P.S. Я пришлю вам первый экземпляр романа. Вы узнаете в нем некоторые места вашего прекрасного дома!»
Вытащив деньги из конверта, Поузи увидела, что Себастиан оставил ей по меньшей мере вдвое больше того, что был должен. На ее глазах выступили слезы. Осознавая, что будет страшно скучать по нему, она удивилась, почему он вдруг так поспешно уехал, причем даже без намека на предупреждение.
Поставив чайник на плиту, Поузи уже почувствовала, как изменилась домашняя атмосфера. Несмотря на то что большую часть времени Себастиан проводил у себя наверху, присутствие в доме другого человека было ощутимо. А теперь Поузи вернулась к своему одинокому бытию. Обычно она воспринимала его нормально… ведь она много лет прожила одна в этом доме. Но сегодня вечером из-за случившегося с Сэмом и из-за странных пятен, увиденных на стене Башни, уединение стало ощущаться как полнейшее одиночество. Необходимо было с кем-то поговорить. Сделав короткий звонок, Поузи упаковала пастушью запеканку, приготовленную на ужин Себастиану, взяла бутылку шампанского, вышла из дома, дошла до своей машины и поехала в гости к Фредди.
– Заходи, милая, – сказал Фредди, пропуская ее в прихожую.
– Спасибо, Фредди. Я привезла пастушью запеканку. Ее только нужно подогреть в духовке.
– Соблазнительное угощение, – с улыбкой сказал он, принимая от нее пакет. – А то я уже собирался жарить традиционное блюдо нищего студента, яичницу с хлебом.
– Я тебе правда не помешала? – спросила Поузи, следуя за ним на кухню.
– Ничуть. – Фредди мельком глянул на бутылку шампанского. – У нас есть праздничный повод?
– К сожалению, нет, даже наоборот. Это прощальный подарок Себастиана. Он сегодня совершенно неожиданно взял да уехал.
– Неужели? Странно. Он показался мне вполне надежным и серьезным парнем, хотя с этими творческими личностями, наверное, никогда ни в чем нельзя быть полностью уверенным. Стоит ли нам открывать его?
– А как же иначе? – Поузи вздохнула. – Я уверена, что оно равно хорошо и в грустные и в радостные моменты.
– Ладно, я открою его, а ты пока ставь запеканку в духовку. За ужином сможешь спокойно рассказать мне, что там у вас случилось.
– Да все дело в Сэме, Фредди. Его арестовали вчера вечером в отеле «Виктория» в Норфолке и обвинили в мошенничестве.
– Ясно, – коротко изрек Фредди, надеясь, что его лицо не выдало того, что он уже слышал об этом от Себастиана.
Фредди достал из серванта два бокала под шампанское.
– Сэма выпустили под залог, – продолжила она. – И его адвокат считает, что если он даст показания против своего бывшего партнера, то с него могут снять обвинение, но это уже будет решать прокуратура[48].
– Я не стал бы, Поузи, особенно надеяться на это. Когда я уходил на пенсию, отставания в рассмотрении уголовных дел достигали нескольких месяцев. Этот его партнер… похоже, изворотливый тип?
– Очевидно. Я не знаю деталей, но суть в том, что из-за ареста моего сына все контракты на продажу Адмирал-хауса можно спустить в канализацию. Спасибо, Фредди, – добавила она, когда он вручил ей бокал шампанского. – Не знаю толком, за что бы выпить.
– Может, за жизнь? За то, что никто вчера вечером не умер, и, судя по тому, что я услышал, Сэм, будем надеяться, отделается предупреждением. В наших тюрьмах, Поузи, просто не хватит места, чтобы сажать всех мелких преступников.
– Мой сын – преступник… – Поузи вздрогнула. – У него будет судимость?
– Возможно, будет, но нет смысла думать об этом сейчас. Впереди еще длинный путь. За тебя, Поузи, – провозгласил Фредди и сделал глоток шампанского.
