— Вы знаете, мистер Прайм, — именно так американский президент любил называть британского премьера, — если порой мне случается слишком долго обходиться без женщин, то меня терзают ужасные головные боли.
Макмиллану не нравилась эта черта в поведении Кеннеди. Долгие годы его любимая супруга Дороти изменяла ему с одним из его наиболее близких друзей. Годами позже, уже на заслуженном отдыхе, Гарольд Макмиллан напишет в своем дневнике, что «одна половина времени уходила у американского президента на супружескую неверность, а вторая — на рассмотрение второсортных предложений, разработанных его советниками».
Специалисты полагают, что директор ФБР располагал убийственным досье на президента США. Гувер, мягко говоря, не симпатизировал Кеннеди. Более того, с годами личная неприязнь к этому молодому и неординарному политику постепенно переросла у него в открытую вражду. Для Гувера президент Джон Ф. Кеннеди оказался на поверку бесхребетным слабаком, который симпатизировал русским. На взгляд директора ФБР, Кеннеди спасовал во время Берлинского кризиса, позволив русским возвести разделительную стену. Он не поддержал участием американских вооруженных сил высадку бригады кубинских эмигрантов в заливе Свиней. Кеннеди пошел на соглашение с Хрущевым в дни Карибского кризиса, имея подавляющее военное превосходство над русскими. Наконец, он приказал вывести 16 тысяч американских военных советников из Вьетнама. Словом, к 1963 году Кеннеди стал для Гувера, равно как и для многих других американских «ястребов», врагом нации.
Директор ФБР не собирался более покрывать любовные похождения Кеннеди, хотя защищать интересы президента США было одной из его важнейших задач. Если бы Гувер принял решение допустить «утечку» накопленного в его ведомстве компромата на президента-католика, хозяину Белого дома было бы трудно устоять от обвинений в аморальном поведении. И высокий пост руководителя страны был бы дискредитирован. Такой поворот событий был вполне возможен. Однако, я думаю, Эдгар Гувер на пару с вице-президентом США Линдоном Джонсоном выбрал более радикальный способ устранения с политической сцены неугодного лидера. Выстрелы в Далласе 22 ноября 1963 года решили проблему раз и навсегда.
Дело Профьюмо Гувер считал очередной демонстрацией преступной беспечности западных спецслужб. У себя в стране с начала пятидесятых годов он вел активную, хотя и непопулярную в либеральных кругах американского общества, борьбу с «потенциальными носителями аморального поведения». Федеральное бюро расследований по указанию Эдгара Гувера в пятидесятые-шестидесятые годы составило досье на 14 тысяч высокопоставленных, но «неблагонадежных» американцев, за которыми было установлено наблюдение. В их число входили гомосексуалисты, мужчины, занимающиеся сексом вне брака или с проститутками.
В соответствии с материалами этого досье в большинстве государственных учреждений США стали избавляться от служащих, отклоняющихся от нормы в своем сексуальном поведении. По указанию Гувера фебеэровские «жучки» были установлены в домах многих видных политических деятелей США. «Федералы» даже снимали супружеский секс в спальне известного борца за права негритянского населения Соединенных Штатов доктора Мартина Лютера Кинга. По непонятному стечению обстоятельств пленка с этой записью попала в офис самого Кинга. А «свободная американская пресса» просто проигнорировала этот вопиющий случай вторжения спецслужб в личную жизнь людей и обошла его стороной.
В 1977 году под давлением общественности, если верить официальному заявлению ФБР, досье на 14 тысяч «неблагонадежных» в сексуальном плане высокопоставленных американцев было уничтожено.
Но в 1963 году Гувер лишь наращивал свое наступление против секс-шпионажа русских. Развитие событий в Лондоне вокруг дела Профьюмо не обещало директору ФБР спокойной жизни. Русские шпионы слишком быстро сбросили с пьедестала нескольких видных английских политиков, наших единомышленников, — полагал он. Кто знает, на кого из крупных американских деятелей падет следующий выбор агентов Кремля.
8 июня 1963 года он подписал приказ о начале специального расследования.
В тот же день в регистратуре штаб-квартиры ФБР было открыто новое досье. Его первоначальное название было предельно открытым и многословным: «КРИСТИНА КИЛЕР, ДЖОН ПРОФЬЮМО — РОССИЯ, ВЕЛИКОБРИТАНИЯ, США». Вскоре один из сотрудников регистратуры ФБР, отвечающий за безусловное соблюдение правил строжайшей конспирации, переименовал досье, назвав его коротко и непонятно — «Боутай», что в переводе на русский означает «Галстук-бабочка».
Досье получило гриф «совершенно секретно» и за годы последовавших расследований накопило под корочками более тысячи страниц документов и материалов.
Четверть века спустя, в соответствии с существующим в США Актом о свободе информации, фрагменты досье «Боутай» стали достоянием гласности. Мне удалось познакомиться с этими материалами. Большая часть действительно секретной информации, естественно, осталась недоступной для общественности. Многие пассажи в материалах из обширного досье ФБР были замазаны черной краской, так сказать, «в интересах национальной безопасности и охраны личных прав граждан».
Некоторые документы цензорами ФБР были так усердно замараны черным, что все, что можно было прочитать в них, касалось лишь названия материала (скажем, «Меморандум»), его автора (допустим агент В. А. Брэниген), даты составления документа (например, 7/1/63), и адресов его рассылки (Салливану и Белмонту — тогдашним заместителям директора ФБР). Не слишком много сведений в рамках так называемой «свободы информации», не правда ли?
Что же так взволновало американскую контрразведку в заморском скандале?
Вряд ли главным раздражителем для людей Гувера могла послужить любовная интрижка английского военного министра. Компромат на действующего президента США тоже, я полагаю, не слишком беспокоил Гувера. В то время он уже готовил план ликвидации неугодного многим Джона Ф. Кеннеди. Контрразведке ФБР не давала покоя судьба другого компромата, который касался не только английских чиновников высшего уровня, но и американцев, обличенных за рубежом высокими полномочиями. Гувер должен был знать, какой ущерб национальной безопасности США нанесла работа советских спецслужб в Великобритании.
Резидент ФБР в Лондоне Чарльз Бейтс в июне 63-го года получил более двадцати различных запросов из Вашингтона на дополнительную информацию по начатому расследованию. Агент Бейтс к тому времени работал в Великобритании уже больше пяти лет и располагал неплохой агентурной сетью. В числе источников Бейтса, поставлявших ему конфиденциальную информацию, был, в частности, заместитель начальника Скотленд-Ярда Джо Джексон.
Однако, на этот раз все английские источники Бейтса почему-то молчали. В конце концов в распоряжение резидента ФБР поступили лишь полицейские материалы о допросах Кристины Килер, Мэнди Райс-Дэвис и других девиц из команды доктора Уарда.
Независимое от ФБР расследование проводили по горячим следам и парни из Лэнгли. Уолтер Элдер, заместитель директора ЦРУ, постоянно будировал своего резидента в Лондоне Арчибальда Рузвельта, пытаясь добиться от него необходимой информации. Тот имел отличные связи в британской контрразведке МИ-5, но ответы на его запросы почему-то не поступали. Однажды, как вспоминал позднее, уже будучи в отставке, Арчи Рузвельт, он позвонил директору МИ-5 сэру Роджеру Холлису с просьбой помочь в расследовании, начатом в Вашингтоне. Руководитель британской контрразведки лишь посмеялся над ним, утверждая, что американцам здесь не о чем беспокоиться.
