и в результате мы все втроём взлетели.
Я крутился-вертелся, ударяясь о каменистое дно океана. Индикатор моего здоровья медленно опускался. У меня кружилась голова, накрывала тошнота. Я кувыркался, катался по дну и остановился только после того, как ударился о скалу. Чувствовал я себя так, как будто на мои плечи навалили дюжину мешков с песком. Я повернулся, чтобы посмотреть, какой ущерб противнику мы нанесли. Только что зеленевший мир сделался морем взбудораженного ила и крови.
Перед моими глазами пролетела целая страница уведомлений. Я по-прежнему слышал голоса шоуменов, они орали с такой силой, что казалось, выворачивались наизнанку. Бушевавший ил успокоился. И я увидел.
Осьмикула Луска лежала на боку на океанском дне с угрожающе раскрытой пастью, и было видно, что её верхняя челюсть рассечена. Над огромной, величиной с дом, тушей шла неровная красная линия. Она не в точности следовала контуру тела рыбины, но более или менее. Мы прошили её крохотный мозг насквозь.
За моей спиной бензопила ввинтилась в океанское дно, произведя странный звук, и вдруг развалилась; куски разлетелись во все стороны. Одно лезвие отвалилось и, вертясь и разрезая воду, укатилось в темноту, как колесо, отлетевшее от автомобиля при аварии.
Победитель!
Мимо пронеслись новые уведомления. Я различил уведомление о фанатском ящике. Пришлось отмести все уведомления и принять новое Подводное дыхание. Музыка резко прекратилась. На моём дисплее осталось лишь одна записка.
Предупреждение: на этой глубине ваше здоровье будет падать на два процента в секунду.
Чёрт подери.
Трэн: «Помогите. Я не могу подняться».
Я увидел его точку на карте. Близко. Катя встала на ноги примерно в сотне метров от него.
Пончик: «КАРЛ Я ТОЛЬКО ЧТО ПОДНЯЛАСЬ НА ОДИН УРОВЕНЬ, А Я ДАЖЕ НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЛА. МНЕ НАДО ЧАЩЕ ОСТАВАТЬСЯ В ТЫЛУ. ЗДОРОВО ЖЕ».
Мне было некогда упиваться чистым безумием того, что только что случилось. Мы должны были возвратиться к обломкам «Акулы». Они всё ещё внутри гигантской хищной рыбины? Она же проглотила их. Я принял целебное зелье, протопал к Трэну, поднял его и взвалил себе на плечо.
– Ты видишь лодку? Если мы заберёмся внутрь, то избавимся от давления, – сказал я.
– Да, – откликнулась Катя. – Она в середине глотки акулы.
Она придвинулась ко мне. Сейчас она была в знакомом обличье Халка женского пола. Плыть мы не могли. Нужно было брести пешком, как будто сквозь метель. Катя выглядела так, словно её вот-вот вырвет.
– Очень хорошо, – с трудом выговорил я. Идти предстояло недолго. – Давай возвращаться туда.
Когда мы тащились к лодке, нам наконец-то откликнулся Вадим.
Вадим: «Я виноват. Я виноват. Я впал в панику. Это было глупо. И я запечатал каюту».
Карл: «Об этом мы побеспокоимся потом. Пока расслабься малость. Мы идём к тебе».
Вадим: «Я запечатал каюту. Так было необходимо. Тут дверь особенная. Она меня не выпустит, если за ней есть вода. Я не могу выйти, и мне только пришло предупреждение насчёт уровня кислорода. У меня остаётся пять минут, а после этого мне придётся воспользоваться люком экстренного выхода. Я виноват».
Чёрт побери.
Карл: «Лодка всё ещё внутри акулы. Я не знаю, будет ли она действовать. Может, да, может, нет. У тебя есть защитное заклинание? Обязательно активируй его, прежде чем выходить».
В инвентаре у Кати были припасены пустые бочки с обновлёнными зарядами. Они были приварены одна к другой и опоясаны цепью, так что Катя могла извлечь их, и они бы ракетами рванули к поверхности. Не было нужды беспокоиться об остановках для нормализации давления. Устройство было рассчитано на быстрый подъём с глубины пятьсот метров. Но сейчас-то мы находились на дне океана, и не было сомнений, что бочки сомнутся, как жестяные банки, стоит Кате их вытащить из инвентаря. Глубинных бомб у нас больше не оставалось, а хранились они в более прочных контейнерах, чем бочки.
Может, Кате стоит сделать из себя корпус и окружить бочки им? Я не знал, как правильно. Нужно попробовать.
– Смотрите! – воскликнула Катя, показывая вверх.
Я посмотрел. Над нами плавали тысячи гигантских медуз. Они были повсюду, висели в воде и светились голубизной. Они заполнили весь мир над нашими головами.
– Под ними слой медуз поменьше, – просветил нас Трэн, висевший на моём плече.
Он терял по пять процентов здоровья каждую секунду. К счастью, у нас оставалась не одна дюжина целебных зелий. Но и множество когда-то иссякает.
Карл: «Ух, Вадим. Наверное, мне придётся взорвать люк, чтобы вызволить тебя. Думаю, тебе не стоит пытаться выйти самостоятельно».
Вода наполнилась громким шипением. Когда спасательная капсула вылезла из своего гнезда и устремилась вверх, за ней потянулась цепочка пузырей. Было похоже на стеклянный лифт из повести «Чарли и шоколадная фабрика»[190]. Капсула сначала выглянула наружу, располагаясь под острым углом, но похожий на лифт аварийный люк изогнулся таким образом, что капсула оказалась направлена вертикально вверх.
– Сукин сын, – выговорил я. – Он пробил макушку акулы. Нельзя было этого делать, пока она была жива.
Вадим прошил и слой медуз так, как будто их вообще не существовало. Вскоре он пропал из виду. Я знал, что окружавшая его кабина лифта отвалится, едва он выскочит из воды и выплывет (предположительно, совершит мягкую посадку) в некрополе.
– Не завидуй, – шепнула мне Катя. – В некрополе он окажется совершенно один.
– Ну, по крайней мере, отсюда он выбрался. Ты же знаешь, как мы сейчас поступим, верно? От нас требуется очень многое.
– Я знаю, – сказала Катя. – Дождёмся сбора всех в зоне безопасности.
Вадим: «О боже, о боже. Они со мной в капсуле. О боже».
Карл: «Что такое? Что?»
Вадим: «Усилитель боли…»
Предупреждение: это сообщение от умершего обходчика.
– Ёпрст. – Это было всё, что я смог произнести.
Ни Бобби, ни человек-тарантул Моррис мне не отозвались. Не было и сообщения, что кто-то из рейдеров гробниц отключён от моего чата, так что я не знал, что у них происходило. И ждать мы больше не могли. Все остальные собрались в зоне безопасности.
Пончик, Луис и Фирас возвратились в Горбатый город. Они находились в личном пространстве вместе с Коробкой Сока и половиной обитателей города. Коробка Сока плохо восприняла смерть брата. Я поручил Пончику и Мордекаю объяснить ей, что от неё требовалось, и она, по мнению Пончика, была готова согласиться.
Мы не были уверены в координатах вершины некрополя, поэтому выбрали точку сбора вблизи Пандинуса, города в секторе земли. Наш план был прост.
