Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
– Ты хочешь сказать… он станет… сможет провести коррекцию? Как тогда, полтора года назад? – с сомнением спросил Василий.
Ульяна кивнула, а Парамонов, успокаивая, похлопал Василия по плечу.
– Это единственный выход из положения. Шанс дается только раз. Хотя последствия включения эйнсофа непредсказуемы.
– А почему другие Посвященные, из Союза Девяти, его не включили раньше?
– Матвей остался включенным в контур «саркофага»…
– Еще с тех времен?!
– И только он может остаться в живых после контакта с эйнсофом. Другим Посвященным это не дано.
– Приготовьтесь, – отрывисто бросил Матвей. – Садимся.
Вертолет нырнул вниз, в овраг, взмыл над крепостной стеной монастыря и без примерки сел возле колокольни, едва ие задев ее винтом. Неподвижность обрушилась на людей, как удар.
– Пошли!
– Матвей! – слабо вскрикнула Кристина.
Соболев, готовый выпрыгнуть наружу, остановился, прижал к себе жену, Стаса, секунду посидел так, с закрытыми глазами, потом поцеловал обоих, улыбнулся и, проговорив: «Все будет хорошо, Кристя, я тебе обещаю! Стас, береги ее!» – выскочил из вертолета в проем распахнувшейся дверцы.
Высадка Посвященных и Котова прошла нормально и практически незаметно. Двигались они со скоростью, значительно превышающей реакцию нормальных тренированных людей. Но все же их здесь ждали.
Надкладезная часовня, конечная цель пути беглецов, была окружена двойной цепью парней в камуфляже, вооруженных «вепрями», «волками», «никоновыми», снайперскими и штурмовыми винтовками, а у дверей в часовню стоял, никем не видимый, кроме Посвященных, настоятель Храма Гаутамы, координатор Союза Девяти Неизвестных, Бабуу-Сэнгэ с «нагрудником справедливости» на цепи и «глушаком» в левой руке.
Матвей, предусмотревший внезапное появление главного противника, замедлил шаг, держа свой «глушак» в правой руке. Этот гипноиндуктор они по совету Парамонова забрали у мертвого Юрьева, чтобы использовать в качестве отвлекающей контрмеры. Бабуу-Сэнгэ вряд ли знал, что Юрий Бенедиктович использовал оба оставшихся у него кодона, и вряд ли мог поверить, что у Соболева есть чем ответить.
«Остановись! – передал ментальную раппорт-фразу Бабуу-Сэнгэ. – Даже воин должен знать, что всякий конфликт не имеет смысла. Предлагаю договор. Я снимаю блокаду, заказ на разрушение лавры – самолет уже готов к вылету, а лететь ему всего семь минут, отпускаю ваших друзей живыми, а ты прекращаешь этот ненужный штурм и вместе со мной включаешь эйнсоф».
«Нет!» – ответил Матвей мысленно в том же временном диапазоне.
«Это не ответ. Точнее, для всех ищущих знания не может быть дан один определенный ответ, а тем более отрицательный. Ты ищешь знания, я тоже».
«Не правда. Союзы Неизвестных давно перестали выполнять функции регуляторов поиска и хранения знаний, скатившись до уровня адхамадхама, хотя Посвященные I ступени не могут считать себя карма мукга».
«Мы свободны в выборе цели и Пути ее достижения. Человек, наметивший себе целью кайвальявастху, достоин уважения, почему мы должны отговаривать его? Дай и нам возможность управлять миром – для его же блага».
«Благими намерениями устлана дорога в ад! Средства, которые вы избираете для достижения своих целей, давно перестали быть справедливыми».
«К чему эти споры, Посвященный? Ты получишь все, что хочешь. Я только буду присутствовать при твоем взаимодействии с эйнсофом».
«Еще раз – нет!»
«Тогда я вынужден буду применить кодон».
«Я отвечу».
«У тебя только Эхейх-Гамчикот – если это кодон, который я передал Юрьеву. У меня же полный пяти-уровневый кодон силы Элохим Гибор! Ты понимаешь?»
