Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
Так что же, Бумажный Джек — волшебник? Только не в моей истории, по крайней мере не в том смысле, в каком понимала волшебство Джилли. И все же у него была своя магия, такая, которая окружает всякого талантливого артиста, каким был Джек. А еще он всегда поднимал мне настроение. Рядом с ним даже самый хмурый день не казался таким уж мрачным, а солнечный становился еще светлее. Джек просто источал радость, и всякий хочешь не хочешь, а заражался ею. Так что в каком-то смысле волшебником он все же был.
А еще я часто спрашивал себя, интересно, откуда он взялся и как оказался на улице. Люди, которые кормятся на улице, примерно поровну делятся на тех, у кого нет другого выбора, и тех, кто сам выбрал такую жизнь, как я например. Но со мной не все так просто. У меня есть небольшая квартирка недалеко от того места, где живет Джилли. Да и работы я никогда не чурался, особенно зимой, когда игрой на улице много не заработаешь и концертов мало.
Не у всякого бродяги есть такой выбор, но мне казалось, что Бумажный Джек как раз может быть одним из них.
— Он такой интересный мужик, — продолжала Джилли.
Я кивнул.
— Но я за него беспокоюсь, — добавила она.
— Как так?
Джилли нахмурилась, ее лоб пошел морщинами.
— По-моему, он похудел, да и ходить ему труднее стало, чем раньше. Тебя здесь не было, когда он приходил сегодня, — он так шел, как будто земля его к себе вдвое сильнее тянула, чем других людей.
— Да ведь он старый, Джилли.
— В том-то и дело. Где он живет? Есть у него кто-нибудь, кто бы за ним приглядывал?
В этом вся Джилли. Сердце у нее большое, как город, в нем есть место для всех и всего. Она вечно собирает подкидышей, будь то собаки, кошки или люди.
Когда-то и я был одним из ее подкидышей, но это время прошло.
Может, взять да и спросить у него самого, — предложил я.
— Он же говорить не умеет, — напомнила Джилли.
— А может, просто не хочет.
Джилли покачала головой:
— Я уже миллион раз пробовала. Он слышит все, что я ему говорю, и всегда ухитряется ответить — то улыбнется, то бровь этак поднимет или еще что-нибудь, — но никогда не говорит ни слова. — Морщинки на ее лбу залегли так глубоко, что мне даже захотелось протянуть руку и их разгладить. — А в последнее время, — добавила она, — вид у него стал такой, точно он призрака увидел.
Скажи эти слова кто-нибудь другой, я бы решил, что у Бумажного Джека что-то неладно. В устах Джилли они обретали буквальный смысл.
— Так речь пойдет о призраках? — спросил я.
Я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно менее скептически, но по разочарованию, которое мелькнуло в глазах Джилли, я понял, что не слишком преуспел.
— Ох, Джорди, — вздохнула она. — Ну почему ты не веришь в то, что с нами случилось?
Вот версия происшествия, имевшего место года три тому назад, на которую ссылается в данном случае Джилли.
Мы встретили призрака. В дождливую ночь он вышел из прошлого и похитил женщину, которую я любил. По крайней мере, это именно то, что я помню. И Джилли тоже, но больше никто.
Ее звали Саманта Рей. Она работала в «Джипси рекордз» и снимала квартиру на Стэнтон-стрит, но после того как прошлое ворвалось в настоящее и похитило ее у меня, все в «Джипси рекордз» о ней забыли, и даже хозяйка квартиры со Стэнтон-стрит не могла ее вспомнить. Призрак похитил не только ее саму, но и стер всякую память о ее существовании.
Старая фотография, которую мы с Джилли купили немного погодя в антикварном магазине Мура, — вот и все, что мне от нее осталось. На обороте дата, написанная рукой фотографа: 1912 год. На фотографии была Сэм, Сэм в окружении незнакомцев стояла на крыльце какого-то старого дома.
Я ее помню, но ее никогда не было. Вот во что мне пришлось научиться верить. Потому что все остальное не имело смысла. Я помнил о ней столько всякого, но, наверное, все это было, как говорит мой брат, jamais vu. Это то же самое, что deja vu , только вместо ощущения, что ты уже бывал где-то, помнишь то, чего на самом деле не было. Я никогда раньше такого выражения не слышал, — брат подцепил его в триллере Дэвида Моррелла, который как раз читал тогда, — но мне показалось, что оно отражает суть дела.
Jamais vu.
Но Джилли тоже помнит Сэм.
Стоило мне подумать о Сэм, и грудь точно обручем сдавливало; от попыток понять, что же тогда случилось, начинала болеть голова. Мне казалось, я предаю Сэм, пытаясь убедить себя в том, что ее никогда не было на свете, но я не мог иначе, ведь поверить в то, что произошло на самом деле, было еще страшнее. Как жить в мире, где может произойти все, что угодно?
— Привыкнешь, — говорила мне Джилли. — Где-то рядом, бок о бок с нашим, существует еще один мир, невидимый. Загляни в него хотя бы одним глазком, и щелочка никогда уже не закроется. Ты всегда будешь помнить, что он есть.
— Но я не хочу, — сказал я.
Она только покачала головой.
— Думаешь, это тебе решать? — сказала она.
Человек всегда решает сам — по крайней мере, я в это верю. И я решил, что ловушка какого-то там невидимого мира привидений, духов и еще бог знает кого не для меня. Но Сэм продолжала сниться мне по ночам, как будто никуда не исчезала. И я все еще носил ее фотографию в футляре для скрипки.
Я и сейчас чувствую ее, она словно мерцает через кожу, шепотом говорит со мной.
Не забывай меня...
Да я бы и не смог. Jamais vu. Но хотел.
Джилли пододвинулась ко мне поближе и положила руку мне на колено.
— Чем упорнее ты настаиваешь на том, что ничего не было, тем хуже тебе становится, — сказала она, продолжая наш застарелый спор, которому, наверное, никогда не будет конца. — Пока ты не смиришься с тем, что все было, как было, память будет преследовать тебя, точно призрак, не давая тебе стать самим собой.
— А у Бумажного Джека такой же призрак? — спросил я, чтобы перевести разговор в более привычное русло или по крайней мере отвлечь ее внимание от моей персоны к чему-нибудь другому. — С ним тоже что-то в этом роде случилось?
Джилли вздохнула:
— Воспоминания иногда бывают хуже призраков.
Мне ли не знать.
Я бросил взгляд на нижние ступени лестницы, где еще недавно сидел Бумажный Джек, но его уже и след простыл, только парочка голубей вперевалку бродила на его месте. Принесенная ветром обертка от шоколадного батончика прилипла к подъему ступеньки. Я положил ладонь на руку Джилли и пожал ее, потом подхватил свой футляр и поднялся.
— Мне надо идти, — сказал я ей.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
