— Это он и есть?
— Да, — кивнул я.
Брукс наконец обратил на меня внимание и, видимо, что-то припомнил, потому что нахмурился, вглядываясь в мое лицо. Зато я его не забыл и, разглядывая его твердый мужественный подбородок и гладкую кожу, почему-то снова поймал себя на мысли о том, что с такой внешностью ему бы впору сниматься в рекламном ролике средств после бритья.
— Могу я спросить, отдаете ли вы себе отчет, что сейчас делаете? — осведомился он.
— Заткнись, — рявкнул Дорэн. Отпихнув в сторону Брукса, он протиснулся в прихожую, так и не выпустив из рук Гальончи, и ногой захлопнул за собой входную дверь. Брукс испуганно попятился, отступая в прихожую. Дорэн шел за ним по пятам. — Узнаешь меня, ублюдок?! — прошипел он. — Догадываешься, кто я?
Брукс заколебался, на лице его читались терзающие его сомнения. Но не потому, что он не узнал Дорэна, он сразу же догадался, кто перед ним, просто еще не решил, стоит ли говорить правду.
— Ты Энди Дорэн, — наконец выдавил он из себя. — Тот самый убийца.
Выпустив из рук Гальончи, Дорэн вскинул руку и с размаху ударил Брукса по лицу пистолетом, вложив в удар всю свою злость.
Я невольно зажмурился, а Брукс покачнулся и рухнул бы на пол прямо к нашим ногам, но удержался, ухватившись за одну из фигурных перекладин, украшавших лестницу на второй этаж. Вцепившись в нее двумя руками, Брукс снизу вверх, как зачарованный, разглядывал Дорэна, даже не замечая, что струйка крови из разбитого носа стекает у него по лицу и капля за каплей падает на натертый до блеска пол. Гальончи тоже к этому времени уже валялся на полу — рухнул, как только Дорэн отпустил руку, которой держал его за волосы, чтобы ударить Брукса, да так и остался лежать. Обозрев поле боя, Дорэн нагнулся к нему и снова наставил на него пистолет.
— Это твой босс, верно? Это он тебе платил?
Гальончи торопливо закивал.
— Ну а теперь ответь мне, — потребовал Дорэн, — прямо тут скажи, чтобы он слышал, почему он хотел, чтобы ты убил Джефферсона!
Гальончи зазвенел наручниками, пытаясь выпрямиться и сесть.
— Потому что это он убил ту девчонку. Ту самую, из-за которой тебя посадили в тюрьму.
Не успели эти слова сорваться с его губ, как Дорэн размахнулся и снова врезал Бруксу по зубам. Но на этот раз Брукс был начеку — он успел вовремя отпрянуть в сторону, повернув голову так, что удар пришелся ему не в лицо, а чуть выше уха. При этом он отшатнулся назад и попытался юркнуть за балюстраду лестницы, чтобы воспользоваться ею как укрытием. Теперь Дорэн оказался прямо передо мной — я решил воспользоваться этим и осторожно сделал один крошечный шаг назад. Мне хотелось держаться так, чтобы он меня не видел, — на всякий случай не мешает сохранить себе свободу маневра.
— Это правда? — потребовал Дорэн. — Это ты ее убил?
— Нет.
— Неправильный ответ.
Еще один удар. И на этот раз Брукс сделал попытку его избежать — метнувшись в сторону лестницы, он бросился по ступенькам, но Дорэн, видимо, этого ждал. Цепко ухватив Брукса за халат, он сдернул его вниз, пару раз с размаху ударил по затылку рукояткой пистолета и только потом швырнул разом обмякшее тело на пол. Я снова зажмурился, мельком успев заметить прилипшие к рукоятке волоски. На мгновение мне стало нехорошо. Опустив голову, я взглянул на тело Брукса, валявшееся у нас под ногами, заметил кровь, проступившую у него на затылке, и меня замутило.
— Кстати, тут Перри, заметил? И он готов согласиться с этим парнем. Ему тоже почему-то кажется, что это ты ее убил.
Брукс скосил на меня глаза, изо всех сил стараясь изобразить удивление, но у него ничего не вышло, слишком заметно было, что его душит злоба.
— Вы что, спятили?!
Даже под дулом пистолета, беспомощный, чувствуя кровь, заливавшую его красивую физиономию, идеально подходившую для рекламы лосьона после бритья, он не мог отказаться от своих привычек в разговоре с такими, как мы. И сейчас держался с барственной надменностью.
— Слушайте, Брукс, наверное, вам лучше сказать наконец правду, — вмешался я.
— Понятия не имею, о чем…
Дорэн снова занес над ним руку, но ударить не успел.
Сказать по правде, такой верткости я от Брукса не ожидал: с непостижимой скоростью он поднырнул под руку Дорэна и вырвался из удерживающих его рук. Мы и глазом не успели моргнуть, как он уже был на ногах и даже успел допятиться почти до самой кухни, при этом стараясь держать руки перед собой, чтобы не дать Дорэну вновь наброситься на него.
— Признавайся! — заорал Дорэн. — Скажи, что ты это сделал! Скажи же, черт тебя задери!
Вид его был страшен, совершенно потеряв голову, он даже не замечал, что брызжет слюной, костяшки пальцев той руки, в которой он сжимал пистолет, побелели от напряжения, все его тело содрогалось от злобы и жгучей ненависти к Бруксу.
— Клянусь, я не…
И тут прогремел выстрел. Уже в который раз я зажмурился. Огромный пистолет, тот самый, который я заметил у него в руках еще в трейлере, вздрогнул — раздался грохот, и пуля впилась в стену как раз за спиной Брукса. Услышав выстрел, тот заорал и поспешно присел, закрыв руками голову.
— Признавайся! — снова повторил Дорэн. Голос его неожиданно стал спокойным, будто выстрел странным образом заставил его вновь обрести хладнокровие.
Но Бруксу было не до этого — он думал только о том, чтобы спрятаться. Ему удалось кое-как втиснуться за угол, он по-прежнему держал руки поднятыми вверх, будто надеялся, что это сможет защитить его, если Дорэну придет в голову снова выстрелить.
— Да, это я, — прошелестел он шепотом, настолько тихо, что вначале я даже подумал, что мне просто почудилось, будто он этот сказал, хотя я не сводил с него глаз и заметил, как слабо шевельнулись его губы.
— Громче! — потребовал Дорэн.
— Да, это я, — покорно повторил Брукс, на этот раз громче. — Я убил ту девушку. Монику Хит.
Мы замерли. Прошло, наверное, не меньше минуты, прежде чем Дорэн снова заговорил. На этот раз с его губ сорвалось только одно слово:
— Почему?
Брукс опустил голову — его роскошные пушистые цвета красного дерева волосы упали ему на лоб, скрывая лицо.
— Я не нарочно… я не хотел этого делать. Честное слово, не хотел. Просто… просто она стала отбиваться, ну и… Мы с ней немного дурачились… так, ничего серьезного. Кроме нас, в беседке не было ни души. Я сунул руку ей под юбку и в шутку стянул с нее трусики, а она вдруг набросилась на меня, как дикая кошка. А потом вдруг вообще начала кричать. Завопила во весь голос, представляете? А там была куча народа, я хочу сказать, возле нашего дома, были все эти люди, мой отец и остальные…
Дорэн так и стоял, вскинув пистолет, дуло которого было по-прежнему направлено на Брукса: застыл, как изваяние, мне показалось, что даже забыл дышать. На мгновение он напомнил мне статую на одном мемориале времен войны, застывшее олицетворение надвигающейся угрозы.
