Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 131
– Кого? – шёпотом спросил я, обрывая сильно затянувшуюся паузу.
– Своего демона. Алое щупальце, протянутое от него ко мне. И всё то, что ожидает убийц после смерти. И много, много чудовищного, что было с этими виденьями рядом. Нет, я не закричал, как обещал Одноглазый. Но мгновенно и полностью поседел.
– Я когда это увидел, – хрипло сказал Бык, – в первый раз в жизни оторопел. Бежать хотел даже.
– Он нам потом рассказал всё, – подал голос Тонна, – и вот мы пришли. Капитан (он кивнул на Стива) сказал, что пойдёт в монастырь. А мы этого не понимаем. Что такое Бог, что такое молиться. Не понимаем. И так решили, чтобы просить тебя, Том, дать нам какую-то работу, пусть самую тяжёлую. Но чтобы иметь еду, не убивая за это людей.
– Они люди слова, – сообщил, кивнув на них, Стив. – Поклялись однажды на острове служить мне безропотно до самой смерти, и до сегодняшнего дня ни разу в сторону не качнулись.
– Да, – сказал Бык. – Если Стив освободит нас от нашего слова, нашим капитаном будешь ты, Том.
– Освобождаю, – с явно слышимым в голосе облегчением проговорил Стив.
– Принимаю в команду, – сказал я и снова пожал каменные мозоли.
Бык и Тонна сняли шляпы. Переглянулись. Неуклюже поклонились мне. Я сказал:
– Работа для вас есть. Пять дней в неделю рубить заступами и насыпать в бочки горный уголь. Еда будет превосходная, готовит у меня повар французского короля. На субботу и воскресенье можете приезжать в замок. Здесь у вас будут собственные комнаты, запирающиеся на ключ. Мыться горячей водой, отлёживаться на широких постелях. Можете слушать уроки немца-учителя. Ездить в город, ходить по лавкам, покупать книги, одежду. Заводить друзей. И если вдруг Бог пошлёт вам женщин, которые вас полюбят, то сразу после женитьбы я выделю каждому дом. С землёю, конечно. Узнаете, что такое сладость дружной семьи. Детский писк на лужайке. Милая прелесть тёплого дома. Это, к слову сказать, весьма нужный для вас труд – поднимать детей. Сколько вы отняли человеческих жизней – столько и должны дать новых.
– У меня – восемнадцать, – глухо сказал Тонна, – не считая стрельбы вдаль.
– А я не считал, – так же глухо сообщил Бык. – Но много.
И тут мы все оглянулись. Неторопливо, твёрдо ступая, вошёл Тай. В широко разведённых руках он держал «каретный», с короткими ножками столик, накрытый белой тканью. Подошёл, поставил. Взял где-то неподалёку две массивные доски и положил их на четыре камня гранитной брусчатки. Мы сели на эти скамьи – я и Стив, и напротив – Бык и Тонна. Тай снял ткань. Две бутылки с отличным ромом. Серебряные стаканы. Гора исходящих паром лепёшек. Большая глиняная миска с густой сметаной, деревянная ложка в ней. Крупно нарезанный сыр. Два пузатых кувшина (ледяная вода с лимоном и сахаром). Маслины, салат, специи.
– Ты – нет! – вдруг резко произнёс Тай, вытянув палец в сторону приподнявшегося и посмотревшего на стол мальчишки. – Ты там сиди.
Хасан послушно отпрянул, привалился к стене. Тай отошёл к Готлибу, встал рядом. Неслышно что-то спросил. Готлиб кивнул.
– Вроде – тюрьма, – улыбнулся Стив, – а вроде и нет.
– Временный карантин, – я улыбнулся в ответ. – Сейчас приедет Ламюэль, и всё разрешится.
