Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
Все осязаемо. Реально и брутально.
От слова Брут? Или от слова «брутто»?
Какая разница? Но надо ведь кому-то
Выискивать происхожденье слов?
Зачем? А если взять, к примеру, атом.
Все в мире нашем, мусором богатом,
Из одинаковых слагается основ.
Зачем нам знать его строенье? Или
Быстрее потекут автомобили
И слаще станет жизнь во всех местах?
Она и так сладка. И только страх
Остался – потерять не душу,
А гладкость жития, лямур, гламур
И лядвии ласкающихся дур…
(Распахивает окно.)
И я не трушу. Я давно не трушу.
Я просто сомневаюсь. Если ад —
Не сковородки, не котлы, не дыба,
Не огнь пылающий, не серный запах дыма,
И главное – не то, в чем виноват,
А – то же, что и здесь? И черт ноздрею
Обыкновенный выдувает смог.
И те же люди, что, подобно рою,
Слетаются на бытия пирог —
Вонючий, как и здесь? А в центре ада
Зловещим кругом вечного ярма —
Влагалище, исполненное смрада
И сока жизни, и ее дерьма!!!
(Осеняет.)
Сам ад своим строеньем – просто вульва!
И мы, когда друг друга шлем туда,
Хотя и ясно говорим – «звезда»,
Но это – ад. Не двойка, братцы, ноль вам!
И минус десять мне… Ты все спросил?
Ты все сказал? Тогда кончай. Так тошно,
Что на отчаяние не хватает сил
И кажется, что врешь себе нарочно.
Зачем вопрос, когда готов ответ?
Нет выхода. И значит – смысла нет.
Встает на подоконник. Затемнение.
Максим входит в квартиру, говоря по телефону. Не закрывает за собой дверь.
МАКСИМ. Ты телефон можешь ее сказать? Но она в Москве? Слушай, ты человек или кто?… Ее неделю уже нет, а тебе все равно, что ли? Ты ведь врешь, я чувствую! Не понял. А кто? Ты же сказала, что Оксана. Какой псевдоним, дура? У актеров псевдонимы, у писателей, а у тебя кличка! Алло? Алло?
Набирает номер – не отвечают. Бросает трубку на постель.
Ходит по комнате.
Звонок.
Максим хватает трубку.
МАКСИМ. Алло? Алло? Алло?
Торопливо идет к двери, сталкивается с Милгой Йогович.
МИЛГА ЙОГОВИЧ. Здравствуйте. Могу я видеть Максима?
МАКСИМ. Он здесь не живет. Извините, мне некогда.
конец
Парикмахерша во время эпидемии
предновогодняя комедияПарикмахерская среднего пошиба. По периметру три кресла, три столика с зеркалами. В центре четвертое кресло, обращенное к зрителям. Зеркала перед ним нет, только рама. Сбоку вешалка для одежды, умывальная раковина, шкаф для полотенец, стеклянный столик с журналами. В углу большая хозяйственная сумка, из которой высовываются разноцветные коробки, в том числе, вероятно, с елочными игрушками. В кресле сидит парикмахерша Люся, женщина 35 лет. Пьет чай, ест печенье. Рассматривает себя в зеркале. Приближает лицо, оттягивает пальцами веки, вглядывается.
Входит Антон, мужчина около пятидесяти.
АНТОН. Здравствуйте. Это мужской зал тут?
ЛЮСЯ. И мужской, и женский. Проходите. (Встает с кресла.) Голову будем мыть?
АНТОН. А надо?
ЛЮСЯ. Стричь легче. Вот сюда. (Показывает на раковину.)
Антон снимает куртку, вешает, подходит к раковине, упирается руками в край, склоняет голову.
ЛЮСЯ (слегка надавливая на затылок). Чуть пониже. (Начинает мыть ему голову: поливает из душа, намыливает шампунем, смывает, рука ее двигается аккуратно, ласково.)
Антон издает неопределенный звук.
ЛЮСЯ. Горячо?
АНТОН. Приятно. Руки у вас легкие.
ЛЮСЯ. Все говорят.
Люся домывает голову. Достает полотенце, кладет на голову, прижимает руками.
ЛЮСЯ. Держите.
Антон, вытирая голову, идет к креслу.
Люся берет у него полотенце, кидает в корзину. Обертывает вокруг шеи Антона чистое полотенце, надевает на него передник. Расчесывает волосы, смотрит в зеркало.
ЛЮСЯ. Что делаем?
АНТОН. Да то же, что было. Окультурить, в смысле.
Люся начинает работать ножницами, расческой приподнимая пряди волос.
АНТОН. Что-то у вас нет никого.
ЛЮСЯ. Грипп. Эпидемия, вы же знаете. Все свалились, некому работать. Да и клиентов нет.
АНТОН. А вы держитесь?
ЛЮСЯ. Лучше бы заболела. Повалялась, отдохнула бы.
АНТОН. У меня тоже так. Только и отдыхаю, когда болею.
ЛЮСЯ. Много работаете?
АНТОН. Слишком.
ЛЮСЯ. Мой тоже.
АНТОН. А?
ЛЮСЯ. Муж.
АНТОН. А? Вы мне справа говорите, я слева глухой. Осложнение, кстати, после гриппа.
ЛЮСЯ (в правое ухо). Муж, говорю, тоже работает как проклятый. Мы с дочкой не видим его.
АНТОН. Аналогично. В смысле – семья в претензии. Дочь тоже. И сын.
ЛЮСЯ. У вас и внуки, наверно?
АНТОН. Я что, похож, что у меня внуки есть?
ЛЮСЯ. А почему нет? Полста есть, наверно?
АНТОН. Обычно меньше дают. Но есть, да. Пятьдесят один даже.
ЛЮСЯ. А не скажешь.
АНТОН. Нет, внуков нет. Женился поздно. Дочке двенадцать, сыну вообще шесть.
ЛЮСЯ. Второй раз?
АНТОН. Что?
ЛЮСЯ. Второй раз женились?
АНТОН. Почему?
ЛЮСЯ. Сейчас многие по два раза женятся.
АНТОН. Нет, первый. Я не торопился.
ЛЮСЯ. Выбирали?
АНТОН. Ну, в какой-то мере. Да. А то ошибешься, а потом мучаешься.
ЛЮСЯ. Значит, не ошиблись?
АНТОН. Нет, все нормально.
ЛЮСЯ. Это хорошо. Это вы правильно. А то некоторые торопятся, а потом мучаются. Я тоже не спешила. Надо же опыт в жизни иметь, верно? А то некоторые выскочат, а потом неизвестно что. А я осмотрелась, подумала. Все в жизни поняла. Ну, можно замуж. Висок прямой?
АНТОН. Забываю все время. Прямой – это как?
ЛЮСЯ. Как у вас было.
АНТОН. Тогда да.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
