Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 131
– Еще нужно позаботиться о Каролине… Обещала, что всегда буду с ней. И передать дела по дипломатическому корпусу. И тогда… тогда можно попробовать предложить династический брак. Под это дело выбить преференции для Рудлога…
Она долго сидит, пьет любимый чай, яростно раскачиваясь в кресле, пока на душе не становится совсем спокойно и уютно. Снова мир приобретает четкий порядок, и снова цели выстроены в последовательность, не мешая друг другу.
9 января, понедельник
Утром принцесса Ангелина проснулась задолго до рассвета. В окне только-только начинали бледнеть звезды. Вызвала служанок, позавтракала, подождала, пока развернут перед ней и помогут надеть белоснежный наряд с широким красным поясом. И вслед за одной из девушек пошла по тонкому слою гари к зеленой полосе и дальше, к вишневым садам императора.
Идти пришлось больше часа – ее вели скрытыми тропками, так, что ни разу принцессу не увидел никто из царедворцев и обслуги, хотя слышала она и мужские голоса, и команды занимающихся охранников, и щебет придворных дам. Похоже, невидимкой можно было пройти весь огромный парк.
Наконец служанки остановились по обе стороны от узенькой тропки, поклонились и замерли. Дальше Ангелина пошла одна.
Уже переговаривались осторожными трелями птицы, а она двигалась в цветущем вишневом саду, и не было видно ему края. Были здесь деревья и с опавшей листвой, и с только-только набухающими почками, и с едва заметными бутонами цветов, и с алыми ягодами, и раскрывшиеся, цветущие нежным белым цветом.
Не удержалась, сорвала несколько ягод, попробовала. Вишня была сладкой, вкусной, очень сочной – принцесса облизнула губы, посмотрела на пальцы. Они были покрыты красными каплями, словно кровью из порезов.
Император, одетый в очень простую серую рубаху и штаны, стоял на коленях на краю вишневого сада и копался в земле. Ани невольно улыбнулась – не думала, что найдет в этом величественном старике единомышленника.
Повелитель Йеллоувиня окучивал розы, не чураясь грязи. Повернул голову в сторону подошедшей принцессы, кивнул приветственно.
– Скоро рассвет, ваше высочество. Разделите его со мной.
– С удовольствием, великий император, – тихо сказала Ани. Хань Ши отвернулся, и она, понаблюдав немного за его работой, развязала ленты на щиколотках, сошла с высоких танкеток, сделала несколько шагов по мокрой траве и встала во влажную землю. Опустилась на колени неподалеку от старика и начала убирать тонкие ростки травы меж цветов.
Работа шла молча, и не сразу она заметила, что старик поднялся, вытер руки полотенцем и застыл, глядя в небо. Штаны его от колен и ниже были грязными. Поднялась и она – и белоснежный шелк ее платья тоже был испачкан землей.
Так и стояли – пока из-за каналов, висячих мостов и небоскребов великого Пьентана, самого гармоничного города в мире, не показалось солнце. Окрасило столицу в розовый и белый, очистило небо, заиграло на лицах приветствующих его людей.
– Часто встречаю здесь рассвет, – проговорил император мягко. – Светилу в миллионы больше лет, чем мне, а каждое утро оно встает и работает с одинаковым усердием. И нет его сильнее в нашем мире. Великая сила требует великого смирения. Чем больше дано, красная дева, тем больше приходится бороться с собой. Слабому противостоит мир, сильный противостоит сам себе. Но и сильнейшему нужна опора не слабее его – иначе можно рухнуть, разрушив себя. В чем твоя опора, дочь Воина?
– В семье, – ответила она без колебаний.
Он медленно покачал головой.
– Ты – их опора. А твоя? В чем находишь ты покой и силы?
Она промолчала, но император и не ждал ответа.
– Посмотри на солнце. Это жизнь, но что стало бы с Турой, если бы оно светило круглые сутки? Это тепло, но что стало бы, заслони оно все небо? Есть ли на твоем небе место для луны и звезд?
– Я понимаю вас, – сказала она с усилием.
– Мне трудно с Красными, – продолжил старик, – слишком смятенны вы всегда, слишком кипите, бурлите, рветесь менять мир. Даже ты – хотя ум твой холоден и спокоен, но дух полон ярости, несмотря на долгие дни медитации и то, что ты излилась вчера. Но в тебе есть зерно смирения, огненная дева. Оно утешает меня. Ты решила, что́ спросишь у Колодца?
– Да, ваше императорское величество.
– Хочешь ли ты что-то спросить у меня?
Она хотела. Узнать, почему ее так принимают, узнать, зачем прилетал Нории.
– Нет, ваше императорское величество, – произнесла Ани, склонив голову. – Я хочу только еще раз извиниться за вчерашнее. И поблагодарить за то, что вы остановили меня.
Он одобрительно и тонко улыбнулся.
– Следуй за мной, беспокойная дева, – император, как был, босиком, в грязной одежде, зашагал обратно, в цветущие сады. Ани направилась за ним, прислушиваясь. – Я покажу тебе Колодец. Но подумай, хорошо подумай. Нельзя просто так получить знание. Любое знание несет за собой ответственность. У тебя есть шанс отказаться – потом его не будет. Готова ли ты к ответственности?
– Готова, – кажется, голос ее звучал достаточно твердо.
– И он всегда требует с каждого свою плату. Не спрашивай какую. Я не могу сказать тебе. Колодец неведом даже для меня – хотя я был в нем однажды, но так и не понял его природу. По нашим легендам, появился он, когда наш Желтый прародитель в гневе ударил посохом о землю – посох от удара раскрошился в пыль, смешался с соком земли и стал живым серебром, ртутью, отворяющей память. Он может отказать тебе, может запутать, может затянуть в видения. Попав в него, ты можешь выйти через секунду или через год – никто не скажет когда. В Колодце ты бессильна и могущественна одновременно – и очень легко забыть то, зачем пришла, и остаться там навсегда. Помни об этом. Будет ли у тебя какая-то просьба ко мне?
Они остановились у глухого шестиугольного здания. Очень маленького, едва выше человеческого роста, очень узкого. Похожего на могильный камень, какие ставят на кладбищах Туры.
– Я буду благодарна, если вы скажете моим родным, что может пройти любое время, ваше императорское величество, – Ани погладила камень здания. Холодный. Мертвенно холодный. Настоящий саркофаг.
– Я поговорю с Василиной, – величественно кивнул император. Отвернулся и ушел.
Ани открыла низкую дверь «саркофага», вошла в помещение – и дверь тут же захлопнулась за спиной, закрывая путь обратно.
Темнота. Тишина. Ее тревожное дыхание. И мерцающее пятно на полу.
Живое озерцо золотистой ртути. По поверхности его шли, закручиваясь, водовороты – медленные, тяжелые, словно не жидкость там была, а вспухал бурунами металл. И холодом от него тянуло пронизывающим.
Ангелина скинула одежду, подошла к краю Колодца и, вздохнув, сделала шаг вперед.
Холодно. Чистый твердый лед.
Вокруг принцессы по краю поднялись в небеса светлые зеркальные стены – на нее смотрела золотистая-Ан-гелина, лицо ее менялось, искажалось и обретало объем. Сверкающая, текучая фигура встала лицом к лицу, склонилась к уху.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 131