– А ловкий у тебя этот японец. Встретил нас у въездной башни, как будто ждал. Поклонился так, главное дело, учтиво. Пригласил следовать за собой. Привёл в этот вот коридор. Между нами шёл, мирно, спокойно. А здесь вдруг поднял руку, как будто собираясь снять со стены фонарь, вдел её в незаметно свисающую верёвочную петлю, дёрнул – и верёвка вмиг унесла его вверх, в темноту. И разом с этим обрушились впереди и сзади решётки. Замки клацнули. А через полчаса пришёл ты. Знаешь, я бы за всю свою жизнь не додумался до такой простой и надёжной ловушки.
Я кивнул. Пригласил пробовать. Тонна разлил ром по стаканам. Бык разложил по плоским блюдам лепёшки. Мы подняли стаканы, как-то радостно переглянулись. Вкусно выпили.
– Ром на травах, – покивал со значением Стив. – Отменный!
Мы успели съесть по две лепёшки со вкуснейшей сметаной и ещё выпили рому. И все повернули головы на грохот копыт. Где-то неподалёку лошади остановились, и в коридор вошёл Ламюэль, а немного после за ним – Дэйл и Робертсон.
– Мир всем, – приветливо сказал Ламюэль.
Мы встали, подняли руки в ответном приветствии. А солнечный монах быстро прошёл мимо нас и приблизился к Хасану. Отчётливо и протяжно сказал:
– Убивать невинных нельзя. Даже по приказу того, кого любишь.
Мальчишка молчал. И тогда Ламюэль, кивнув, бегло, уверенно заговорил на турецком. Хасан задрожал. Потом он закрыл лицо ладонями.
Потом стал всхлипывать. А Ламюэль всё говорил. Наконец он резко оборвал слова и требовательно протянул руку. Мальчишка, не поднимая глаз, достал из-за пояса тёмно-зелёный стеклянный флакон и протянул перед собой. Выхватив из кармана платок, Ламюэль обернул его вокруг флакона и тогда уже взял.
– Всё, – сказал он, проходя мимо нас. – Опасности нет.
Подошёл к Робертсону. Протянул странную ношу. Вежливо распорядился:
– Отвези, пожалуйста, в лес, подальше. Выкопай в ярд глубиной яму. Брось это туда, и сверху, чтобы разбить, сбрось камень. Не дыши! Быстро закопай и притопчи землю.
– Сильный яд? – понимающе спросил Робертсон.
– Очень сильный.
– Но зачем? – изумлённо посмотрел я на мальчишку.
– Бигюль, иди к нам, – позвал Ламюэль.
Тоненькая девочка в мальчишеской одежде послушно подошла. Приникла к обнявшему её солнечному монаху.
– Ашотик поверил, что у тебя есть джинн, который, как известно на Востоке, живёт в лампе. Бигюль должна была добыть эту лампу. Всё просто.
– Взрослый человек, – вздохнул я, – а верит в джиннов!
– Как не верить, – улыбнулся мне Ламюэль, – если они действительно есть.
И тут послышался шлепоток босых ножек. Вбежала Грэта и, не глядя ни на кого, сообщила:
– Леди Эвелин просила сообщить, что у них всё готово для завтрака и они ждут гостей.
И, крутнувшись на одной пятке, умчалась.
– Ещё одна тяжесть, – помрачнел Стив. – Взглянуть в глаза твоей жене, Томас.
– Но надо, Стив.
– Знаю, что надо.
И, оставив Готлиба распорядиться столиком, мы пошли к выходу.
Исповедь
Каминный зал был полон народа. Стив сделал несколько шагов и остановился. С откровенным удивлением он рассматривал огромный замковый стол, камин, массивную русскую печь, плиты, диоритовую раковину для воды и кран над ней, длинные столы для приготовления пищи, блистающий рыцарский панцирь. Ну и, конечно, роскошный балдахин-альков со стоящим под ним диваном, на котором манерно раскинулся с роскошью одетый иностранец, который декламативно читал что-то вслух из большой иностранной книги.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 131
