нахлынули на него. Повеяло чем-то родным. И извозчики, и снег, и лица людей, встречавшихся на улице, – все это не могло не произвести на него впечатления. Многие старые знакомые музыканты встретили его на вокзале. Наталии Александровне поднесли цветы, делали снимки. Он рассказал, что, привыкнув за многие годы обращаться к служебному персоналу на иностранном языке, спросил что-то по-немецки проводника спального вагона и был поражен, услыхав ответ на хорошем русском языке. Человек этот узнал Сергея Васильевича и приветствовал его. В отеле ему обещали достать утром русский калач к кофе, что очень было заманчиво для Сергея Васильевича. К его разочарованию, доставленный хлеб не имел ничего общего с калачом.
Он играл в Варшаве под управлением Л. Матачича 21 февраля 1936 года свой Второй концерт; 24 февраля Сергей Васильевич дал там же recital. Выступления эти сопровождались овациями. Остальные двадцать два концерта в Европе распределились таким образом: тринадцать концертов в Англии (из них 12 марта он играл Третий концерт с Форбсом в Манчестере и 17 марта Рапсодию с Харти в Ливерпуле), три концерта в Швейцарии, по одному в Монте-Карло, Вене и Страсбурге, и три концерта в Париже (в одном из них под управлением Корто исполнил Рапсодию). Сбор с одного из парижских recitals был снова отдан русским благотворительным организациям.
Сергея Васильевича неоднократно звали в Австралию. Собирался он ехать и в Южную Америку и поговаривал о Китае и Японии. Однажды он даже подписал очень выгодный контракт на поездку в Австралию. Но ехать так далеко, даже в сопровождении жены и дочерей, ему не хотелось. Долгое путешествие по океану не прельщало его, и его просьба, обращенная к менеджеру мистеру Тэйту, отложить поездку была удовлетворена. В Австралию он так и не попал.
Спокойное лето, проведенное в Сенаре, дало возможность Сергею Васильевичу окончить начатую им прошлым летом Третью симфонию. 6 ноября 1936 года Сергей Васильевич услышал ее первое исполнение в Филадельфии. Дирижировал Л. Стоковский, который повторил ее на другой день в Филадельфии же, а позже, той же осенью, в Нью-Йорке. Перед этими концертами Сергей Васильевич, как и перед исполнением Рапсодии, а позже – «Симфонических танцев», работал не покладая рук во время своих путешествий по Америке. Ему приходилось делать в спешном порядке корректуру голосов и партитуры. Делалась она по частям, чтобы не задерживать работу. Сдав поправленное в одном городе, он тут же получал следующие листы. Часто, сидя на вокзале в ожидании поезда или в самом поезде, он спешно продолжал работу, согнувшись над зелеными корректурными оттисками. Сравнительно большое количество поправок в инструментовку Сергей Васильевич всегда вносил после прослушивания им вещи в оркестре.
Концертный сезон 1936/37 года открылся осенью 16 октября в Лондоне, где Сергей Васильевич играл с Харти свою Рапсодию. Исполнив в Шеффилде 21 октября с Г. Вудом Второй концерт, Сергей Васильевич уехал в Америку, где, как сказано выше, он услышал в Филадельфии свою новую, Третью симфонию. Его выступления начались 19 ноября и продолжались до 26 февраля; он дал тридцать девять концертов, из которых двадцать были в симфонических обществах, где он играл свой Второй концерт. Гольшман в Сент-Луисе, аккомпанировавший его Второй концерт дважды, играл оба раза Третью симфонию. В городах Нью-Йорк (один концерт), Филадельфия (два концерта), Вашингтон (один концерт) Балтимора (один концерт) и Ньюарк (один концерт) Рахманинов играл свой Второй концерт в сопровождении Филадельфийского симфонического оркестра под управлением Ю. Орманди. В некоторых из этих городов Орманди дирижировал «Колоколами» Рахманинова. В Миннеаполисе Сергей Васильевич играл в симфоническом концерте под управлением Берзина и по одному разу в Питтсбурге, Сеаттле и Детройте с Модарелли, Камероном и Коларом. В марте 1937 года Сергей Васильевич выступает уже в Европе. Начав играть в Бирмингеме 10 марта, он дает восемь концертов в Англии и по одному в Париже, Вене и Милане. Вместо сбора, полученного с концерта в Париже, Сергей Васильевич передал русским благотворительным организациям просто крупную сумму денег.
