двинулась на встречу. Надеюсь, это было не очень жалкое зрелище!
Вот и встреча!
* * *
Глаза Королевы бесстрастно взирали на меня. Я не отводила глаз принципиально! И чихать на то, что она — Королева! Её бы на ковёр к нашему учредителю, когда по итогам квартала отчитываемся в начисленном НДС! Вот где жуть-жуткая!
Белоснежка издала негромкое грудное шипение.
— Белая Доминанта спрашивает — ты отдаёшь ей Мрака? — поднырнул мне под руку мохнатый синхронный переводчик.
— Сет, ты же знаешь — никого я ей не отдам. Мрак — мой! Скоро родятся мои дети и он будет заботится об их безопасности. Так и переведи.
Очень довольный и совершенно спокойный сателлит процокал череду звуков. На секунду замер. Потом добавил что-то ещё. И это ЕЩЁ, почему-то выбесило Белоснежку напрочь.
Я и охнуть не успела, как она оказалась рядом. Ну… как рядом. Рядом с Мором. На которого натолкнулась, как на скалу.
Сет недовольным и весьма вызывающим тоном проклекотал очередную оскорбительную (я так думаю) гадость.
— Сетик, милый, а что ты ей сейчас сказал? И перед этим, что к моим словам добавил? — елейным тоном пропела я.
На самом деле я была зла. Очень. Просто вот, взяла бы и выщипала всего Сета! Ну, или в крайнем случае — побрила!
— Сет хороший! — буркнул интриган отодвигаясь от меня подальше.
— Конечно, Сет хороший! — подтвердила я. — Только зачем ты Королеву оскорбляешь и провоцируешь?
— Сет знает, что делает! — отдуплился мой любимый сателлит, и не собираясь близко подходить.
— Сееет!
— Сет хороший! Доминанта любит Сета. — на всякий случай предупредил осторожный негодник.
— Ты прав, но зачем злить Королеву?
— Госпожа, а она уже и не злится… почти. — отвлек меня от разборок с Сетом мягкий голос Мориса.
Повернувшись в сторону подзабытой Доминанты, уувидела в глазах Белоснежки искру интереса. Ещё бы! Сейчас мы с ней должны были меряться тем, какие мы крутые. А взамен я выясняю отношения с полугуманоидным сателлитом!
События продолжали опережать меня. Потому, что не успела я ответить, как Морис скользнул… к Белой Королеве! А мезопакостный Сет что-то снова курлыкнул обалдевшей то ли от его наглости, то ли от невозможности происходящего, Белой Королеве.
А МОЙ муж, скользнув к обомлевшей сателлитихе коснулся сочлений, чем вызвал заметное удивление. Потом, погладил выпуклую борозду на бархате брюшка, от чего Белоснежка курлыкнула томно и довольно… игриво?! Развернув корпус и наблюдая затянутыми поволокой глазками за Морисом.
Жеваный кот! Что тут происходит!? Морис совсем охренел? Он что, Белоснежку охмуряет? Или это у меня с головой совсем хреново?
Убью! И мужа и Белоснежку! Обольститель гадецкий!
— Морррисс… ещщё одно движение, и я за ссебя не отвечаю… — тихо выдохнула я, глядя как лимари продолжает движение рукой к нижней части брюшка Белоснежки, — Откажусссь и подыхай! Если тебе она кажется привлекательней меня!
А у самой в голове файлы не то, что разошлись — они ещё и расформатировались. Мозг ревратился в коктейль противоположных эмоций. Я ненавидела и любила. Ревновала и игнорировала. Мне было больно и приятно.
— Ничего дурного делать не собирался. — Морис незаметным движением оказался уже рядом со мной, в своей любимой позе — на коленях и уткнувшись лицом в живот. — Только намекнул Белой Королеве, как может быть приятно простое внимание самца, — Он с невинным видом поднял лицо ко мне.
А я в бешенстве, от души врезала ему пощёчину, с ужасом наблюдая за наливающимися кровью царапинами, оставленными моими ногтями.
Морис же с нежной улыбкой и не обращая внимание на кровь, поцеловал мою ладошку с окровавленными ногтями, как величайшую драгоценность.
Вперед снова выступил Сет и деловито что-то процедил Белоснежке, ещё не отошедшей от наших семейных разборок.
И вдруг… лицо сначало обожгло, словно огнём, а потом… с меня слетела маска! Странно и непонятно! Раньше времени! Говорили же мне, что при определённой концентрации гормонов и большом выбросе адреналина, организм отторгнет маску, как ненужную помеху.
Рывок. И я сижу на коленях Мориса, а сам супруг осторожно гладит моё лицо, любуясь им, словно шедевром гениального скульптора:
— Как вы красивы! Ни одна женщина не сравнится с вами! Понимаю теперь, почему Шат отказался от всех гаремов.
— Ты издеваешься сейчас? — на глазах выступают злые слезы, — О какой красоте ты говоришь? Я самая обычная женщина! А лицо, к тому же, ещё и «украшено» шрамами! Это если ты их не заметил! — упираясь в плечи мужа, пытаюсь его оттолкнуть.
Как и следовало ожидать — без успешно.
— У вас нет шрамов, — добивает Морис, — И вы на самом деле очень красивы!
— Морис… нам сейчас не до обсуждения моей внешности.
— Почему же? Самое время, — словно издевается лимари, — Для меня, сейчас, это самое важное. А если вы о Королеве, то она подождет. Пока я на вас налюбуюсь и вы меня накажете за это своеволие.
