Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
А все оказалось так просто… Я ведь уже слышал подобные речи! Правда, они были несколько завуалированы и не настолько кровожадны, но вот недовольство собственным никчемным народом в них было точно такое же.
Этот Бляхин являлся точной копией той части наших эмигрантов, которые либо перед самым развалом СССР, либо после него рванули за бугор. Народу тогда уехало довольно много, только в основном они были нормальными, работящими людьми, которые на новом месте стали строить свою новую жизнь. Но среди нормальных иногда попадались такие… Учителя и спасители, блин! Посчитав себя «настоящими иностранцами», они преисполнились собственной значимостью и моментально издалека принялись учить свой бывший народ уму-разуму. Выступали и по радио и на телевидении, рассказывая, как надо жить людям в России. Печатали труды на ту же тему. А с появлением Интернета от подобных советчиков просто спасу не стало.
Те, кто не дорос до большого эфира, поучал «быдло» на различных сетевых форумах. Раздуваясь от спеси, они через губу объясняли «серой скотинке», что такое «истинная демократия». Рассказывая о достижениях Америки или той же Германии, эти «учителя» пыжились так, как будто в этом была их личная заслуга. Будто именно они денно и нощно, не покладая рук, вели Запад к процветанию и демократии. Хотя никакими их заслугами там, разумеется, и не пахло. Просто, приехав на все готовенькое, они ошалели от совершенного «героического» шага и моментально, по привычке, зачислили себя в интеллектуальную элиту общества. Но за бугром все места давно были заняты, и местные жители вовсе не спешили принимать в свой круг непонятных «рашей». Иностранцы приехавших считали вторым сортом и вровень с собой ставить совершенно не собирались. Это было очень оскорбительно, особенно для тех, кто всегда называл себя «солью земли». Подобное сильно угнетало их нежную психику. Поняв, что с коренными жителями они пролетели, а без нравоучений и взглядов свысока такие эмигранты жить просто не могли, то принялись поучать нас. Причем как умели – в лучших традициях советского «кухонного интеллигента». То есть в поучительно-презрительных тонах.
Правда, вольготно и безоблачно им жилось только в самом начале. Хватало времени и слегка поработать, и много пофлудить. А потом их коллеги, оставшиеся в России и получившие власть, сделали уехавшим невольную каку. Вообще демократам «совкового» розлива всегда очень нравилось в разговорах «опускать» свою страну, превознося при этом до небес импортные «общечеловеческие ценности». Но тут вышел косяк. Перестарались. Просто получилось так, что от огромного ума те, прорвавшиеся в политику, перенесли свои кухонные разговоры на иной уровень. И мир вздрогнул…
У каждой страны, помимо военных и государственных, есть такие секреты, которые она ни под каким видом никогда не придаст гласности. И это считается нормальным. То есть считается нормальным во всем мире, но только не у нас. Диссиденствующие интеллигенты, дорвавшись до власти, стали с улюлюканьем трясти грязным бельем, завывая при этом от восторга и ощущения собственной крутизны. Запад от ТАКОГО подхода к политике слегка обалдел, но потом быстренько сориентировался. Ведь если противник дурак и сам дает ТАКИЕ карты в руки, то отказываться просто грех. И пошло-поехало…
Подобная «тряска» ударила не только по престижу страны, но и по уехавшим эмигрантам. Те, которые нормальные, сцепили зубы и продолжали работать, а вот разные мелкие «учителя»… Им внезапно открылась горькая правда, что их совковая распальцовка на Западе постепенно стала немодной. Да и о России иностранцы начали говорить пренебрежительно и с презрением, как о банановой республике. В принципе говорили по праву – новые правители страны для этого сделали все. Но весь фокус в том, что и к самим эмигрантам отношение изменилось!
А это было очень обидно – ведь они же самые лучшие, самые демократичные «сливки общества», помогающие всему миру учить отсталую «Рашку» жизни, а с ними так несправедливо поступают, передвинув со второго даже не на третье, а на тридцать третье место!
А обидней всего было от осознания той мысли, что, оказывается, покинутая ими страна обеспечивала уехавшим мощнейший тыл и сама принадлежность, хоть и в прошлом, к грозному и сильному СССР внушала окружающим уважение. А теперь уважения не осталось и фраза «Я эмигрант из России» перестала быть пропуском в мир мечтаний и даже наоборот – низводила до состояния изгоя.
Осознавших это «учителей» начало переть, как сейчас Бляхина. Во всех своих неудачах и промахах они стали обвинять… Россию. Мол, потому что там народ тупой да ленивый, эта «окраина Европы» и упала в глубокую дупу, подорвав тем самым их личное благосостояние. И чем хуже становилось это благосостояние, тем сильнее они ненавидели оставшийся в России народ, считая его виновным во всех своих неудачах. Логика в этом, конечно, напрочь отсутствовала, но кто и когда видел хоть зачатки логики в рассуждениях этих доморощенных диссидентов-демократов?
* * *
Вот и Бляхин сначала тоже мне втирал про грандиозные планы Петра Краснова по реформации, как он выразился, «России-матушки». Но потом, после моих реплик, постепенно потерял связь с реальностью и завелся не по-детски. В конце концов мне его брызги надоели, и я, рыкнув, задал провокационный вопрос:
– Послушайте, Блядин, а вы что, из дворян?
«Язык» на полуслове заткнулся и несколько секунд недоуменно смотрел на меня. А потом до него стало доходить, что он сейчас наговорил. Побледнев, бывший преподаватель словесности даже не возмутился на переделку своей фамилии и отчаянно замотал головой:
– Нет-нет, гражданин капитан! Родители у меня мещане. Дворян ни в каком колене не было…
– А чего же тогда ты про порку рассуждаешь, как граф в пятнадцатом поколении?
– А… Эм… Эээ…
Предатель явно не знал, куда деться, и готов был отрезать свой язык собственноручно. Я же, глядя по-прежнему с ненавистью, спросил:
– И если ты, гнида, всех людей на конюшнях запороть хочешь, то с кем Россию возрождать собираешься? C подобными тебе? Или с недопоротыми? Но ведь таких и не будет, потому что вы народ свой ненавидите и хуже немцев себя ведете. Может, про Холодова напомнить из вашей веселой шайки? Которого даже фрицы за излишние зверства судили и шлепнули?
Бляхин, поняв, что этот так хорошо начавшийся допрос может закончиться фатально, прижав пухлые руки к груди, ответил:
– Что вы! Холодов – садист и получил по заслугам.
И даже если бы немцы его не осудили, то мы сами его подвергли бы обструкции. И народ русский я люблю. Вы мне можете не поверить, но я всегда радел о чаяниях народа. Заботился и поддерживал людей как мог. И с врагами его боролся по мере сил. Вот, например, в сороковом году к нам методист один из Минска приезжал и в нашей школе нововведение хотел устроить, не прислушавшись к мнению преподавательского состава. Явно антинародное нововведение. Я тогда не только против него на собрании выступил, но еще послал сигнал в районное управление НКВД. Там тоже признали задумку этого методиста вредительской и даже выяснили, что он скрывал в анкете свое прошлое. Представляете, этот человек при царе в Томском университете преподавал и после революции с Колчаком дела имел! А я, проявив бдительность и заботу о народе, вывел его на чистую воду!
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