Во время турне по Европе Сергей Васильевич не мог не видеть преимуществ постановки концертного дела в Америке по сравнению с Европой. Концертные бюро в Европе совершенно не обращали внимания на удобства своих артистов. Они не помогали им ни при въезде в город, ни на железных дорогах, ни даже перед концертом. Они не заботились о перевозке артистов в концертный зал, что часто, из-за незнания артистами местного языка, вызывало ненужные волнения и осложнения. Сергей Васильевич много раз с благодарностью говорил о помощи, оказанной ему дочерью Тосканини, когда он был в Италии. Она любезно вела за него переговоры в гостинице, звонила по телефону, наводя нужные справки, и приехала за ним и Наталией Александровной, чтобы довезти их до концертного зала.
Большую часть лета 1937 года Рахманиновы провели в Сенаре, уехав оттуда на две-три недели на берег моря в Италию (Ричионе).
Сезон 1937/38 года Сергей Васильевич начинает 18 октября концертом в Детройте и оканчивает его 25 декабря в Бостоне. Из тридцати четырех концертов, сыгранных за это время, десять он дает в различных симфонических обществах. В Нью-Йорке он играет свой Первый концерт с Филадельфийским оркестром под управлением Ю. Орманди (один концерт), в Цинциннати с Ю. Гусенсом – Первый концерт Бетховена (два концерта) и то же в Чикаго (один концерт); в Кливленде с А. Родзинским он играет свою Рапсодию и Родзинский – его Третью симфонию (два концерта), в Питтсбурге с Гузиковым – Рапсодию (два концерта) и наконец в Бостоне с С. Кусевицким – Рапсодию (два концерта).
Сергею Васильевичу, игравшему часто в симфонических обществах, приходилось постоянно уступать просьбам местных менеджеров и исполнять один из своих концертов или Рапсодию. Ему же давно хотелось исполнять концерты других авторов. На этот раз он настоял в двух городах на своем и исполнил с большой охотой Первый концерт Бетховена. Выступление это было совершенно исключительным; о нем заговорили, и с тех пор Сергея Васильевича даже начали просить о включении Концерта Бетховена в программу.
Уже много лет Наталия Александровна, постоянно заботящаяся о здоровье Сергея Васильевича и беспокоящаяся о том, что он не дает себе возможности отдохнуть ни зимой, ни летом, настаивала на том, чтобы он хотя бы среди зимы делал на четыре-пять недель перерыв в работе.
Ей наконец удалось уговорить его с помощью врачей, советовавших Сергею Васильевичу поберечь силы. В связи с этим надо рассказать и о борьбе с Сергеем Васильевичем из-за его отдыха летом.
Усиленная, непрекращающаяся работа Сергея Васильевича начинала отражаться на его здоровье. Вероятно, простой продолжительный отдых был бы достаточен для восстановления сил организма. Однако, живя в Сенаре, Сергей Васильевич не давал настоящего отдыха своему утомленному сердцу. Зная это, Наталия Александровна каждое лето старалась уговорить его поехать на какой-нибудь курорт. Ненавидя курорты и отели, Сергей Васильевич отказывался от таких поездок, говоря, что лучший для него отдых – это покойная, размеренная жизнь дома. Все же иногда он сдавался на уговоры.
В конце лета 1933 года Рахманиновы ездили в Байрейт слушать вагнеровские оперы и проехали оттуда и Дрезден. Летом в июле 1935 года, когда Сергей Васильевич писал свою Третью симфонию, Наталия Александровна убедила
