отказа разными женщинами и мужчинами, разными возрастными группами. Вход был запрещен всем детям моложе шестнадцати лет. Здесь было не место для них.
Суматоха утихла, когда я прошел в середину, мои люди рассредоточились вокруг меня. Я заметил людей, стоящих сзади, тех, кто не занял места. Я ухмыльнулся, почувствовав энергию в комнате.
Я предложил семьям, потерявшим близких в бою, первый отказ от участия в этом шоу, сделку "два за одного". Звезды — Дафна и Лиам.
— Occhio per occhio (Око за око)! — взревел я, слова вернулись ко мне эхом от всех, кто их повторял.
Солдаты вывели двух предателей. Связанными без возможности сбежать, им не завязывали глаза, чтобы они могли столкнуться с последствиями своих действий, всматриваться в лица, понимая, что они натворили.
Кровожадная жажда мести прокатилась по толпе, на их широких, искаженных паникой лицах раздавались оскорбления. Но Лиам и Дафна знали, что смерть государственного изменника от рук опечаленных произошла там, где это было необходимо. Они видели их. Ирония судьбы. Нападение этой толпы на общину в комплексе было преступлением с тяжелыми последствиями. Публичная смерть. Варварский акт, за который я приговорил тех, кто совершил предательство наивысшего уровня.
Они были прикреплены к двум отдельным столбам. Солдаты отступили.
— Я хотел бы пригласить всех, кто хотел бы принять участие, а не просто зрителя. Однако я прошу, чтобы вновь получившим квалификацию солдатам разрешили работать в основном с Дафной.
Новые женщины-солдаты на тренировках переходили от силы к силе и делали все возможное, когда все шло наперекосяк. С одобрения Пита они были полностью зачислены в ряды. Мне не терпелось отдать им Дафну. Это был их публичный тест и заявление для солдат-мужчин.
По правде говоря, в мире были женщины, которые подвергали мужчин эмоциональному и физическому насилию, и им это сходило с рук, потому что огромный процент этих мужчин не хотели защищаться и били женщину. Это было смешно. Как равный оппортунист, я ничего не имел против того, чтобы самому разобраться с Дафной, если до этого дошло бы. Я просто не хотел больше к ней прикасаться.
Впрочем, дело было не во мне. Я отступил в сторону, разглядывая широкий ассортимент оружия, разложенного на столе.
И Лиам, и Дафна выкрикнули мое имя с несколькими всхлипываниями, прежде чем кто-то оказал нам любезность и заткнул им рты.
— Око за око! — закричал Дарио, зажав рот руками, чтобы звук разнесся по округе. Его глаза сверкнули. — Я люблю, когда мы подаем им их врагов на блюде.
— Когда ты кормишь свое племя, они кормят тебя в ответ, — ответил я, прислоняясь к стене прохода.
Пара, потерявшая своего тринадцатилетнего сына, подошла к Лайаму, от них исходили горе и ярость. В обеих руках у них были тяжелые металлические цепи. Они сразу же атаковали.
Оглянувшись, я увидел, как другие подошли к Дафне. Ее самые близкие друзья теперь отвернулись от нее из-за того, что она участвовала. Они получили полную информацию обо всем, что она сделала, и о том, какие действия привели к тому, что проблемы вышли из-под контроля.
Шум в зале усилился. В этом и заключался принцип "око за око". В реальном мире общество не воздало бы им по-настоящему справедливости. Они бы ушли. Никогда не увидели бы, что происходило внутри камеры из-за того, что они несли ответственность за эти потерянные жизни, никогда не почувствовать, чем они одарили других.
Это было бессердечно, жестоко, кроваво. Но таков был образ жизни Марчетти.
Был даже создан момент распятия Иисуса на кресте. Баллы за креативность. Они вгрызались в них кусок за куском, как бешеные волки, жаждущие хорошей еды.
Только некоторое время спустя, когда те, кто выступил вперед, чтобы принять участие, разошлись, я сделал шаг вперед и проверил их пульс. Мертвы. От рук тех, кому они причинили больше всего боли.
Я зачарованно наблюдал за методами, которые использовали мои люди. Особенно за теми, кто не был обучен способам причинить кому-то боль, прежде чем окончательно убить его.
Восторженный гул продолжал окружать всех нас. Число убитых достигло максимума. Я приказал избавиться от тел, когда все направились к выходу. Кивнув нашим новоиспеченным солдатам, я надеялся, что мой жест означал, что они тоже хорошо выполнили свою работу, когда уходили.
Они не разочаровали. Я наблюдал за солдатами-мужчинами, оценивая их реакцию. Смесь шока и впечатления, наряду с помощью во всем, что произошло. Я знал, что теперь не будет никаких проблем с тем, чтобы к ним присоединились женщины.
Наступила новая эра с широким спектром возможностей.
Глава 47
Пэрис
Месяцы пролетели в мгновение ока. Я с головой ушла в работу. Я выздоравливала физически в новом доме, когда шрамы, наконец, затянулись и оставили свежие розовые порезы, которые выделялись на моем загорелом теле.
Начиная со всего, что касалось сокрытия шрамов, и заканчивая новыми рабочими ролями, которые Хилари искала для меня. Я должна была признать; она была великолепна. Несмотря на то, что она жила в Вегасе, она несколько раз прилетала повидаться со мной вместе с членами своей команды, которые всегда были на связи по любым моим рабочим вопросам.
Но они сделали все возможное, помогая мне приобрести этот дом и решая личные вопросы. С ней и некоторыми ее коллегами у меня были совсем другие отношения, чем с Генри. Как ни странно, я не скучала по нему.
Мое сердце трепетало за ту, что была моложе меня, за ту, что позволила ему привести меня к тому, что стало моим творением. Я чувствовала себя обязанной ему за это, за то, что он вытащил меня из ничего и поставил перед лицом открывшихся возможностей. Тем не менее, я была той, кто приложил немало усилий для получения работы.
Каждые четыре недели я проводила сеансы лазерной терапии. Только что прошел третий сеанс, и еще два были запланированы. Но моя кожа легко восприняла процедуру. От результатов у меня на глаза навернулись слезы. Все эти порезы невероятно хорошо уменьшились. Некоторые оказались более стойкими, но я этого ожидала.
К счастью, если это можно так назвать, на моем лице, шее или руках ничего не было. Стратегический выбор одежды в первые дни был благословением, позволявшим мне выходить из дома.
Кожа на моей шее зажила после ожога от веревки. Мой голос на долгое время был поврежден.
Я часто просыпалась от кошмаров, потная и дезориентированная. Мои охранники уже привыкли к этому, один из них оставался в доме, а не в своем собственном здании. Чтобы
