Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
Кровь – одна из самых драгоценных жидкостей. Это сама жизнь,это великий дар, если его дают добровольно, но сейчас это не было добровольно.У Гвеннина кровь отняли, отняли насильно самую его суть.
Я вцепилась ногтями в руку Риса, борясь с тошнотой, не смеяпроявить отвращение. Я заставляла себя дышать, заставляла глотать, не вытошнитьвсе, что во мне было, прямо на Королеву Воздуха и Тьмы.
Андаис отвалилась от поцелуя, рассыпая глазами искры. Онапросто сияла.
– Тебе это совсем не понравилось, правда же?
Я глубоко, очень глубоко вдохнула. Меня не вытошнит. Мненельзя. Я не могла представить, что она сделает, если это случится, а Гвеннин уее ног очень живо напоминал мне, на что она способна. Сам вкус в моем ртунапоминал мне об этом, и я постаралась не заострять внимание на этом вкусе. Ясправилась и с дыханием, и с желудком, но с лицом, я знала, мне справиться неудалось. Ничего не могла поделать.
Она засмеялась: отрывистый, свирепый, радостный звук,похожий на крик сокола.
– Наверное, прежде чем отречься от трона, я потребую оттебя провести со мной ночь. Ты настолько человек, настолько благая! Тебе непонравится, что я с тобой сделаю.
– Если бы мне это понравилось, зачем бы тебе этоделать? – сказала я, в голосе злость явно преобладала над страхом.Затормозить я не успела.
Она покачала головой едва ли не с грустью.
– Ну вот опять, Мередит. Со словами все в порядке, атон говорит: отымей саму себя и свою лошадь в придачу.
Я посмотрела ей в глаза и на этот раз не пыталась ничегоскрыть. Ей нравилась моя ненависть. Она будет счастлива, принудив меня спать сней, в том числе к потому, что я ненавижу ее, а она ненавидит меня.
– Скажи, что думаешь, Мередит. Скажи своей дражайшейтетушке те слова, которые подойдут к этой злобе в благих глазках, – В еемурлыкающем голосе перемешались воедино злость, соблазнение и обещание боли.
Рис сжал меня крепче, все тело его напряглось. Я сказала:
– Мы ненавидим друг друга, дражайшая тетушка, и всегданенавидели.
– А что ты думаешь о том, что я затащу тебя себе впостель?
– Что мне следует занять твой трон как можно скорее.
В толпе послышались потрясенные вздохи. Андаисрасхохоталась.
– Ты угрожаешь мне?
– Нет. Когда я держала в руках умирающего Галена, ядумала, что это слишком высокая цена за любой трон. Я и сейчас так думаю, носпасибо тебе, дорогая тетя, за напоминание, что я либо стану королевой, либоумру.
– Оказаться в моей постели – это еще не смерть,Мередит.
– Иногда, дорогая тетя, смерть души страшнее, чемсмерть тела.
– Хочешь сказать, что, если я тебя заставлю, я убьютвою душу? – Она опять рассмеялась.
– Это убьет что-то во мне, и ты, несомненно, получишьот этого удовольствие.
– Да, – согласилась она. – Получу.
Я ощутила запах роз – нежный, тонкий запах. Андаисоглянулась по сторонам.
– Что это пахнет?
– Цветы, – сказала я.
– Здесь нет цветов.
Я посмотрела прямо в покрытое засохшей кровью лицо.
– Будут.
Единственное слово обладало весом и силой.
– Розы – хрупки, Мередит. Они не растут в саду безприсмотра садовников.
– Диким розам присмотр не нужен, – сказал Дойл.
Королева повернулась к нему.
– Что это ты лепечешь, Мрак?
– Разве ты не чувствуешь, моя королева? Это запах несадовых роз, это пахнет шиповник, дикая роза, а ей не нужны ни грядки, нисадовники. Скорее напротив, ее почти невозможно вырубить и уничтожить, если онапустила корни.
– Не подозревала, что ты интересуешься садоводством,Мрак.
– Эта роза создаст сад для себя сама, где бы нивыросла.
Она уставилась на него, вглядываясь в бесстрастное лицо,словно увидела что-то, что я не могла прочитать.
– Осторожней, Мрак, не влюбись в розу, у нее есть шипы.
– Да, – согласился он, – всегда нужно помнитьо шипах, когда собираешься сорвать розу.
– И ты поранишь меня своими шипами, Мрак?
– Зачем розе шипы, если они не ранят?
– Это угроза? – спросила она.
– Что, если часть души, которую ты украдешь у Мередит,это та самая часть, что взывает к ситхену? Что, если часть ее радости, которуюты убьешь, это та часть, к которой обращается Богиня? Неужели ты уничтожишьвсе, что едва проснулось, ради темного позыва?
– Я здесь королева, Мрак!
– Твой брат Эссус тебя любил, – сказал Дойл.
Это напоминание прозвучало странно даже на мой слух.Королева нахмурилась.
– Почему ты заговорил о моем брате?
– А почему Эссус не стал королем? – спросил Дойлвсе тем же невыразительным голосом.
– Он отказался от трона.
– Неправда.
Королева облизнула губы.
– Он не захотел убивать меня ради трона.
– Эссус слишком тебя любил, – сказал Дойл. Андаисснова повернулась ко мне.
– А его дочь меня терпеть не может. Это ты хотелсказать, Мрак?
– Мередит, дочь Эссуса, не любит тебя, Андаис, КоролеваВоздуха и Тьмы.
Она прищурилась.
– Ты мне угрожаешь!
– Я говорю, что тех, кто желал видеть Эссуса на твоемтроне, остановила его любовь к тебе. Теперь же между тобой и опасностью нестоит ничья любовь.
Я бы очень хотела получше видеть ее лицо, но кровь почти всескрывала.
– Значит, ты служил мне лишь по обязанности, Мрак.
– Нет, моя королева, не по обязанности.
– Но сейчас ты меня не любишь.
– Нет, – сказал он. – Эту часть меня ты убилауже давно.
– А если я скажу, что Мередит никогда не получит мой трон,никогда не станет королевой, что ты скажешь на это?
– Что мы уйдем, все, кто пожелает, и найдем местоизгнания в Западных землях.
– Ты не можешь говорить это всерьез!
– Я серьезен в каждом слове, Андаис, Королева Воздуха иТьмы. Я всегда говорил всерьез, обращаясь к тебе.
Он не сдержал тихий звук, вырвавшийся из груди. На щекеблеснула слеза.
– Я не... – Она осеклась и начала снова: – Я незнала.
– Ты меня не замечала, – сказал он, и голос ужебыл ровным.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
