– Прощай, мое сердце.
ЭПИЛОГ
Нью-Йорк, 3 мая 1964 года
Этим вечером Лаура вернулась домой с Майклом на самолете, заполненном в основном людьми, возвращавшимися с похорон на Арлингтонском кладбище.
Измотанная тяжелым днем, Лаура все же сохраняла бодрое выражение лица для сына, выбитого из колеи этой поездкой, участием в похоронах и чувствами, которые он читал на лицах многих людей в Вашингтоне, в том числе и на лице Лауры.
– Теперь, – сказала она, – я, думаю, мы не должны унывать. Сделаем пиццу, включим музыку, и у нас получится отличный обед, только для нас двоих, а потом нам надо выспаться, чтобы быть готовыми к завтрашнему дню.
– Может Альфа-альфа помочь? – спросил Майкл.
– Может. Я буду раскатывать тесто, а ты в это время установи стол и положи на него сыр.
Он занялся поисками салфеток и серебряных приборов, пока Лаура катала тесто. Она еще держала скалку в руках, когда зазвонил телефон.
– Алло!
– Это Дэн Агирре.
Последовала пауза. Лаура не рассчитывала сегодня на контакт с внешним миром. Но голос детектива не был неприветливым, ведь он один знал все и понимал все значение этого дня для нее.
– Я просто звоню, чтобы узнать, как ваши дела? – сказал он.
– Прекрасно, – заверила она его. Почувствовав притворство в собственном голосе, она засмеялась. – Действительно, у нас все очень хорошо. Спасибо за внимание.
– Как Майкл? – Она почувствовала искреннее участие в голосе Агирре.
– Чудесно! – сказала она. – Мы заботимся друг о друге.
– Я надеюсь, похороны не расстроили его?
– Я не думаю, он у меня крепкий, – бросила она взгляд на сына.
– Да, иногда мы, взрослые, можем поучиться у них.
– Да…
Лаура держала телефонную трубку в руках и смотрела в холодильник. Было трудно сконцентрироваться. Она забыла, что искала, и закрыла, наконец, дверцу.
– А вы? – спросил он.
Лаура молчала. Низкий голос на другом конце линии телефона подточил ее показное мужество, которое она хранила несколько прошедших дней, и ей захотелось поддержки, которую он пытался оказать ей в труднейшее для нее время, три дня назад. Но она напомнила себе, что теперь она одна и рассчитывать может лишь на себя.
– У меня все в порядке, – сказала она.
– Могу я звонить вам иногда? – спросил он. – Просто так.
– Конечно, можете, – сказала она.
– Спасибо, Лаура. До свидания.
– До свидания, Дэн.
Она положила трубку и пошла в гостиную, где включила телевизор. Подошло время новостей. Лица Хэла и Бесс заполняли экран, похороны были в сетке новостей.
Из глаз Лауры потекли слезы. Она думала, что передача развеет ее мысли, но лицо Хэла напомнило о горе.
– Мама, тебе грустно?
Это Майкл. Он заметил ее чувства, они испугали его. Но читалось еще что-то в его темных глазах. Это была мужская решимость защитить ее.
– Да, голубчик, мне грустно.
Она крепко прижала его к себе, боль исказила ее благодарную улыбку – он с ней, он не оставит ее.
– Из-за дяди, который умер? – спросил он. – И тети? Она кивнула, целуя его в лоб. Его маленькая ручка погладила ее плечо, утешая.
– Я тебя развеселю, не грусти.
Она отодвинула его на расстояние вытянутой руки, за личиком Майкла на экране телевизора было видно лицо Хэла. Улыбка, пленявшая народ, странным образом отразилась в черных глазах мальчика, глядящих на Лауру.
– Хорошо, – сказала она. – А ты умеешь поднять настроение? Во мне сидят чудовища. Ты можешь прогнать их?
Он закивал.
– Они не навредят тебе, – сказал он. – Они хотят, чтобы ты погладила их по головке.
Лаура кивнула, слезы блеснули в ее глазах.
– Все будет хорошо, мы присмотрим за ними вместе, ты и я. Мы построим им домик, и они не будут бояться больше, – улыбнулся он ей. Он закрыл свои глаза ручками.
– Кто это под маской? – спросила она. – Я не вижу, кто это?
– А я тебя вижу, – сказал он.
Она обняла его и улыбнулась ему с облегчением. Она не одна.
– Мамочка, ку-ку, я вижу тебя, – услышала она его голос, глядя на исчезающий портрет Хэла на экране.
