дрожать без куртки.
Магнар наблюдал за тем, как я отступаю от него, его глаза все еще горели с такой силой, что угрожали поглотить меня целиком. В его взгляде была напряженность, от которой у меня по коже побежали мурашки, а кожу головы покалывало от его крепкой хватки в моих волосах.
Он встал, глядя на меня сверху вниз, и этот мощный жар между нами нарастал, пока он не переключил внимание на цепи, сковывающие мои запястья. Я выдохнула, освобождаясь от заклинания, которым он почти пленил меня, и осталась дрожать от холода перед ним.
— Позволь мне помочь тебе с этим, — сказал Магнар, отворачиваясь от меня, но я потянулась, чтобы поймать его за руку, не понимая, зачем я вообще это сделала, когда он остановился и снова посмотрел на меня сверху вниз.
— Я обязана тебе жизнью, — сказала я, заставляя себя встретиться с ним взглядом, чтобы он увидел, как много я имею в виду. — Более того, я обязана тебе своей свободой, что означает, что я также обязана тебе за жизни моего отца и сестры, когда я найду способ вернуться к ним. Я никогда не смогу отплатить тебе за это.
— Я не просил никакой платы, — отмахнулся он, снова отворачиваясь, но я крепче сжала его пальцы, нуждаясь в том, чтобы он понял, какую благодарность я испытываю за этот поступок, независимо от того, что я, возможно, чувствовала к нему до этого.
Я приподнялась на цыпочки, намереваясь поцеловать его в щеку, но он повернулся ко мне, и вместо этого мои губы встретились с уголком его рта. Я замерла, мой желудок перевернулся, а сердце забилось с неожиданной силой, прежде чем так же быстро отпрянуть назад.
Магнар шагнул ко мне, его большая рука схватила меня за подбородок, когда он заставил меня посмотреть в его горящие глаза.
— Это то, чего ты хочешь от меня? — Спросил он, его взгляд переместился на мой рот, его голос был хриплым. — Потому что тебе придется произнести эти слова, если это так.
Я тяжело сглотнула, прикусив нижнюю губу, обдумывая его требование, моя кожа покрылась мурашками от его прикосновения, в то время как позвоночник напрягся от явного доминирования, которое он демонстрировал.
— Какие слова? — Спросила я, моя грудь тяжело вздымалась и опускалась, его сильное тело было так близко к моему и в то же время так далеко.
— Попроси меня прикоснуться к твоему прелестному ротику и утихомирить твой вечно болтающий язычок.
— И как бы ты это сделал? — Спросила я, мои пальцы двинулись, чтобы обхватить его запястье, в то время как он продолжал крепко сжимать мою челюсть, жар в выражении его лица слишком ясно давал понять, что он имел в виду.
— Попроси меня, и, возможно, я покажу тебе, — поддразнил он.
От его высокомерия у меня закипела кровь, вспышка гнева напомнила мне о том, кто он такой и как мы познакомились. Может быть, я и была благодарна ему за то, что он спас меня, но он все равно был всего лишь моим билетом в «Банк Крови», и притом невыносимой задницей.
Я пренебрежительно фыркнула, оттолкнулась от него и покачала головой несмотря на то, что в моем теле возникло желание бросить ему вызов и остаться в этом моменте еще на некоторое время. А может, и гораздо дольше.
Если я всерьез думала о том, чтобы трахнуть его, то моему рассудку было явно хуже, чем я думала. Я взглянула на Магнара, пытаясь унять бешеное сердцебиение, впитывая каждый дюйм его лица и мощного тела, которые, без сомнения, отлично справились бы с доказательством его утверждений.
Мне почти захотелось снова прижаться к нему поближе, но я сдержалась.
Как только все это закончится, и мы заберем мою семью из «Банка Крови», я намеревалась бежать с ними на юг. Свобода была нашей единственной мечтой, и она существовала только вдали от вампиров.
Призвание Магнара уведет его в противоположном направлении. Ему нужно было сражаться с ними. Он отдал бы все, включая собственную жизнь, в погоне за Бельведерами. Наши пути были прочно разделены.
Я не могла позволить ему увлечь меня. Я не могла позволить себе заботиться о нем так, как я каким-то образом начала. Я даже не могла рискнуть предложить ему свое тело, опасаясь того, что еще может получиться в результате этого поступка.
Я видела, какое разбитое сердце преследовало нашего отца в течение пятнадцати лет, и не собиралась терпеть ни малейшей доли этой боли.
Магнар несколько секунд пристально смотрел на меня, словно что-то искал, изучая мое лицо, как будто тысяча слов ждала своего часа у него на языке, но ни одно из них не слетело с его губ. Я не могла сказать, нашел ли он то, что искал, или нет, прежде чем он повернулся ко мне спиной и зашагал прочь, не сказав ни слова, жар между нами пробежал по моей коже и погас без предупреждения.
Я смотрела, как он уходит, и прикусила язык от желания позвать его обратно. Если у меня была хоть какая-то надежда выжить после того, как он покинет меня, я должна была сохранить эту дистанцию между нами, должна была сосредоточиться на том, что имеет значение, и на том, куда я направляюсь.
Монтана и папа нуждались во мне. И в тот момент, когда я снова возьму их за руки, я планировала повернуть на юг и убежать так далеко и так быстро, чтобы у вампиров не было ни единого шанса догнать нас.
Магнар был средством для достижения цели. И этот финал стремительно приближался.
M
ои колени ныли от ссадин, и я чувствовала, как на них в прохладном воздухе подсыхает немного крови, заставляя меня задуматься, смогут ли вампиры почувствовать ее запах. И если бы они были способны на такое, насколько близко они должны были бы находиться, чтобы почувствовать ее?
Я отогнала страшные мысли прочь, не позволяя им отвлекать меня, и сосредоточилась на том, куда мне нужно было идти. Я все еще двигалась в темной тени стены, уверенная, что следующий поворот был именно тем, который мне нужен. Мне пришлось бы перейти дорогу, выйти из укрытия и бежать со всех ног, пока я не найду еще больше теней, которые поглотят меня. С таким количеством окон, направленных в эту сторону, — это был серьезный риск. Но я должна была на него пойти, если собиралась выбраться отсюда.
Я зашла так далеко, и это дало
