Но вдруг автомобиль остановился. Заглох.
Нет! Джанин снова нажала на педаль газа, стараясь вернуть машину к жизни, но та не реагировала и даже скатилась немного назад под небольшой уклон.
– Заводись, ты, кусок дерьма! – кричала Джанин на машину, плача, и слезы мешали ей видеть. Она снова повернула ключ зажигания, но услышала лишь несколько бесполезных щелчков. Салли-Мей, скорчившаяся на своем сиденье, нечленораздельно вскрикнула от ужаса.
– Заткнись! – заорала на нее Джанин, повернулась к женщине и дала ей пощечину.
Вдруг она заметила через пассажирское стекло какое-то движение.
– Помогите!
Окна машины были закрыты, и на пустом шоссе не было никаких огней – ни легковых машин, ни грузовиков, – но она закричала снова; это был такой громкий панический визг, что она рисковала навсегда сорвать себе голосовые связки.
– Помогите! – Джанин отчаянно давила на газ, поворачивая ключ зажигания.
Монстр приближался.
Он выскочил на них из темноты – очень высокий мужчина в потрепанном старомодном костюме; его лицо наполовину сгнило, разложившаяся плоть просвечивала через тонкий слой кожи на лбу, щеках и подбородке. Ковыляя, он обошел машину спереди, пересекая двойные лучи фар, и направился к дверце водителя, пока Джанин с безнадежным упорством раз за разом поворачивала ключ зажигания. Он ухмыльнулся, показав грязные окровавленные зубы. Его выпученные глаза скользнули с лица Джанин вниз, на ее живот.
Он знал, что она беременна. Он мог это чувствовать. Он съест плод.
– Не двигайся, – взвизгнула Джанин, хотя Салли-Мей вовсе и не двигалась. – Оставайся на месте! Дверь заперта. Он не сможет пробраться внутрь.
Кулак ударил в окно и разбил стекло!
Джанин даже не успела вскрикнуть, когда сильные пальцы сомкнулись на ее шее и вытащили ее наружу через разбитое стекло. Она ощутила холодный ночной воздух.
Комната в отеле оказалась дерьмовой. Предполагалось, что она была лучшей из того, что мог предложить этот дрянной городишко, но несмотря на то, что в номере было чисто, а телевизор транслировал даже каналы HBO и CNN, чувствовалось тут что-то второразрядное, будто комната находилась на грани между нормальным помещением и трущобой, но все же была ближе к последней.
Однако Росситера это не волновало. Он чувствовал себя хорошо, ощущал сильный прилив энергии и мотивации впервые с тех пор, как окончил Академию, и был сегодня счастливее, чем за все время своей работы в этом чертовом штате.
Наконец-то крупная удача.
Подсознательно он догадывался об этом уже тогда, когда сопоставил данные на компьютере, но окончательно уверился в благосклонности фортуны, когда встретился с восточной девушкой и ее бабушкой. Это было большим делом – не таким, о каких пишут в дешевых полицейских романах, а в гораздо более глубоком смысле.
Он не просто ловил преступников.
Он сражался с силами Зла.
Росситер так и не поговорил с Энгельсом, хотя сказал тогда Роберту, что поговорит; он потратил это время на то, чтобы отстранить от дела полицию штата, чтобы эти ленивые, толстозадые ублюдки не путались у него под ногами. Тем не менее Росситер позвонил своему начальнику и оставил сообщение на его автоответчике, чтобы не иметь проблем с нарушением протокола. Потом немедленно связался с Вашингтоном и добился от людей на промежуточных инстанциях, чтобы его соединили с Джеймсом Ф. Уотли, главой Западного отдела бюро, которому и был представлен полный доклад. Конечно, авантюрный поступок – Росситер знал, насколько дико звучало его сообщение. Но он заранее написал свою речь, и потом, у него имелись немалый опыт и умение представлять невозможное возможным; к тому же он сумел демистифицировать наиболее фантастические аспекты ситуации. Короче, Росситеру удалось представить отчет, соответствующий стандартам Бюро.
Тем не менее его удивило, что Уотли не поймал его на нескольких несоответствиях, и Росситер подумал, что, возможно, какой-то отдел или какая-то команда в Бюро работают над похожим проектом. Или, возможно, один из аналитических отделов уже выдвинул предположение о существовании вампиров. Или директор просто списал его со счетов как сумасшедшего. Какой бы ни была причина, спокойная и рациональная реакция Уотли на его дерзкую гипотезу заставила Росситера изменить планы. Он собирался просить о подкреплении, но решил не делать этого. Это было опасное решение и очевидное нарушение правил, но он верил старой китаянке. До сей поры она не ошибалась, и не было оснований считать, что она поведет их в неверном направлении, когда они выйдут на финишную прямую.
Ему не хотелось делиться своей славой с каким-нибудь Джонни, подошедшим чуть позже. Это дело – его, и только его детище. Пусть катятся ко всем чертям Уотли, Энгельс и вообще все. Когда заварушка закончится, он пошлет отчет непосредственно директору Бюро. Он сумеет выписать себе билет наверх.
Росситер сел на кровать, посмотрел несколько минут комедийное шоу по HBO, затем переключался на NBC, ABC, CBS и, наконец, на независимый канал, по которому показывали старый фильм о монстре.
Как они это называли в шестидесятых? Счастливым совпадением? Сью проснулась и какое-то время не могла вспомнить, где находится. Контуры мебели в комнате были неправильными, звуки – незнакомыми, а кровать развернута в неверном направлении. Потом Сью увидела рядом с собой бабушку, которая сейчас вставала, опираясь на спинку кровати, и все события предыдущего вечера промелькнули перед ней.
Бабушка спокойно посмотрела на нее.
– Вчера ночью мне приснилась черная церковь.
Сью кивнула и ощутила холод, вспоминая темные и мрачные образы своих собственных путешествий во сне, и подумала, что и она ее видела.
– Это там мы найдем капху гирнгси. Там он живет.
Бабушка сказала это уверенно, и Сью села, сбросив с себя одеяло. Она ожидала, что почувствует что-то иное, почувствует… что-то. Она знала, что так будет. Она знала, что, когда настанет время, ее ди лю ган проснется, и она почувствует нечто, узнает нечто, хотя сегодняшнее утро было похоже на все остальные. Даже обрывочные образы, которые она видела ночью, стали забываться. Если у нее действительно было ди лю ган, какая от него польза?
Чувствовала ли что-то ее бабушка?
– Итак, что мы теперь будем делать? – спросила Сью. – Просто пойдем в церковь и вступим в бой с капху гирнгси?
– Да.
Сью моргнула, не готовая к такому ответу.
– Нам разве не нужно провести какой-то ритуал? Или отправиться туда в какое-то определенное время?
– Нет, – улыбнулась бабушка. – Ты слишком насмотрелась фильмов.
Сью встала с кровати, взяла со стула свой халат и надела его.
– Если он живет в церкви, – сказала она, – почему не убил пастора? Тот ведь ему больше не нужен? Почему он оставил пастора в живых?
