Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
— Нельзя служить двум господам.
Он старался быть осмотрительным и потому наклонился надомной, а не над Джейсоном. Наверное, не боялся что я могу выкусить шмат мяса изего лица. Я посмотрела прямо в это лицо на расстоянии почти поцелуя и спросила:
— Тебе приказано напомнить Джейсону, кто вожак стаи?
Его глаза повернулись от Джейсона ко мне с тем женеприветливым выражением.
— Приказы моего Ульфрика — не твое дело.
Это он прошептал, потому что старался не показать противникураскола в наших рядах. И в этот момент я поняла, что, как бы ни ненавидел меняШанг-Да, он не до конца одобрял действия Ричарда сейчас, когда в городе враги.
Краем глаза я заметила движение. Жан-Клод подошел к Ричарду,и они разговаривали — тихо и серьезно. Жан-Клод старался подвинуться поближе,на расстояние шепота, но Ричард отодвигался. Находиться слишком близко он нехотел.
Я глянула дальше и увидела Мюзетт, стоящую все еще рядом сАшером. Но они были не одни: Ашера окружили леопарды — не то чтобы защищая его,но так, что коснуться Ашера можно было только сперва коснувшись их. Микавстретил мой взгляд и едва заметно кивнул. Этот кивок ясно говорил: я этимзаймусь, пока ты освободишься. Мика не отвлекался. Мерль нависал над всей группой,как черная кожаная гора, пристально смотрящая на миниатюрную фигурку в белом.Мюзетт снова выглядела весьма похожей на себя. И только на себя.
Шанг-Да тоже смотрел на Мюзетт. Как будто он нюхом чуял, гдеопасность. Мы обернулись и встретились глазами почти одновременно. Лица нашибыли так близко, что могли поцеловаться, и такой обмен взглядами должен былбыть интимным, но не был, он был почти пугающим. Потому что мы оба понималидруг друга, чего никогда не бывало раньше.
Я не стала спорить, что я — Больверк клана, а потому приказыУльфрика — еще как мое дело. Шанг-Да не одобрял, что я вообще имею какое-тоотношение к стае. Поэтому я обратилась к логике. Подавшись к нему, я шепнула:
— Не знаю, что делает Ричард, но знаю, что сегоднянеподходящий для этого момент. Мы в беде.
Что-то мелькнуло в его глазах, и он отвел их, но чуть ближепридвинулся, так что его короткие черные волосы смешались с моими кудряшками.
— Я с ним говорил, он сегодня никого не слушает. —Он встретился со мной глазами, и в них было теперь и что-то понятное мне —страдание. — Сильвия уже пыталась его уговорить подождать, пока враг неуберется из города.
— Я ее не вижу, — шепнула я, снова автоматическиподаваясь поближе.
— Ее с нами нет, — выдохнул он почти мне в щеку.Наверное, я как-то отреагировала, потому что он добавил:
— Она жива.
Я чуть отодвинулась, чтобы посмотреть ему в глаза:
— Он дрался с Сильвией.
— Она с ним.
Я раскрыла глаза пошире:
— Он победил.
Шанг-Да кивнул.
— Она ранена?
Он снова кивнул.
— Сильно?
— Достаточно, — сказал он, и впервые в его лице яувидела нечто, похожее на неодобрение. Завтра он снова будет меня ненавидеть,но сегодня опасная ночь, и Шанг-Да слишком воин, чтобы этого не понимать, дажеесли Ричард не понимает.
— Джейсон должен уйти со мной, — сказал он, и этоне была просьба, Шанг-Да не просил, но какая-то мягкость была, какое-то поледля компромисса.
— Сейчас — да, — согласилась я.
Джейсон обошел меня кругом, будто закрываясь от рослогоШанг-Да. А поскольку Джейсон есть Джейсон, он еще и воспользовался поводомприжаться своим почти голым телом к вырезу шелка и бархата у меня на спине. Оннежно поцеловал меня в шею сзади, и у меня по коже побежали мурашки.
— Я не могу снова стать просто членом стаи, не могу.
Я знала, что он хочет сказать, или думала, что знаю. И яответила, не пытаясь глядеть в глаза, пока он нежно целовал голую кожу там, гдешея переходит в плечи. Мне от этого было трудно сосредоточиться:
— Только на эту ночь.
— Что это с тобой, Анита? Неужто каждый тебя хочеттрахнуть?
Это был голос Ричарда. Когда он сердился по-настоящему, тостановился самым невыносимым из мужчин, с которыми я когда-либо встречалась.Даже сам глагол, который он употребил вместо «трахнуть», показывал, какимпротивным он собирается сегодня быть. Только этого мне и не хватало —раскапывать эмоциональные помойки, пока нас жуют большие страшные вампиры.
Мне были видны глаза Шанга-Да: ему не понравилось, чтосказал его Ульфрик. Я тронула его за лицо, отчего он вздрогнул. Потом я подаласьпоближе, так, чтобы для Ричарда это могло выглядеть как поцелуй, а на самомделе шепнула прямо в губы Шангу-Да:
— На сегодня Джейсон ваш, но насовсем это не получится.
Он стал отклоняться назад, и я поймала его ладонью зазатылок:
— Это не обсуждается.
Лицо его обострилось обычной его злостью. Он отодвинулся стакой силой, что я должна была либо выпустить его, либо захватить горсть волос,чтобы удержать рядом с собой. Я отпустила.
Он поднял руку и сказал:
— Твой Ульфрик говорит тебе встать с волками.
В голосе его можно было различить единственную эмоцию, да иту неотчетливо. Гнев.
Джейсон выскользнул из-за меня, проведя пальцами по каждомукусочку голой кожи, до которого мог дотянуться, пока не ощутил мою дрожь.Шанг-Да увел его, держа за локоть. Джейсон продолжал смотреть на меня какребенок, которого уводит чужой страшный дядя. Но на самом деле непосредственнаяопасность ему не грозила, чего я не могла сказать обо всех присутствующих. Ксожалению.
— Может быть, надо было сделать тебя Эрато, а не Больверком.
Эрато — муза эротической поэзии наряду с другимиобязанностями. Сейчас у вервольфов это название самки, которая помогает новымвервольфам научиться управлять своим зверем во время секса. Эрос, бог любви ивожделения, — самец с теми же функциями. Почти все впервыеперекидывающиеся оборотни теряют над собой контроль и убивают людей чаще всегово время секса. В конце концов, именно в том и смысл оргазма — потеря контроля.
Я посмотрела на Ричарда, встретила злобный взгляд карих глази ничего не почувствовала. Я не злилась. Слишком смешно было бы цапаться из-затакой мелочи перед Мюзетт и ее группой. Даже не смешно — просто идиотизм.
— Мы это обсудим дома в своей компании, Ричард, —сказала я без всякой злости в голосе. С обыденными рассудительными интонациями.
Что-то промелькнуло на лице Ричарда, прошло сквозь егоплотные щиты. Ярость — настолько он был зол. Он направил эту злобу внутрь, иего съедала депрессия — настолько, что он срезал волосы. Из депрессии он себявытащил, но злоба осталась. Раз ее нельзя направить внутрь, она рвануласьнаружу. То есть ко мне. Лучше не придумаешь.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