Матвей уже прошел первую цепь десантников и приближался ко второй. На это – и на весь разговор с Бабуу-Сэнгэ – ему потребовалось всего две десятых секунды. Парамонов и Ульяна немного отстали, заходя вправо и влево. Вася Котов смог удержаться в сверхтемпе и был недалеко, успев свалить на землю двух крепышей в пятнистой форме. Он жил в своей стихии и не думал о смерти, хотя жить ему осталось совсем немного. И только он был объектом помощи эгрегора Собирателей, потому что один из них наметил его себе в ученики.
«Остановись!» – Бабуу-Сэнгэ поднял руку с «глушаком».
«Меня хранила Ханиэль, – Матвей ускорил бег, – она сильней, чем Самаэль. Пропустите меня, я все равно пройду!»
Бабуу-Сэнгэ выстрелил.
Но за мгновение до этого Василий выстрелил в него из «вепря», который он отобрал у вертолетчиков еще в лесу, и этот выстрел координатор Союза Девяти пропустил! Васю он не принимал в расчет абсолютно, будто его и не существовало, и лишь Матвей знал, в чем тут дело: эгрегор Собирателей снова допустил тонкое вмешательство, как бы надев на Котова шапку пси-невидимку.
Пуля из «вепря», выпущенная с расстояния в двадцать пять шагов, попала Бабуу-Сэнгэ в цепочку на груди и сорвала с него медальон с выгравированными на нем мандолами. Бабуу-Сэнгэ сразу потерял часть силы, защищавшей его мозг, и уже не мог контролировать всех Посвященных сразу. Во-вторых, его рука дрогнула, и луч «глушака», модулированный кодоном, Соболева миновал. А затем Матвей атаковал координатора сразу в двух планах – в ментальном и материальном, физическом. Ментальную атаку Бабуу-Сэнгэ отбил, физическую – нет и получил мощнейший кин-рю – «золотой дракон», пробивший его насквозь в области сердца и создавший ударную волну смертельных повреждений.
Конечно, убить Посвященного II ступени, который мог жить с остановленным сердцем не меньше часа, даже ударом из техники смертельного касания было сложно. Однако Бабуу-Сэнгэ был выведен из строя и оказывать сопротивление уже не мог.
И этим сразу воспользовался еще один персонах развертывающейся драмы, наблюдавший за боем со стороны, – Герман Довлатович Рыков. Он выстрелил Котову в спину из «волка», на сверхскорости обошел Парамонова, снова выстрелил – в спину Ульяне, и подхватил упавший медальон координатора, вспыхнувший при прикосновении красивым малиновым пламенем. Но Рыков не дал ему сгореть, он знал способы сохранения таких вещей.
Парамонов, державший спецназ ФСБ под гипнотическим контролем, вынужден был отвлечься на схватку с Рыковым и получил автоматную очередь в бок от одного из бойцов «Витязя», лишившую его возможности контратаки. Рыков добил Ивана Терентьевича одним мощным раппортом, остановившим сердце.
Затем погибли Стас и Кристина.
В тот момент, когда мальчик, развернув контейнер-пулеметы на кронштейнах вертолета, как учил Матвей, открыл огонь в небо, пуля из снайперской винтовки попала ему в тонкую детскую шею, разом оборвав жизнь. Вторая пуля вошла в лоб Кристины, так и не увидевшей последнего броска к часовне своего мужа.
Остановившись на пороге часовни, Матвей оглянулся.
Иван Терентьевич и Василий были мертвы. Ульяна успела нейтрализовать командира спецназа, но пуля, выпущенная Рыковым с пяти метров, попала ей в сердце, и она была обречена. И еще Матвей понял, что Кристины и Стаса тоже нет в живых! Одно мгновение он боролся с желанием броситься к вертолету и попытаться спасти дорогих ему людей, потом нырнул в открывшуюся резную дверь в часовню и не услышал, как упавшая Ульяна прошептала ему вслед:
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
