— Против дракона нет приема, если рядом нет другого дракона, — возвестил Арч, после чего чуть громче сказал: — Леди, я просто несчастный слепой котенок и не разглядел вашего великолепия! Вы уж не сердитесь!
— Она не будет сердиться, — вздохнул Рейн.
— Почему? Она что не дракон? Какой дракон не разозлиться после таких слов? — фыркнул Арч.
— Робкая радужная драконица, — уточнил Рейн. — Не разозлится. Вот.
Сильви, которая только спускалась со второго этажа, неожиданно споткнулась и шмякнулась звучно стукаясь копытами о бетонные ступеньки. Впрочем, падение её ничуть не расстроило, она с выражением крайнего удивления на мордашке спросила:
— Робкая? Это как?
— Это как Аэра, — радостно пояснил Рейн. — Но какая-то она уж слишком робкая.
Да, маленькая радужная драконица беспокоила даже меня: слишком уж тихая была. По дороге сюда у меня даже возникли опасения, что из-за долгого пребывания в заключении и соединения с артефактом разум Аэры поврежден, но, к счастью, они были ошибочны. Рейн, который так и не смог вдоволь наобщаться со своими взрослыми сородичами, всю не такую уж долгую дорогу доставал Аэру вопросами. А как же — еще один дракон! И получалось у него лучше, чем у меня.
Даже история с родителями, казалось, его интересовала меньше. Я магически проверила Рейна: аура в порядке, какого-то волнения не замечала, словно... словно всю историю Рейн не воспринял всерьез. Неужели жертва родителей не оставила никакого следа в сердце маленького дракона? Должна ли я вмешаться и спросить об этом? Я тяжело вздохнула — правильного ответа не было. Поэтому я задала наиболее актуальный сейчас вопрос:
— Элис еще не вернулась?
— Пока нет.
— Нехорошо, — пробормотала я, после чего спросила: — Мы же можем отследить её местонахождение и отправиться ей на подмогу?
— Можем, но никакого смысла нет, — сказал Рефорн. — От нее не было сигнала бедствия, а это значит, что она все еще выполняет задание. Если пойдем навстречу, то либо разминёмся, либо можем выдать её случайно. В любом случае, за Элис я переживал бы меньше всего: у Бога Войны есть одна маленькая особенность, которая обязательно отразиться на его контрактнике, поэтому волноваться не о чем.
— Особенность? Какая? — тут же в разговор всунул свой любопытный нос Рейн.
— Такая. Секрет, — ответил Рефорн. — Ладно, что тут стоять? Я сделал для всех вас комнаты, постарайтесь разместиться так, чтобы с одним взрослым был один ребенок. Не то что есть какая-то опасность... Просто если в это дело вмешалась Богиня Воды, то все очень серьезно, не мешает лишний раз перестраховаться.
— Как там Шарро? — спросила я, опасаясь, чтобы о подростке за всей этой суматохой попросту не забыли.
— Отлично, — ответила Нинья. — Я за ним присматриваю, хороший ребенок.
— Прожорливый, — добавил Арч. — Засранец.
— Арч! Что за слово? — спокойно спросила я.
— Ругательное, — сдала его Сильви. — Мы поспорили, кто больше съест — этот Шарро или Вайт. И Арч поставил на Вайта. А Шарро взял и съел больше. Поэтому Арч проиграл мне две серебрушки.
— Почему никто не сказал детям, что азартные игры запрещены? — спросила я, впрочем, не рассчитывая получить вменяемый ответ.
— Потому что они сами ставки делали, — фыркнула Сильви. — Рефорн проиграл, кстати.
— Кхм, — неловко кашлянул Рефорн. — Давайте я все-таки покажу вам ваши комнаты. Я перестроил крепость так, чтобы наши спальни вокруг центрального зала концентрации — самого безопасного места.
— А почему этот зал — самое безопасное место? — спросил Рейн.
— Позже расскажу.
Комнаты были роскошные. В плане защиты, разумеется, потому что вся остальное роскошь меня волновала мало. Рейн выбрал комнату и, разумеется, потребовал, чтобы я ночевала с ним. А вот Аэра захотела остаться в покоях Хэя. Ну, как остаться. Спрятаться там. Потому что стоило только Хэю опустить радужную драконицу на пол, как та метнулась под шкаф.
От неожиданности мы все замерли столбом.
Нехорошо. Конечно, малышка могла испугаться, но Хэй меня заверил, что все ей объяснил, а она с радостью согласилась, не выказав никакого страха. А теперь метнулась под шкаф. Оставить все так я не могла, а потому попробовала уговорить Аэру выйти, на что та вежливо отнекивалась.
— Мой человек, а давай я? — предложил Рейн. — Я справлюсь.
— Ну, попробуй, — сказала я, немного сомневаясь.
Справлялся поначалу он не лучше меня: драконица его игнорировала. Но упорство и труд все перетрут. Хотя Арч вроде бы что-то говорил про драконье упрямство? Рейн в итоге так достал вопросами драконицу, что та не выдержала.
— Что тебе надо? — угрюмо спросила Аэра, упорно не желавшая выползать из-под шкафа.
— Мне надо? — Рейн, хоть и удивился её поведению, но ничуть не растерялся. — В целом, чтобы меня любили как следует, ценили как надо и почитали, как я того заслуживаю. Но на данный момент мне будет достаточно, чтобы ты просто вылезла из-под шкафа.
— Ты...
— Я! Великий Я. Я Рейн, ты же запомнила?
С легким смешком посмотрев на то, как Аэра смущается, но все же не отказывается от общения с Рейном, я покинула эту комнату, решив посмотреть, как устроились другие мои подопечные. А с Аэрой Рейн и впрямь прекрасно справится.
Условия были отличными, Рефорн выполнял роль радушного хозяина, а я все больше переживала за Элис. Только наличие двух драконов с артефактами внутри удерживало меня от того, чтобы попытаться её разыскать. Странно, такое беспокойство абсолютно нетипично для меня. Неужели проклятие бесконечного пространства начинает постепенно ослабевать, а мои эмоции возвращаются ко мне? Ну, что ж, если до утра Элис не вернется, а вместо зудящего беспокойства ко мне придет паника, то можно будет и так сказать.
Проверить ослабление побочного эффекта бесконечного пространства мне так и не удалось: Элис вернулась ближе к полуночи с маленьким фениксом на руках. Точнее, не Элис. Сейчас её телом управлял Бог Войны, потому что на них действительно напали.
Глава 50
— Божественных рассветов и закатов. А у вас тут нехилая заварушка наметилась, того и гляди — перерастет в бойню, — сказал Бог Войны.
Если не переросло: тело Элис выглядело так, словно на ней не было живого места — сплошь красное.
— Это не моя кровь, — тут же сказал Бог Войны. — То есть, не Элис. На ней нет и царапины, не считая мозоля, который она натерла новыми ботинками. Говорил же брать в дорогу старые и удобные, а она ни за что — некрасивые же.
— А феникс? — спросил Хэй.
— Я его усыпил на время. Он еще совсем маленький, нечего ему смотреть на такие сцены, — сказал Бог Войны. — Вот, подержи, кстати.
